Путь Лумумбы или НАШИ в Конго

Путь Лумумбы или НАШИ в Конго
 
Самолёт компании "Московские Авиалинии" шёл на посадку. Сквозь матовое стекло иллюминатора профессор Иван Деникин всматривался в зелёное море джунглей. Всё пальмы да лианы - ни одной тебе берёзки. Одно слово - чужбина.
 
Но вот джунгли сменились аэропортом, а в далеке замаячил город.
- Киншаса, - сказал сидевший рядом Василий Семёнов.
- Вы полагаете? - рассеяно спросил профессор. Он думал о другом.
- Я уверен, - кивнул Семёнов, взглянув на карту. Полковник российских органов, он всегда носил её с собой.
 
Деникин не расслышал. Мысли его были далеко. Миссия, порученная им с Семёновым, не давала покоя. С чего начать? Как за дело взяться?
 
- Не угодно ль откушать? - вежливо спросила стюардесса. Одета она была по-нашему: сарафан, кокошник... Деникин жадно посмотрел на неё: не скоро увидит он теперь такую одежду. Да и увидит ли?
- Как тебя звать-то? - спросил профессор.
 
- Дуняша, - кокетливо усмехнулась девушка.
 
Васильев с Деникиным перекусили. Еда тут была московская: пельмени, икра, берёзовый сок. Бутылёк квасу...
 
- Жаль водочки нет, - добродушно заметил Семёнов.
 
- Так ведь выпили всю, - сконфузилась стюардесса. - Ещё над Турцией.
 
- Да не беда, - в свою очередь смутился полковник. - Это у меня профессиональное, чекистское. Всё люблю замечать...
 
Самолёт приземлился. Пассажиры вышли на раскалённый бетон посадочной полосы.
- Неужто взаправду Конго? - вырвалось у Деникина.
 
Семёнов молча кивнул.
 
К ним подошёл человек нерусского вида. Деникина сразу насторожил чёрный цвет его кожи.
 
- Бонжур! Бьенвеню о Конго! - сказал незнакомец, широко, по-американски, улыбаясь. - Лё бюс вуз аттанд.
 
Он показал рукой на стоявший невдалеке автобус.
 
Деникина прорвало:
- Я на этой вашей "мове" не понимаю! - выпалил он. - Говорите на грамотном русском языке. В противном же случае извольте помалкивать.
- Дезоле, жё нё компран па, - отозвался неучтивый собеседник.
- Пошли, - Семёнов толкнул профессора в плечо. - Что с бандеровца взять?
 
Друзья повернулись и молча побрели к зданию аэропорта.
 
...
 
Они шли по оживлённой улице.
- Нерусских много, - недовольно заметил Семёнов.
 
Действительно, кожа большинства прохожих была тёмной, практически даже чёрной.
- Что ж тут удивляться? - вздохнул Деникин. - Уж сколько лет тут бандеровцы хозяйничают! Вот и напустили негров... Хотели, небось, чтоб было как в Америке, у НАТОвцев.
 
При слове "Америка" Семёнов сплюнул.
- Кстати, о бандеровцах, - сказал он. - Не пора ли нам приступить к исполнению нашего задания?
 
Приступать было пора. Давно пора.
- Ну, - спросил Деникин. - Начнём?
 
Легко сказать "начнём"! Да как начать-то? Да и с чего?
Посольство Российской Федерации больше напоминало крепость. За высокими стенами едва проступало административное здание. На стук открыла молоденькая девушка.
 
- По какому вопросу? - строго произнесла она. Но, увидив российские паспорта и лица, смягчилась: - Вы из Москвы? Как там теперь, в Отчизне?
- Снег, - сказал Семёнов, смахивая слезу. Всплакнула и незнакомка.
- Да чтож вы стоите-то? - спросила она. - Заходите!
 
Через минуту она уже потчевала гостей берёзовым соком.
-Меня Акулиной звать! - призналась девица.
- А я - Деникин, - сказал Деникин.
- Как!? - всплеснула руками Акулина. - Вы - тот самый знаменитый профессор истории, который так смело обличает малороссийскую угрозу!?
- Можно просто Иван, - улыбнулся Деникин.
- А я - Василий! - сказал Семёнов. - Мы тут с секретным заданием.
- С секретным!? - недоверчиво переспросила девушка.
- Да, - сказали друзья. - Всего сказатьне можем, но речь идёт о Лумумбе.
- Так он же погиб, - удивилась Акулина.
- В том-то и дело, - произнёс Семёнов.
- Это-то мы и расследуем, - добавил Деникин.
- Да какое нам дело до какого-то афроконголезийца! - политкорректно удивилась Акулина.
- Не делайте поспешных выводов, - резко и холодно выговорил Семёнов. - Вы не владеете всей информацией.
- А что?
 
Деникин откашлялся.
- Многие ошибочно полагают, будто Лумумба был негром, - начал он. - Это, безусловно, ложь. Он был такой же русский человек, как Сталин. Или, скажем, Наполеон. Известно, что Наполеон пришёл во Францию из Новгорода, чтобы бороться с сионисто-массонами. А после уж пошёл освобождать Россию от немцев.
- Это-то я знаю, - кивнула Акулина. -А Лумумба? Он тоже из Новгорода?
- Из Твери, - уточнил Семёнов.
 
Деникин продолжал:
- Лумумба пришёл в Африку, чтобы бороться с негритянским засильем. Увы! Он пал жертвой бандеровцев. Как, впрочем и Милошевич, и Наполеон, и Арафат, и даже сам великий Сталин...
- Какой ужас! - вскрикнула девушка, разливая квас по бокалам.
- Вот мы и приехали для расследования бандеровского заговора. Только это секрет.
- Не выдам! - поклялась Акулина.
 
Солнце опускалось за джунгли.
- Кстати, а где все? - бдительно спросил полковник. - Где посол, консул, разведчики?
- Их похитили, - грустно сказала девушка. - В ночь перед вашим приездом.
- Как это произошло? - быстро спросил Деникин.
- Ночью я проснулась и вышла в сад. Светила полная луна. Я засмотрелась. Внезапно, за спиной раздался шум. Обернувший, я увидела как тёмные фигуры вытаскивают из дверей связанный по рукам и ногам персонал. Меня не тронули - не заметили просто.
- Вы позвонили в Москву? - спросил Деникин.
- Не дозвонилась, - призналась Акулина. - Телефонный кабель перерезан, а радио похитители утащили с собой.
- И всё-таки, кто это мог быть? - задумчиво произнёс Семёнов.
- Не знаю, - сказала девушка. - Хотя постойте... Один из нападавших произнёс какое-то непонятное слово... Как же оно звучало?.. А, кажется, "будьласка"...
- "Будьласка"? - переглянулись разведчики. - Как есть. Бандеровцы.
- Не бойтесь, Акулина, - рыцарски заверил Семёнов, - Мы найдём их. Живыми или погибшими.
Ночь липкими лапами окутывала стены посольства. Чужая ночь, немосковская. Где-то далеко-далеко смеялись гиены и рычали львы. Из города доносилася музыка. Тоже чужая. Слова песен - нерусские, незнакомые. Сразу видно - хорошо тут "поработало" НАТО.
Стало не по себе. Деникин откланялся и пошёл спать в свою комнату.
- Я боюсь, - призналась Акулина.
- Не бойтесь, - по-солдатски ободрил Семёнов. - НАШИ люди живыми врагу не сдаются. Если что - погибнем за Отчизну вместе.
- Спасибо, - слабо улыбнулась она. Их губы встретились. Лёгким движением руки Семёнов сбросил с девушки фофудью. Всеми фибрами разведчик почувствовал горячий патриотизм её тела, безжалостность к врагам Отчизны и светлую преданность Третьему Риму. Акулина застонала, срывая с Семёнова будёновку. В его дыхании, пропитанном солдатской махоркой и доблестью, Акулине чудился шелест берёз. Горячее, словно русская баня, возбуждение наполнило тело. Сбросив со стола чуждый китайский сервиз, Семёнов посадил туда девушку.
- Да, - горячо и жадно сказала она.
- А-а-а-а!!!
Семёнов насторожился: кричала отнють не девушка. Но кто же тогда?
Насторожилась и Акулина.
- О-йо-йо-йой! - повторился крик. Он доносился из комнаты Деникина.
Одеваясь на ходу, москвичи бросились на подмогу.
Поздно! Окно спальни было раскрыто настижь. Профессора нигда не было.
- Уволокли! - догадался полковник.
На полу остались следы борьбы.
- Как же он мог сдаться живым? - удивилась Акулина. - Разве не помнил он про Подвиг "Варяга"!?
- Вот, - пояснил Семёнов, поднимая с поло крошечный свёрток с надписью "МакДональнс". - Он попытался глотнуть яду. Е сожалению, не успел... Похитители опередили его.
- Мы должны его освободить! - сказала Акулина.
- Быть может, это выведет нас на след тех, кто напал на посольство... - задумчиво произнёс Семёнов. Он снова осмотрел поле битвы. На подоконнике он обнаружил раскрытую книгу.
- Тарас Прохасько, Лексикон таэмний знань, - с трудом прочитала девушка. - Только почему "э" перевёрнуто?
Семёнов помрачнел:
- Это не перевёрнутое "э". Это так называемое "украинскиое" "е"...
- "Украинское"? - непоняла Акулина.
- То есть на так называемом "украинском" "языке", навязанном малоросам агентами ЦРУ.
- Бандеровцы, - в ужасе побледнела девушка.
- Эх! Бандеру бояться - в Севастополь не ходить! - ободрил её полковник. - Прорвёмся!
Первые лучи рассвета бросили на землю свои отблески. Пора было приступать к расследованию.
Семёнов отошёл от крыльца, обошёл вокруг посольства, вернулся. Оглянулся... и замер. На земле были следы.
- Акулина! - крикнул он. - Следы!
Вдвоём, они пошли по следу.
Следы были чёткие, совсем свежие. Следуя им, полковник с девушкой сделали круг, огибая посольство.
- Смотри, похитителей было трое! - заметила Акулина, анализируя следы.
- Странно, - задумчиво произнёс полковник. - Сначала был только один.
- Вероятно, двое других сидели на его плечах? - предположила девушка.
- Возможно. Я так и думал, что тут не обошлось без Рембо. Ну да Вашингтон ещё ответит...
С удвоенной силой они ринулись вперёд.
- Уже пятеро, - констатировал Семёнов. - Из-под земли они, что ли, берутся?
- А может, авиадесант? - предположила Акулина.
- Похоже на то.
Прошло десять минут.
- Семеро, - констатировал Семёнов.
- А вот и первая улика! - радостно вскрикнула Акулина, поднимая окурок.
- Окурок сигареты "Москва", - сказал Семёнов. - Гм. Да это ж моя сигарета!
Акулина наставила на него пистолет.
- Предатель! - сказала она. - А как маскировался! Признайся, что ты сделал с патриотичным профессором!?
- А может это спецоперация российских спецслужб... - слабо отбивался Семёнов.
- Молчать, враг народа, - крикнула Акулина, угрожающе взмахнув пистолетом. - Веди меня по следам сообщников.
Вскоре следов стало девять.
- Целая армия... - заметила Акулина. - А вот и ещё одна улика!
Она подняла с земли блестящий предмет.
- Моё зеркальце!? - вырвалось у неё. - Странно...
Полковник выбил у неё пистолет.
- Предательница! - крикнул он. - За сколько "гривень" ты продалась "украинцам"?
- Я не продавалась... - прошептала она. - Это они выкрали моё зеркальце... И твои сигареты...
- На них похоже... - согласился Семёнов. - Ну, пошли дальше.
- Одиннадцать, - удивлённо констатировала Акулина.
- Странно. А ведь мы всё время кружим вокруг посольства...
- Слушай! - осенило девушку. - Да ведь это же наши следы! Наши собственные!
- Как это? - не понял полковник.
- Мы ходим вокруг посольства, и с каждым новым кругом оставляем всё больше следов!
- О! - полковник сдержался, чтобы не выругаться. - Нас ведь этому учили!
- Чему? - не поняла Акулина.
- В разведшколе нам уже рассказывали про этот НАТОвский трюк. Сионистский "писатель" Борис Заходер описал его в реакционной книге "Винни Пух"!
- Провели нас бандеровцы, - вздохнула Акулина.
- Ну не беда! - ободрил Семёнов. - Хохляцкие оккупатны ещё ответят нам за этот трюк со следами!
...
- Искать Деникина следует по-русски, - сказал Семёнов.
- Как это? - спросила Акулина.
- Да как в сказках: идти куда глаза глядят.
Они опробовали новый метод. Через полчаса москвичи уже продирались через девственные джунгли.
- Ауууу! - донеслось до их уха. - Аууууууууу!
- Голос Деникина, - констатировал Семёнов.
- Пошли, спасём его, - предложила Акулина.
- Неплохая идея, - откликнулся полковник.
Они пошли на зов.
Посреди леса стоял толстый баобаб. Профессор был привязан к дереву лианами.
- За что они Вас так? - спросил Семёнов, перерубая путы именным кинжалом Суворовского училища.
- Говорят, что так требует их "народна писня", - пояснил учёный. - Про какую-то "Галю", которую обманули "козакы".
- Так ведь нет же никакого "украинского" народа! - удивился Семёнов. - Есть малоросы, младшие братья россиян. Откуда же тогда "народная" песня?
- Вот и я им попытался пояснить: "Нет, говорю, никакой Украины - есть Малоросия!". А они и слушать-то не пожелали. Пригрозили поменять на "тютюн и люльку", как требует их другая "народна" "писня".
- А что такое "тютюн и люлька"? - с интересом спросила Акулина.
- Не знаю, - признался профессор. - Я ведь эту искусственную "мову" не понимаю.
- А чего же не поменяли? - бдительно поинтересовался чекист.
- Сказали, что надо подождать, пока на горе не станут "жать" "жэнци"...
- А кого жать-то? - кокетливо спросила Акулина.
- Известно кого, - нахмурился Семёнов. - Русскоязычное население зажимать - вот кого. Ущимлять в их исконных правах.
- Не дождутся! - выпалил Деникин. - Не обменять им меня ни на малороссийский "тютюн", ни на НАТОвскую люльку!
В городе было темно. Фонари не горели. Друзья шли наугад. Возле полночного ларька группа чернокожих людей распивала вино и пиво, лениво покуривая американские сигареты.
 
"Куришь? Пьёшь вино и пиво?
 
Ты пособник Тель-Авива" - вспомнил профессор слова народной песни.
 
Он подозрительно осмотрел группу.
 
- Добрый вечер! - раздалось над ухом.
 
Это была Дуняша, стюардесса с самолёта.
 
- Что Вы тут делаете? - спросил профессор. - Да ещё одна...
 
- Отстала от самолёта, - пожаловалась она. - Вот, одна теперь брожу...
 
- Вы не одна, Вы с нами, - поправил Семёнов.
 
- Ваши документы? - поинтересовалась Акулина.
 
- Полноте, Акулька, - вознегодовал профессор. - Как можно. Человек от самолёта отстал. Наш, извините за тавтологию, человек. А Вы о каких-то бумажках!
 
Вчетвером стало веселей. Они долго бродили по безлюдным улицам, в надежде натолкнуться на интересную информацию. Но було уже поздно, и бандеровцы, вероятно, спали.
 
Ночевать решили в посольстве.
 
- Профессор, почитайте мне свои мемуары, - попросила Дуняша.
 
- Да они ведь наверху, в моих покоях, - ответил Деникин.
 
- Вот и прекрасно, - сказала Дуня. - Пойдёмте вместе.
 
Толстая дубовая дверь закрылась за ними. Профессор стал поспешно снимать с полок свои труды.
 
- Иван... - чуть слышно произнесла Дуня. Профессор повернулся.
 
Дуняша была нага. Она стояла перед ним, словно троянская венера.
 
- Иван... Идите ко мне...
 
Профессор покраснел.
 
- Не пристало целомудренной девушке... - начал он, стараясь прикрыть девушку наичной книжкой.
 
- Иван... Я мечтала об этой минуте всю жизнь... - девушка сделала шаг вперёд. - Вы - великий профессор. Светило отечественной науки. Я так мечтаю отдаться Вам. И только Вам...
 
- Зачем? - не понял Деникин.
 
- Я хочу от Вас ребёнка. Пусть он будет таким же умным, как Вы...
 
Профессор почувствовал дрожь. Да! Она влекла его! Он хотел это тело, блистательное и хрупкое, словно Российская Империя. К чему излишняя скромность? Разве не заслужил он дать Миру наследника?
 
Не контролируя себя, Деникин стал раздеваться. Сперва отстегнул кабуру с пистолетом...
 
Дальнеёшее происходило мгновенно. Дуняша прыгнула на Деникина. Одной рукой закрутила ему руки за спину. Другой - запихала в рот кляп.
 
- Я прротиввв садомазоххххизззма, - успел простонать профессор.
 
- Мовчы, московськый окупант! - с внезапной жестокостью произнесла девушка. - Мовчы, якщо хочэш жыты!
 
Деникин потерял сознание. Не одеваясь, малороска поволокла профессора к окну.
 
За окном послышался треск. С ветви ближайшего баобаба в комнату запрыгнул Семёнов с автоматом наперевес.
 
- Підглядали? - укоризненно сказала бандеровка.
 
- Не подглядывал, - пояснил полковник, - а вёл наблюдение.
 
В тоже мгновение тяжёлая дубовая дверь с шумом вылетела. На пороге появилась вооружённая Акулина.
 
- Попалась, хохлушка!? - сказала она.
 
Забыв про Деникина, малороска подняла руки вверх. Тот тяжело упал на пол... и пришёл в себя.
 
- Что происходит? - спросил он.
 
- Вас снова хотели выкрасть, - пояснила Акулина.
 
- Но зачем? - не понял он.
 
- А ведь и правда, зачем? - произнёс Семёнов. - Отвечай... кстати, как тебя зовут?
 
- Дзвинка, - призналась бандеровка. - Дзвинка Дорошэнко.
 
- Совсем как так называемого малороссийского "гэтьмана", - заметил Деникин.
 
- И зачем же, Дзвинка, вы хотели украсть профессора Деникина.
 
- На замовлення канадійської діаспори, - пояснила Дзаинка. - Профессор - величайший учёный современности. Его сенсационные открытия в области истории наносят огромный вред украинскому патриотическому движению.
 
- Так чего же Вы хотели? - не понял Семёнов. - Убить его?
 
- Це було б безглуздя, - объяснила Дзвинка. - Мёртвый, он был бы для нас опаснее, чем живой. Та й наврядчи б це вдалося. Багато хто з наших памаранчевих зомбі вже намагався його вбити, але він весь час залишався живий.
 
- Это правда, - согласился Деникин. - В меня стреляли, и не раз. И на Кубе, и в Москве... Но я всегда выкручивался.
 
- Что же вы собирались сделать с профессором? - неунимался Семёнов.
 
- Примусити його працювати на нас. Ось він, наприклад, доводить, нібито давній Вавілон - то російське місто. А насправді ж воно українське. Так само, як і Єрусалим, і Куско, і давнє Мехіко... Спросите у любого члена "Ліги українських жінок". Или даже КУН. Они подтвердят.
 
- И вы хотели...
 
- Вітдати його до товариства "Просвіта". А там - прикувати його до стіни - і хай робить наші, українські історичні відкриття.
 
- Какая наивность! - рассмеялся Семёнов. - Да где ж Вы видели, чтобы российский историк-ПАТРИОТ вот так вот просто переквалифицировался? Вы, голубушка, своих, малороссийских учёных взращивайте. И они пускай и доказывают малороссийскость Вавилона и Мехико. А на наш, российский каравай рта не раззевай. Деникин если что и докажет, так только РУССКОСТЬ Вавилона. А не какую-то там "украинскость"
 
- Та взрастили уж и мы своих ученых. Только им пока что далеко до российских коллег. Взять хотя бы вашу новую российскую историографию. Это ведь гениально!
 
- А, позавидовала, хохлушка, достижениям российской науки? - зло сказала Акулина. - А нечего было от нас отделяться!
 
- Ми вкрали професора ще вчора, - сказала Дзвинка. - Заховали у лісі, залишили на 5 хвилин... Ми не знали, що ви так швидко його знайдете...
 
- А не след бегать от российских спецслужб, - гордо усмехнулся Семёнов.
Они подкрадывались к бандеровской
землянке.
 
Шумел во тьме заирский лес.
 
Спускались синие лианы.
 
И пальмы слышали окрест,
 
как шли на битву россияне.
 
Каждый шорох привлекал их внимание.
Обойдя первые сторожевые посты врага, они
зашли с тыла. Затем принялись
подкрадываться.
 
Захотелось есть. Эх, щи бы сейчас! Да нет щей. В тишине открыли банку консервов. Да такую прочную, что Семёнов порезался. Капелька крови скатилась на землю.
 
- Ну всё, теперь тут Россия, - сообщил полковник.
 
- Почему? - не сразу поняла Акулька.
 
- А потому! - пояснил Семёнов. - Народная мудрость гласит: где пролилась кровь российского солдата, там и Россия.
 
- А солдат ли Вы? - на всякий случай уточнил Деникин.
 
- Ну, вообще-то, гэбист. Но это ведь почти одно и то же, правда. Что там говорит по этому поводу наука?
 
- Ну, - задумался учёный, решая сложную теоретическую задачу, - Ну... Ура! Открыл! Солдата на Руси издавна называли "служивым", потому служит Отечеству. Но ведь и гэбист служит Отечеству, значит - тоже служивый, а следовательно - солдат.
 
- А сотрудники посольства? - поинтересовалась Акулина.
 
- И они солдаты своего рода, - успокоил Деникин. - Тут ведь у нас передовая, а кругом - враги. Так что дипломат - тот же солдат.
 
- А я вот ещё месяц назад обожгла палец об
духовку, - многозначительно сообщила
Акулина.
 
- Боюсь, что это не считается, - с научной
строгостью опроверг учёный. - Кровь-то не
пролилась... Так что Россия тут только с
сегодняшнего дня.
 
Ударом ноги москвичи выбили дверь
бандеровского штаба. Там было пусто. Лишь на
полу валялись связанные сотрудники
российского посольства, выкраденные
несколько дней назад.
 
- Сбежали! Струсили! - победоносно закричал
профессор.
 
- Как же вы могли сдаться врагу живыми? -
укоризненно спросил Семёнов у посла. -
Отчего же не застрелились?
 
- М-м-м, - ответил тот. Семёнов понял и
вытащил кляп у него изо рта.
- Нас захватили в бессознательном
состоянии, во время сна.
- Ну, это дело другое, - одобрительно кивнул
полковник.
- Нас выкрали, чтобы заманить вас в ловушку,
- продолжал связанный посол. - Они хотели
захватить всемирно известного учёного,
профессора Деникина. И заставить работать
на себя.
- Это мы знаем, - кивнул полковник.
- А потом они получили информацию от одной
из своих агентесс - "Подруга Килына" -
что профессор всё равно не будет с ними
сотрудничать. Тогда они эвакуировали штаб и
уехали в Карпаты.
Семёнов подозрительно посмотрел на
Дзвинку.
 
- Так, це я їх попередила, - призналась она.
 
- Но каким образом?! - удивился Деникин.
 
- Секретним, - пояснила бандеровка.
 
- Так я и думал, - с некоторой гордостью
сказал Семёнов.
- Смотрите, смотрите! - вдруг крикнула Акулина. - Там, на столе, лежат документы.
- Бандеровские, - довольно сказал Семёнов. - Видно, забыли в спешке.
- Узнаю малоросов, - усмехнулся Деникин, - Нет у них в голове Русского Порядка (простите, впрочем, за тавтологию).
Семёнов взял документы и пробежал их глазами. Положив голову ему на плечо, Акулина принялась читать:
"Па-тріс Лу-мум-ба - скри-тий мос-каль, ро-сійській шпи-гун. Справ-жнє прі-зви-ща - Пє-тя Лу-на-чарс-кій."
- Дальше там про электричество, - прервалась Акулина, - Какие-то провода...
- Про какое электричество? - вскипел профессор. - Не досадили ли они Лумумбу на американский электрический стул!?
- Не знаю, - призналась девушка. Вот тут написано: - "Головний Провод ОУН суворо засудив Лумумбу"
- Значит, проводом его задушили, - хмуро сказал полковник. - Изверги!
Все замолчали. Чтение Деникин продолжил.
- Тут написано, - сказал он, - Что Лумумбу погубил некто Моиз Чомбэ. Моиз... Где-то я уже слышал это имя...
- Моиз - это Моисей, - внезапно сказала Акулина.
- Это на какой же это "мове"? - бдительно поинтересовался полковник.
- На так называемом "французском" "языке".
- Ну какие ещё нужны доказательства! - торжественно воскликнул Деникин. - Сионисты работают на хохлов, на бандеровцев! Кстати, настоящая фамилия этого "Чомбэ", вероятнее всего Чомба. Типичная "украинская" фамилия!
- Да-а-а, - протянул посол. - Ну и дела...
- Совсем совести у них нет! - вырвалось у Акулины. - Развалили Союз - и радуются!
Семёнов откашлялся.
- Да, друзья! - сказал он. - Теперь вы видите, с каким врагом мы имеем дело!
- Вот вы, бандеровцы, - продолжил он, обращаясь к Дзвинке, - всё воруете и воруете российский газ... Ты думаешь, сила в бесчестии? Нет! Сила - не в силе, сила - в ПРАВДЕ! В Русской Правде!
Но бандеровка уже не слушала его. За время монолога она успела развязать путы, одеться и уйти в так называемую "Украину".
 
КОНЕЦ
 

 
http://za-nashe-delo.livejournal.com/23853.html#cutid1