Код доступа с Юлией Латыниной.(Окончание)

Ю.ЛАТЫНИНА: Здравствуйте, снова Юлия Латынина. Несколько вопросов по интернету. Меня просят прокомментировать исключение Явлинского из предвыборной гонки. По-моему, все уже прокомментировали, что дело не в самом Явлинском, а в том, что избиратели Явлинского – это такой контингент, с которым тяжелее всего договориться. Собственно, это означает стратегию тех, кто не хочет, чтобы выборы были фальсифицированы. «Все идите наблюдателями». Навальный, вот, предоставил замечательный интерфейс, как зарегистрироваться. Я должна сказать, что вот я коллекционирую... Я зарегистрировалась уже, я коллекционирую, как... Вот есть места, где очень сложно зарегистрироваться. Там, на рейс авиакомпании Дельта очень сложно, на рейс авиакомпании Трансаэро легко. Вот, я никогда не видела более простого интерфейса, чем на этом сайте Росвыборы господина Навального.
 
Еще главный вопрос, собственно, вопрос, кто, все-таки, победит, оппозиция или Путин. Очень важный вопрос, и я бы сформулировала проблему следующим образом. Всю нашу жизнь нам объясняли, что главным конфликтом истории является конфликт богатых и бедных. И в некоторые эпохи это несомненно было так. Так вот я убеждена, что определяющим конфликтом в сегодняшнем мире, где уровень развития производительных сил таков, что позволяет обеспечить безбедное существование человека вкупе с Blackberry, это конфликт между тружениками и иждивенцами, между теми, кто стремится заработать, и теми, кто стремится поделить, теми, кому нужна лодочка, и теми, кому нужна рыба, желательно жареная и еще с подливкой, между налогоплательщиками и пожирателями налогов. Конфликт этот имеет совершенно разное выражение. Например, в США этот конфликт стал ключевой темой избирательной кампании разворачивающейся. То есть это конфликт между теми традиционными американскими ценностями и той Америкой, которая была страной возможностей для всех и которую представляет республиканцы Ромни и Грингрич, и между социалистической Америкой в версии Сола Алински Барака Обамы. И в нынешней Америке 1% населения платит, по-моему, 35% подоходного налога. Барак Обама увеличил госдолг с 10 до 14 триллионов долларов. Барак Обама посадил на продуктовые карточки больше людей, чем любой другой президент, а всего сейчас на них сидит 49 миллионов человек. И, казалось бы, ответ ясен: Америка не должна превращаться в Европу. Америка не должна следовать за человеком, который говорит «Мы против них», и под «ними» имеет в виду тех, кто зарабатывает те деньги, которые господин Обама раздает своим избирателям. Ну, понятно, что результат схватки будет определяться не логикой, не стратегией – он будет тупо определяться тем, кого в Америке больше, тех, кто хочет зарабатывать, или тех, кто хочет получать. По-другому, тоже очень четко конфликт выражен в Греции. За счет заемных денег и госрасходов греческое государство создало целый класс госслужащих, которые, по сути, являются люмпенами и отличаются от американца, живущего на продуктовых карточках, только тем, что получают они гораздо больше. Я уже приводила пример: средняя зарплата на греческой железной дороге – 60 тысяч евро, всего на зарплату уходит 400 миллионов евро в год, еще 300 миллионов евро – это другие расходы, а всего доходов дорога приносит 100 миллионов евро. То есть дешевле возить с помощью такси. То есть эти люди, которые работали на железной дороге, не зарабатывали денег – они их получали от государства. Деньги кончились, люди стали выходить на демонстрации со словами «Ничего не знаем – давайте еще». Причем, настоящие там греки, которые, действительно, работают хоть в кафе, хоть таксисты, их ненавидят.
 
Вот это важно. В результате колоссального развития производительных сил, обеспеченного, кстати, рыночной экономикой и политической свободой, в мире принципиально поменялась экономическая ситуация, потому что ни в какую прошлую эпоху человечество не могло себе позволить иметь большинство халявщиков. Вот эти халявщики там, жрецы, чиновники, феодалы, они всегда составляли меньшинство. Большинству (там не важно, это крестьянин, который копается в земле, это там какой-нибудь скорняк, кузнец), в силу там наглядной реальности не приходило в голову требовать от государства, чтобы оно обеспечило бесплатным жильем, карточками продуктовыми, бесплатным здравоохранением, образованием и пенсией. Были лидеры, которые обещали народу, что скоро синее небо справедливости сменится желтым небом равенства, Будда Майтрея установит рай на земле и так далее. Они пользовались большим успехом, но в силу некоторых материальных причин успех этот был кровав, но непродолжителен.
 
В современном мире если ты не хочешь работать, ты можешь не работать. Ты можешь сказать государству «Я там обездоленный, я – беженец, вот мои предки рабами были, дайте мне что-то». Государство, причем любое (и демократическое, и авторитарное) использует эту разрушительную энергию халявы для увеличения собственного могущества. В случае России как это ни парадоксально, этот вот основной конфликт между халявщиками, между люмпенами и сознательной частью избирателей – он очень наглядно виден, хотя совершенно другим способом, чем в Америке и в США. Потому что нам говорят «На митинги выходит средний класс». Это очень здорово, он, действительно, появился средний класс и выходит на митинги. Как ни старались у нас всю экономическую деятельность России свести к добыче нефти и переправке ее за границу, средний класс появился. Это здорово, это круто. Но проблема заключается в том, что если во времена Французской революции там был многочисленный средний класс, который отстаивает свои права, а ему противостоял немногочисленная и бездельничающая аристократия, то российскому среднему классу противостоит огромное количество люмпенов, причем совершенно намеренно выращенных властью, люмпенов, которые говорят «А чего? Мы тоже избиратели». Вот, хотя бы те самые замечательные ребята, студенты, которые питерскому депутату надувались пивком, потом сыпали бюллетени, а потом, когда их обсчитали, написали заяву о том, что их обидели, это тоже избиратели, даже если они просто будут голосовать.
 
То есть все эти 12 лет режим сознательно работал над тотальной люмпенизацией российского населения, над созданием двух категорий люмпенов. Одна из них более влиятельная, другая более многочисленная. Одна – это, вот, собственно, действительно, люмпены. У нас по данным экспертов, создававших доклад «Стратегия-2020», их 6 миллионов человек, взрослых людей, которые не хотят работать, несмотря на то, что могли бы работать. Не спрашивайте меня, на что они живут, потому что парадокс заключается в том, что люмпену для жизни нужно очень мало. Ну, понятно, что 6 миллионов – это еще не все. Понятно, что гаишник, который машет палочкой, - это скрытый люмпен. Понятно, что санитарные и пожарные инспектора, бесчисленные чиновники в региональных и федеральных органах власти, которые не только не делают содержательной работы (ровно наоборот), вносят отрицательный вклад в ВВП, потому что на ту взятку, которую они вымогают у человека, приносится гигантское количество ущерба. У них такой, отрицательный мультипликатор создается в экономике: чтобы украсть один рубль, чтобы выцыганить из тебя один рубль, надо попортить на тысячу. Понятно, что эти люди тоже люмпены. Причем, если обычные люмпены не вносят в экономику просто никакого вклада, то эти вносят вклад отрицательный своими техосмотрами и прочее, и прочее.
 
Наконец (и это самое неприятное), есть еще третья часть люмпенизированного населения, которая является частично (подчеркиваю, частично – не все) вот теми самыми врачами и учителями. Потому что о врачах и учителях, о том, как им мало платят, у нас в СМИ и блогах пишут с придыханием, а потом рядом тоже с придыханием рассказывают совсем другие истории о загаженных больницах, в которых после операции не допросишься утки, о неграмотных учителях и так далее, и так далее.
 
Вот если позволите, я просто приведу маленький личный пример. Лет 10 назад я получаю спортивную травму, бегу в районный травмпункт. Там мне смотрит врачиха, говорит «Ну, это у вас отложение солей – вы больше никогда не будете бегать». Естественно, через неделю я сделала операцию, никакого там отложения солей не было, я бегала. Если вы мне скажете, что эта врачиха – плохая врачиха, потому что она мало зарабатывает, то я вам должна сказать честно, что я ей денег дала. То есть она не потому плохая врачиха, что она мало зарабатывает, она мало зарабатывает, потому что она – плохая врачиха. И проблема в том, что вот именно эта врачиха, еще раз повторяю, не все врачи, вот, скрытый люмпен. Так же, как и нянечка в больнице, которая, может быть, получает очень маленькие деньги, но что она там делает, да? (я просто задаю такой простой вопрос). Почему она не работает на нормальной работе, на которой можно получить большие деньги, а ничего не делает за маленькие и относится к людям, окружающим ее, как к скотам? А неужели все люди, которые говорят «Мы – врачи и учителя» и которые...
 
Вот еще один самый простой пример. У меня моя родственница закончила университет в маленьком российском городке. Перед самым кризисом находит работу, уезжает в Москву, работает в энергетической компании, оклад у нее 80 тысяч рублей. Начинается кризис, компания рушится, я ей не могу найти работу, потому что, там, это не мой уровень. Она находит ее сама, она сейчас уже начальник отдела, она вкалывает как лошадь, она уже покупает квартиру. Теперь напрашивается вопрос. Ее сверстник из Иваново кончает пединститут, остается работать там на периферии сельским учителем с зарплатой, там я не знаю, в 10 тысяч рублей в месяц. И мне говорят, что это из-за того, что он хочет сеять разумное, доброе, вечное? Вот еще раз повторяю, очень страшная проблема, которая не имеет отношения к практической части проблемы, которая обсуждалась в первой передачи, что усилия власти по накрутке голосов за власть приведут к отрицательному эффекту, потому что система работает против себя. Но очень важная часть проблемы заключается в том, что в России как, собственно, и во всех остальных странах в том числе демократических и в первую очередь демократических, люди, которые хотят халявы, противостоят тем людям, которые желают работать, которые хотят зарабатывать сами. И да, людей, которых халявы большинство, со всеми очень тяжелыми последствиями для всех стран мира, не только России.
 
Еще у меня такой вопрос совершенно замечательный про мое отношение к делу Таисии Осиповой. Повторяться я не буду, дело того не стоит. Моя позиция очень простая: я не люблю, когда мне компостируют мозги. Я не люблю, когда это делает власть, я не люблю, когда это делает демшиза. Я понимаю, что вред от власти несравненно больше, чем от демшизы. В их руках – насилие, потому что генерал-майор, который отмазывает корешей, это не то, что там демшиза, которая заступается за несчастного или не несчастного.
 
Но есть общемировая проблема левых движений, которые в 30-х протестовали против кровавого буржуазного режима и не замечали, там, ГУЛАГа. Протестовали против зверств во Вьетнаме, естественно, американцев, и не замечали, что вьетконговцы – это стратегическое зверство. В наше время эти левые движения выродились в леваков, которые там ездят протестовать против Гуантанамо, естественно, американского. Но когда им говорят, что «вот вы знаете, тут рядом на Кубе есть кубинское Гуантанамо, куда Кастро своих заключенных свозит», они говорят: «Ой, нет-нет, ну, это не к нам». Да? Это все такие бесчисленные ребята, которые защищают права исламских террористов и верят всему, что говорят исламские террористы и не верят ничему, что говорит родное правительство.
 
Но даже всем этим борцам за окружающую среду и прочее не приходит в голову защищать уголовных преступников. Они все больше защищают Мозамов Бегов по заграницам, ну, в крайнем случае, там, они защищают несчастный Хамас против кровавого Израиля.
 
В нашем случае в России создался уникальный общественный микроклимат, называемый демшизой, при котором любой подонок, как правило, параноик может обратиться к левой части общества и найти понимание. Предполагаемые убийцы Политковской могут обращаться там: «Ах, невинные мальчики». Убийцы Маркелова и Бабуровой могут обращаться, и не важно, что там будут записаны их разговоры о том, как они готовят новое убийство. Если их посадили, значит, они невиновны. Это особый общественный микроклимат, согласно которому журналист имеет право только на одно – цитировать адвоката. Если он просто пытается разобраться в деле, это уже доказательство его преступных намерений. Ну, как он посмел прочитать обвинение? Ну, разве не ясно, что если кровавый режим посадил этих людей, они совершенно не виноваты? И, конечно, вот эта позиция адвокатам дает замечательную лафу, потому что после этого... Помните анекдот? «И тут мне карта так поперла». И после этого адвокаты начинают у нас городить такое, что там Чуров отдыхает, хотя, казалось бы, это логически невозможно.
 
У нас тоже на днях встал адвокат Мусаев, адвокат предполагаемых убийц Политковской. Адвокат одного процесса – он как-то, вот, ничего более известного не совершил. И говорит: «А знаете, там на пружине пистолета экспертиза обнаружила женское ДНК. Значит, Рустам Махмудов не виноват». Значит, я должна сообщить, что адвокат Мусаев сообщил вещь, совершенно убийственную для его клиентов. Потому что вдумайтесь: на спусковом крючке не обнаружено ДНК, на рукояти не обнаружено ДНК, внутри на возвратной пружине пистолета, прошедшего через десяток рук, обнаружено ДНК. И это не ДНК Махмудова, и можно было бы доказывать, что это ДНК убийцы. Но вот проблема: это ДНК женское. А в подъезд точно входил мужчина – у нас есть видео, как он вошел, как он вышел, как он это делал несколько раз. Да? Вот, господин Мусаев, кстати говоря, странное дело: он был первоначально адвокатом Джабраила Махмудова, а теперь он, видимо, защищает уже всех обвиняемых на этом процессе. Уже Рустама Махмудова, агента ФСБ, который, по-видимому, был штатным киллером у соответствующей группировки, который жил под паспортом Загидуллина, за похищение человека разыскивался, что не мешало ему летать со своим куратором Рягузовым на опознание какого-то чеченца в Ростов. И, вот, когда ты это говоришь... Да? Ну, посмотрите, кто такой Рустам Махмудов? А это даже не влетает в одно ухо и вылетает в другое, это такое, знаете, у людей в глазах стеклянное недоумение: «Ну, Мусаев же сказал, что бедные мальчики – жертвы режима. Как же может эта кровавая «Новая газета» там что-то вообще вякать?» Самое главное, что это не проходит бесследно. Потому что это кончается тем, что на митинг против Путина, когда его организует демшиза, выходит 200 человек. Это спасибо, замечательно, что они выходят. Но люди рядом не выходят, потому что они не хотят стоять рядом с теми, кто думает, что Путин там дома взорвал, Марьям Шарипову в метро подложил, самолет с польским президентом уронил. Не то, что это люди анализируют подробно – они это, наоборот, чувствуют. Не хотят быть членами секты. Они не хотят стоять... Бизнесмены не хотят стоять с лузерами, которые претендуют на роль элиты нации, которые загаживают площадку для протеста и метят ее своей лапкой, чтобы там другие псы не ходили. И это происходит в России, к сожалению, постоянно. Я сама в этом много раз накалывалась. Я, например, накалывалась с делом Фарида Махмудова, когда я рассказывала там год назад, 2 года назад, как кровавые менты оклеветали честного бизнесмена. Я накалывалась ровно 2 месяца назад, когда тут рассказала, что кровавый Номос-банк Наталью Гулевич, рейдерский захват... Я это сказала, это все говорили «рейдерский захват, рейдерский захват, глава группы компаний «Статус» взяла у банка кредит под залог здания, выплатила часть, а банк захватил здание...» Уважаемый мною адвокат Ставицкая говорила на «Свободе»: «Я прочла дело, - говорила она. – Представляете, следователь говорит, что взять кредит – это преступление». И я сказала «рейдерский захват». Дальше мне просто мои друзья, причем, не Номос-банк, не с чьей-то стороны, люди, которые работали с Глуховским, говорят: «Слушай, а ты вообще знаешь, что нет никакой Натальи Гулевич? Что есть мошенник Глуховской, находится в международном розыске, а у него есть подручные Глемба и Гулевич». Глемба еще сейчас там проходит по другому делу, Там, 136 миллионов рублей на развитие инвестиций в Волгоградской области, где это украли.
 
Дальше я слышу историю про то, как Глуховской не без помощи Гулевич посадил собственную сестру. Там, примерно история эта выглядит так, что у господина Глуховского была недвижимость на Николиной Горе, она была формально записана на его сестру (кстати, сестра работал в одной с Гулевич фирме). Глуховской продал недвижимость своему компаньону Юнусову, документы подписаны его сестрой. А потом они поругались, Глуховской решил забрать все обратно. Глуховской без ведома сестры оформляет ее фиктивный брак с азербайджанцем, этот азербайджанец подает права на имущество. Имущество возвращено, переписано на других людей. И это мне все рассказывает человек, которого я не могу, к сожалению, цитировать, потому что я дала ему слово. Запись у меня есть, он мне рассказывает, как вела себя госпожа Гулевич на суде над сестрой. Хотя, в общем-то, мало что от нее зависело – она даже в кулуарах говорила, что «у вас был маленький секретик – наверное, это был тайный брак». И дальше, собственно, что сделала госпожа Гулевич? Она взяла в 2005 году кредит в Номос-банке, а за 3 месяца до этого она и господин Глемба, вот тот самый другой подручный заключили предварительный договор о продаже зданий, под залог которых фактически брался кредит, ЗАО «Рога и копыта», называлось журнал «Интервью» за 247 тысяч долларов. И кредит был получен, а через некоторое время они подали в арбитражный суд и там правая рука Глуховского проиграла левой пятке господина Глуховского. И залог как коврик вытащили из-под кредитора.
 
Вот, содержание дела уголовного. Что тут непонятно госпоже Ставицкой, я не знаю. Это еще не все, потому что еще 2 банка нагрели под это здание, вернее, под этот комплекс зданий – там разные куски здания все время сдавались в кредиты. Это еще не все, потому что та же самая группа компаний «Статус», которая принадлежит согласно документам, которые у меня есть, на 100% Глуховскому, выступает гарантом по кредиту Европейского банка реконструкции и развития, который получен кипрской компанией «Империал Майнинг», и, значит, ЕБРР этот кредит заключает с компанией человека, находящегося в розыске в Интерполе. Да? Причем, в отчете о деятельности компании за 2009-й год, 1-й квартал, значится: «Чистка дороги от снега». Это еще не все, потому что когда начинаются разбирательства, приезжают в том числе чеченцы. Адам Делимханов. То есть до правозащитников госпожа Гулевич обращалась к Адаму Делимханову. Только Делимханов оказался не идиотом в отличие от интернет-хомячков – один раз приехал, все понял и больше не приезжал.
 
Вот теперь меня что изумляет? Вот, 2 вещи. Половину того, что я говорю, я узнаю не от врагов господина Глуховского. Вот, я встречаюсь с адвокатами и спрашиваю их, вот, сколько денег сейчас вымогает следственная группа за освобождение госпожи Гулевич. Адвокат господин Боровиков мне заявляет, что «нет, денег они не требуют, они требуют, чтобы госпожа Гулевич отказалась от сделки по продаже здания господину Глембе». Я говорю: «Постойте, но в чем же дело? Вот, я обещалась кому-то продать свою квартиру за 20 копеек. Этот кто-то обратился в суд, понудил меня продать квартиру за 20 копеек. Потом меня сажают в тюрьму и говорят «Слушай, мы тебя не выпустим, пока ты не признаешь сделку недействительной», а я говорю «Умру, но не признаю». Вот, где логика?» Мне адвокат говорит: «Она по закону не может».
 
Более того, я читаю обвинительное заключение. У меня возникает впечатление – подчеркиваю, это мое личное оценочное суждение – что да, таки дали денег в этом деле. Но со стороны господина Глуховского, потому что его имя там нигде не упоминается. И понимаете, и думаешь, вот, что, ну, эти ребята же даже не мошенники, они – мелкие мошенники, они – грязные мошенники. Потому что там сажать в тюрьму родную сестру – это не материал для «Золотого ребенка». Вот, они чеченцев зовут, они там зовут, кого можно, а потом они зовут правозащитников. И когда думаешь, по какому принципу оказывается человек невинно пострадавшим, оказывается, очень часто неприятный принцип, что кто больше наглец, кто громче кричит и у кого связи случайно оказались в этой среде. Вот, в той же истории с Фаридом Махмудовым, с которым я сужусь, просто оказалось, что у женщин, родственники которых сгорели в Пассаже (25 трупов), у них не оказалось связей в оппозиционной, в правозащитной среде, поэтому они стучались о пороги, поэтому они проводили пресс-конференции, поэтому они называли на этих пресс-конференциях имя Фарида Махмудова, поэтому они защищали все заседания суда, на которых судили непосредственных поджигателей, и о них там вытирали ноги. И судья отказывал им в ходатайствах. И они просили, заявляли ходатайство, чтобы на них защитники не смеялись во время суда. И у них не было адвоката, потому что, как мне объясняли эти женщины, «у нас город маленький, все боятся Фарида». Но оказалось, что все это ничего не значит, а, вот, есть адвокат Руслан Коблев, у которого хорошие связи с правозащитным сообществом, и, вот, через адвоката Руслана Коблева это все поплыло. И, действительно, нам не о чем спорить, потому что я много раз убеждалась, что фундаментальным главным убеждением демшизы является, что если человек пытается сличить показания сторон, это уже наймит кровавого режима. Если он прочел дело, ему это ставят в вину: «Как ты смел читать и изучать дело?»
 
И понимаете, что самое страшное? Вот, все формально это выглядит как веление души. Там, люди начинают писать в защиту Осиповой или Натальи Гулевич не потому, что им кто-то заплатил. Но давайте вот посмотрим, просто сравним, сколько будет акций, писем, статей в защиту Осиповой, сколько было акций, писем, статей в защиту Натальи Гулевич и сколько будет в защиту Никиты Леонтьева, с дела которого я начала эту передачу, с мальчика, который абсолютно безвинно, просто так был убит пьяными ментами? Знаете, почему будет меньше в защиту Никиты Леонтьева? Именно потому что Никита Леонтьев – жертва режима, потому что его родители – не мошенники, не параноики, у них не хорошо подвязаны языки. И я вот за что. Мне, в общем, все равно, будут ли на шествии 4 февраля лозунги типа в защиту Осиповой или в защиту Гулевич. Менты – козлы, дело политическое в случае Осиповой. Понятно, что 10 лет у нас за 9 граммов героина не дают. Но мне очень хочется, чтобы там был лозунг «Смерть убийцам Никиты Леонтьева». Всего лучшего, до встречи через неделю.
http://echo.msk.ru/programs/code/853006-echo/#element-text