ЗАСУНУТЬ КЛЯП И СНЯТЬ НАМОРДНИК(В.Андреева)

На первый взгляд, речь в заголовке сегодняшних заметок идет о прямо противоположных действиях. Но в наших фантасмогорических реалиях – как раз о действиях взаимосвязанных. Да и то, если задуматься, так оно и получается. Если кляп засунуть в рот жертве, с целью лишить ее возможности издать хоть крик протеста, хоть жалобный писк. А намордник, напротив, снять с преследователей, дав им возможность вовсю пользоваться острыми клыками.
 
Коль скоро у нас с вами получается, благодаря упомянутым клыкам, вот такая несколько «звериная» метафора, позвольте напомнить один анекдотец, старый, времен совка перед развалом. Встретились на границе ЭСЭСЭСЭРии и одной из стран «социалистического лагеря», уже вырвавшейся из оного, две достаточно ободранные и загнанные псины. Советская говорит: «Бегу к вам, бо у нас жрать совсем нечего». Заграничная отвечает: «Так и у нас негусто. Но я отсюда – ни лапой! Здесь лучше» — «А почему?» — «У нас погавкать можно на тех, кто жрать не дает, а у вас – за это пускают на мыло».
Кому показалось, что анекдот грубоват, извиняйте. Но если отмести метафоры, и говорить исключительно по делу, то в государствах, где народ по тому или иному вопросу, локальному либо общегражданскому, имеет возможность воздействовать на власти в том числе и путем пикетов-протестов-митингов — в результате устанавливается как раз не анархия, влекущая за собой голод, а приемлемый для жизни порядок. В конце концов, не учебники и отстраненные рассуждения, а повседневный опыт жизни других государств доказывает, что неотъемлемое право граждан на протест идет рука об руку с достойным уровнем жизни (или на определенных этапах истории, прозрачным и внятным путем к нему).
Очень обидно зримо откатываться назад. Но кажется, что в ближайшее время отечественному обществу светит такая возможность. То есть – «жрать нечего», это и так понятно, исходя из дикого при нынешнем режиме роста цен и сворачивания социальных обязательств государства. Но не сегодня-завтра еще и «гавкать» по этому (либо любому другому наболевшему для общества) поводу станет категорически невозможно. Причем на основании закона. То есть вся взволнованно-возмущенная жестикуляция – по какому, мол, праву силовики жестко «рассредоточили» то или иное протестное мероприятие, жестикуляция, которая и сегодня не приносит ощутимых результатов, вообще окажется за рамками действующего, обязательного для всех в стране, документа.
Нардеп-регионал Вадим Колесниченко предложил законопроект «О противодействии экстремизму». Верховная Рада планирует рассмотреть, и, скорей всего, одобрить это творение. Прежде чем взглянем на положения документа, предысторию его рождения, его потенциальное влияние на сегодняшний и завтрашний день страны, разрешите объяснить, почему я довольно пессимистически констатирую: законопроект, скорей всего, станет законом, по которому нам жить. Считаю так, исходя из нынешнего положения дел в парламенте. Кстати, беспрецедентного положения за все времена с 1991-го.
Беспрецедентность заключается в абсолютной безвариантности, безальтернативности одобрямсу любого документа, который так называемый парламент должен «освятить» по указке, полученной из-за предела этого с понтом законотворческого здания со стеклянным куполом. Прощайте, «конституционные ночи» и прочие напряженные труды, в результате коих что-то рождалось на грани противостояния мнений разных политических сил, кстати, избранных в парламент нами, в том числе именно за то, что они разные. Кажется, даже пресловутая «штовханина», связанная с блокированием той или иной политсилой трибуны, когда иных аргументов не оставалось – и то прощай. Фракции, относящие себя к оппозиционным, из парламентских будней вытеснены. А в остальном – тут теперь гладь да благодать. Для того, чтобы полноправным стал хоть сомнительный закон о Пенсионной реформе, хоть пресловутый, почему-то меняющий номера, документ «О гарантиях государства по выполнению решений суда», на самом деле отнимающий льготы и социальные выплаты у 18 категорий граждан, вполне хватает заседаний, длящихся только полрабочего дня. Именно так «штамповала бумажки» ВР в первую пленарную неделю стартовавшей 6 сентября 9-й сессии. Без оппозиции, без альтернативных мнений, «без шума и пыли». А общество, кажется и не особо заметило эту новую атмосферу в высшем законодательном органе.
Наличествующую на данном этапе парламентскую оппозицию в какой-то мере можно понять. Именно в парламенте она связана по рукам и ногам. С того момента, как вопреки конституционным положениям здесь создали нелегитимное большинство, причем не просто парламентское большинство, а полностью подконтрольное Банковой, бодро прибирающей к «одним рукам» все ветви власти. Именно начиная с нынешней 9-й сессии парламентская оппозиция – все больше остается «за кадром» процесса. Конечно, можно прислушаться к эмоциональному утверждению: мол, пока наши товарищи являются политзаключенными, наше рабочее место не здесь, а у стен судов и СИЗО. Можно, напротив, рассмотреть ситуацию предельно прагматично. Оппозиционные нардепы в этом зале сейчас и вправду ничего поделать не могут. В подтверждение – картинка хоть с прошлой сессии, когда пытающихся выступать против ратификации «харьковского пакта» жестоко, до больниц и до сих пор аукающихся травм, попросту избили «коллеги», скажем так, являющиеся носителями своеобразной, далекой от парламентаризма, ментальности. До дня сегодняшнего. Буквально сегодняшнего, понедельника 19 сентября. Когда на согласительном совете, предшествующем следующей пленарной неделе, столпы нелегитимного большинства и спикер Литвин буквально снисходительно улыбаются в ответ на все требования оппозиции по поводу повестки дня. Хотите, мол, в среду на заседании рассмотреть проект постановления о заслушивании парламентом генпрокурора Пшонки, главы МВД Могилева, руководителя КГГА Попова о ситуации в День Независимости, «относительно препятствования сотрудниками милиции мирному шествию граждан»? Так помнится, по горячим следам, вы хотели добиваться рассмотрения этого вопроса буквально в первый день новой сессии, а то, мол, и открыть ее не дадите? И что? Вы в первый день аж ушли из зала? Ай-ай, то-то нам чего-то не хватало… Да и сейчас, когда кто-то из оппозиционных нардепов бросает на согласительном совете: требуем в пятницу заслушать Тигипко по поводу лишения льгот незащищенных групп населения, а то нам не останется ничего другого, как покинуть заседание, на присутствие Тигипко соглашаются с ироническими улыбками, пожатием плеч, с оговорками. А по поводу угрозы «покинуть зал» так и хочется сказать: напугали ежа оголенными ягодицами.
Я не знаю, каков выход из создавшегося ныне положения для оппозиции в парламенте (в конце концов, я не в парламенте, стало быть, имею право не решать за оппозиционных нардепов). Мы с вами просто видим и констатируем: парламентский этап противостояния режиму, так или иначе, но закончен. Поскольку безрезультатен. И отмечаем еще одну вещь, не теоретическую, а практически опасную. Будет или не будет из-за тех или иных безобразий и беззаконий оппозиция покидать зал заседаний ВР (и возвращаться в него), нынешняя ВР продолжит жить. При узурпированной возможности без проблем «освящать» любые новации режима, касающиеся нашего ли куска хлеба, сдачи Украины «по кускам», или наших гражданских свобод.
Итак, парламентское противостояние на сегодня малорезультативно. А упомянутый «экстремистский» законопроект от Колесниченко как раз посягает на возможности внепарламентского противостояния режиму, хоть со стороны политиков, хоть рядовых граждан. Коротко обращусь по этому поводу к совсем недавней истории. Неожиданно и без видимых причин, о том, что «экстремизм и радикализм» это практически главная проблема для современной Украины, не дающая нам возможности процветать, Янукович вдруг сказал еще 3 июня на заседании Совета регионов. Литвин был на этом же мероприятии конкретнее, он кивал на Российскую Федерацию, где антиэкстремистский закон действует, и очень, мол, приятно, что там существуют и Федеральный реестр материалов, признанных экстремистскими, и организаций и лиц, ПОДОЗРЕВАЕМЫХ в экстремизме. ОРД тогда не обошел вниманием несколько странную для достаточно неагрессивного отечественного общества тему. Мы писали о том, что термин «экстремизм» (от латыни «ekstremus» — крайний), слишком расплывчат, и не отражен ни в одном из украинских законов, тогда как для того, чтобы наказать повинного в «преступлениях на почве ненависти» или погромах, вполне хватает неукоснительного применения существующих статей УПК. Рассмотрели, ко сколь абсурдным ситуациям приводит существование подобного закона в РФ, когда определять «экстремизм», скажем, публицистического или поэтического текста, дозволено за закрытыми дверями каждому райсуду. Расспросив российских коллег, отмечали, что попасть в «реестр» книге, газете, сайту, человеку, организации, таким образом, легче легкого, а вот «вычеркиваний» из реестров не наблюдается.
Кстати, за прошедшее лето в отношении «борьбы с экстремизмом» кое-что изменилось и в РФ. Российский Верховный Суд принял постановление по правоприменительной практике ст. 282 УК. В постановлении отмечено, что критика представителей власти не может расцениваться как разжигание ненависти, и вообще, «статья применяется слишком широко». Другое дело, что Кодекс – кодексом, а сомнительный антиэкстремистский закон никуда не делся, и российские правозащитники сомневаются, что указанное постановление ВС будет «учитываться на практике». Тем не менее, даже Кремль с его недемократичной «управляемой демократией» вынужден хоть как-то балансировать в этом вопросе.
Но… Как известно, исходя из старой поговорки (в сегодняшних заметках то и дело приходится поминать недобрым словом тоталитарный «совок») – «когда в Москве стригут ногти, в Киеве обрубают руки». Вот он, законопроект, готовый к рассмотрению. Его цель «законодательно закрепить понятие «экстремизм» и ввести уголовную ответственность за экстремистскую деятельность до пяти лет лишения свободы». Экстремистской деятельностью предлагается считать в том числе «препятствование законной работе государственных органов». Это вот, если помните, когда нардепы после каникул собирались на первое согласительное совещание, то несколько десятков профсоюзных активистов, легших на тротуар в знак протеста против назначенной к рассмотрению Пенсионной реформы, вполне подпадали под срок «до пяти», поскольку их действие можно расценить как «препятствование работе». Если люди живой цепью встанут в микрорайоне, чтобы помешать вырубке скверика, землю под которым втемную продал горсовет, то они тоже будут «препятствовать работе» священных (что бы ни творили), этих самых «государственных органов». В проекте есть еще немало положений, требующих немедленного гласного рассмотрения специалистами. Незаангажированные эксперты говорят, что колесниченковский закон, вступи он в действие, коснется любого пикета или митинга.
Разговоры автора сего шедевра о том, что-де весь мир столкнулся с «вызовом» в виде терроризма, а «экстремизм», мол, это та же тема, не более как попытка перенесения акцентов. Да и то, из попытки торчат вполне заметные «уши», поскольку Колесниченко (на его месте, естественно, мог быть любой другой, кому бы поручили) и здесь касательно необходимости закона для Украины, проговаривается об истинных целях. Начав от скорбной годовщины атаки на Нью-Йоркские башни-близнецы, он замечает: «и у нас в последнее время наблюдаются тенденции, например, перекрывают улицы, происходят массовые столкновения с милицией на митингах». Как говорится, где драка и где городовой? То есть – где международный терроризм, и где наши (слава Богу, далеко не массовые и даже не столкновения), а возмутительные случаи, когда режим пытается препятствовать разрешенным Конституциям мирным гражданским акциям?
Никогда не симпатизировала Корчинскому. Но сейчас не могу не привести цитату из его комментария по поводу законопроекта, поскольку сказано очень точно. «В самой спокойной стране Европы в сто раз больше экстремизма, чем у нас. Когда в Европе выходят на демонстрации защитники животных, полезных ископаемых, феминистки или гомосексуалисты – это всегда сопровождается массовыми побоищами, бросанием бутылок, переворачиванием полицейских автомобилей. В Украине этого нет, и положить начало подобным процессам в нашей стране – принять подобный закон. Под его действие будет подпадать любой дохленький пикетик, публика взбудоражится, и на выходе мы получим серьезную ситуацию».
Честно говоря, не знаю, мгновенно ли взбудоражится «публика» аж до бросания бутылок от того, что «проштамповав» подобный закон в ВР режим уже завтра получит право кинуть за решетку участников какого-нибудь «дохленького пикетика» за самое насущное, пикета где-нибудь в глубинке. Я очень хочу, если можно так выразиться, взбудоражить почтеннейшую публику СЕГОДНЯ. Пока антидемократичный закон еще не принят. Взбудоражить – без переворачивания автомобилей и битья окон (пока, действительно, только пока, до принятия данного проекта, без этого можно обойтись). Чтобы мы не прохлопали очередное сворачивание гражданских прав. Чтобы колесниченковский шедевр обсуждали правозащитники, юристы, представители партий и общественных организаций все граждане. Чтобы об этом говорили и не упускали из-под контроля. И сделали все, чтобы не допустить принятия подобного.
 
Виктория АНДРЕЕВА, «ОРД»
http://ord-ua.com/2011/09/20/zasunut-klyap-i-snyat-namordnik/?lpage=1