СОЛДАТСКАЯ КАША Полосатый рейс

«…Сегодня Януковичу везет. Проиграв сопернику совершенно бесполезный хлам – крейсер «Украина», поселок Алупку и кондитерскую фабрику «Житомирські ласощі» – он сумел выиграть подарочный набор компакт-дисков «Легенды русского рока», помазок и, что самое главное, любимый автомобиль Медведева – красавицу-«Победу».
 

Гениальная идея Виктора Януковича с «Поездом Победы» сообщением Брест – Минск – Киев – Москва таки не выгорела: как выяснилось, в этом году каждая страна будет катать своих стариков по отдельности. В частности, украинских ветеранов отправят в путешествие из Киева в Москву уже сегодня. Впрочем, даже урезанный маршрут вышеупомянутого «Поезда Победы» может стать весьма увлекательным мероприятием, если в нем примут участие первые лица Украины.
 
«Обком» попытался представить себе, как могла бы выглядеть эта незабываемая поездка.
 
***
 
«Поезд Победы» набирает ход. Он давно уже покинул пределы столицы, но «живой коридор», состоящий из школьников, воспитанников детских садов, учителей, врачей и работников коммунального хозяйства, мобилизованных мэром Черновецким на это святое дело, все еще не кончается. Дрессированные дети умело машут ветеранам букетами, централизованно закупленными за счет родителей в специально созданном для этого КП-однодневке «Цветущий Олесик» по цене втрое выше рыночной, бюджетники деревянно улыбаются и сквозь зубы желают поезду счастливого пути в один конец.
 
На самом деле литерный до Москвы следует не один: сразу за вокзалом к нему присоединились две короткие электрички «Пендолино» на три вагона каждая: медицинский поезд и состав с охраной. У последнего вместо окон – узкие бойницы, из которых бодигарды ради хохмы периодически высовывают стволы, пугая «живой коридор», на крышах смонтированы системы ПВО и даже одна установка «Град» – подарок Президенту Украины Януковичу от его российского коллеги в день межигорского новоселья для охоты на косуль.
 
Сам «Поезд Победы» тоже выглядит не совсем обычно: он целиком раскрашен в черно-оранжевую полоску и по замыслу дизайнера Андре Тана представляет собой как бы сплошную георгиевскую ленту, змеящуюся по рельсам и наводящую ужас на немецко-фашистских захватчиков. Второй вагон отдан VIP-пассажирам, в то время как первый представляет собой вагон-ресторан, третий – постоянно чадящую полевую кухню, в которой варится жуткое варево для ветеранов – «солдатская каша» (спонсор каши – Блок Леонида Черновецкого), четыре последних вагона заняты собственно виновниками торжества.
 
Из красивой трубы в крыше VIP-вагона, перевязанной георгиевской ленточкой размером в три погонных метра, тоже валит дым: его обеспечивают нардепы от БЮТ Олег Ляшко и Виктор Уколов, забрасывающие лопатами-грабарками уголь в расположенный по центру вагона камин, стилизованный под паровозную топку. Оба обнажены по пояс, по не привыкшим к физическому труду спинам обильно струится холодный пот. Нардепы-оппозиционеры прикованы к топке короткими цепями, но депутат Ляшко все же как-то постоянно исхитряется зайти к Уколову сзади и как бы в шутку ущипнуть его за потный бочок. Эти трогательные дружеские жесты периодически пресекает ударами плетки нардеп Владислав Лукьянов (Партия регионов). Лукьянов представляет собой страшное зрелище: он с ног до головы обмотан бесчисленными георгиевскими лентами, из-под которых виднеются только широко ухмыляющийся рот и глаза, полные уважения к героям Великой Отечественной войны.
 
Впрочем, основной объект внимания Влада – не эти двое, а их начальница – лидер разъединенной демократической оппозиции Юлия Тимошенко. Юля наказана. Победившая власть пристегнула ее наручниками к стрип-шесту на маленьком подиуме в голове вагона. Из одежды на Юлии Владимировне присутствуют только рискованный купальник из черного латекса и туфли на высокой шпильке. Танцевать она не хочет, но умелая плетка неумолимого Лукьянова заставляет ее извиваться вокруг шеста и выкрикивать грязные ругательства под издевательский хохот остальных пассажиров.
 
В центре вагона установлен бильярдный стол с позолоченными лузами, вокруг которого, размахивая киями, азартно бегают Виктор Янукович и Президент РФ Дмитрий Медведев, навещавший коллегу в Межигорье с тайным визитом по поводу слияния Национального банка Украины и Внешторгбанка РФ. Президенты теоретически катают партию в русский бильярд. Янукович не знает правил, но ему стыдно в этом признаться, поэтому он со своей стороны играет с Медведевым в так называемый «енакиевский карамболь», смысл которого заключается в беспорядочных, но мощных ударах – чей шар улетит дальше, тот и выиграл.
 
Сегодня Януковичу везет. Проиграв сопернику совершенно бесполезный хлам – крейсер «Украина», поселок Алупку и кондитерскую фабрику «Житомирські ласощі» – он сумел выиграть подарочный набор компакт-дисков «Легенды русского рока», помазок и, что самое главное, любимый автомобиль Медведева – красавицу-«Победу». На нее по окончанию игры он собирается выменять у партнера скидку на газ в десять баксов.
 
За игрой с меланхолической улыбкой наблюдает заместитель главы Администрации Президента Анна Герман. Она одета в мини-комплект из черной кожи и красную косынку. На груди Анны Николаевны красуется георгиевский бант от Дианы Дорожкиной, на широком ремне – дизайнерский маузер со стразами, а во рту – мундштук с гнутой папиросой «Герцеговина Флор».
 
Лидер Компартии Украины Петр Симоненко, со своей стороны, безразличен к результатам игры: во-первых, он знает, что свою долю он получит в любом случае, во-вторых, на этот рейс он пристроил проводницей свою молодую жену Оксану и теперь постоянно бегает к ней в служебное купе якобы затем, чтобы выпить чаю. К звукам, раздающимся из-за запертой двери (по кряхтению и повизгиванию Петра Николаевича легко понять, что чай ему подают очень горячий), внимательно прислушивается министр чрезвычайных ситуаций Нестор Шуфрич. Он облачен в спецкостюм спасателя, на голове его большой шлем, а в руках – огнетушитель. Когда Симоненко выходит из купе передохнуть, взмокший от кипятка и даже в некотором смысле помолодевший, Шуфрич поспешно отворачивается к окну и начинает выпендриваться перед детьми из «живого коридора», принимая мужественные позы.
 
Спикер Верховной Рады Владимир Литвин, как обычно, держится особняком. Он сидит на полу между бильярдным столом и стрип-шестом на не распакованном пока рулоне георгиевских лент, одетый в полную форму матроса Черноморского флота РФ (на бескозырке можно прочитать надпись: «БПК «Проворный»). Литвин держит над головой раскрытый черный зонт с засохшими яичными пятнами, зажав его ручку между подбородком и плечом, и играет на гитаре перебором.
 
ЛИТВИН (поет):
 
Не думай о донецких свысока.
 
Наступит время – сам поймешь, наверное.
 
Свистят они, как яйца у виска,
 
Донецкие, донецкие, донецкие…
 
ЯНУКОВИЧ (недовольно покачивая кием): Слышь, Владимир Михалыч, что это за нескладуху ты поешь, якорь тебе в зубы? Если б вокруг тебя донецкие яйца засвистели, ты бы сразу в штаны, как говорят, наложил.
 
ТИМОШЕНКО (весело): Хотя некоторые даже от ивано-франковских накладывают, хи-хи…
 
ЯНУКОВИЧ (сурово): Бабе слово не давали. Ты, кстати, в курсе, что когда Юле Космодемьянской после фашистских пыток сделали вскрытие, то внутри у нее обнаружили сто семьдесят два зародыша?
 
ТИМОШЕНКО (издевательски изгибаясь): Во-первых, Виктор Федорович, она была не Юля, а Зоя. А во-вторых, это у вас во фракции сто семьдесят два зародыша…
 
ЯНУКОВИЧ (остервенело): Лукьянов!
 
Лукьянов поспешно стегает Тимошенко плеткой.
 
ЛЯШКО (томно): Оце така ваша свобода слова …
 
Лукьянов стегает Ляшко.
 
ЛЯШКО (с придыханием): Ох, яка свобода... Владе, відпусти мене...
 
ЛУКЬЯНОВ: Тьфу!
 
ЛИТВИН (продолжает петь):
 
Из фракции донецких соткан дождь,
 
Течет с небес бабло порой не детское.
 
И ты порой почти полжизни ждешь,
 
Когда они придут, твои донецкие… Донецкие!
 
ЯНУКОВИЧ: Ладно, Михалыч, кончай, как говорят, душу рвать. Давай лучше сбацай что-нибудь повеселее. Знаешь песню «Тридцать три веселых атамана заловили Свету у фонтана»?
 
ГЕРМАН (поперхнувшись папиросным дымом): Виктор Федорович!
 
ЯНУКОВИЧ (напевает, мечтательно щурясь): «Очередь тридцатого настала, девочка без памяти лежала…»
 
ТИМОШЕНКО (задумчиво): Что-то он сегодня какой-то озабоченный. Может, на кий долго смотрел?..
 
ГЕРМАН (громко): Товарищи, настоятельно прошу вас прекратить прения!
 
МЕДВЕДЕВ (в изумлении): Анна Николавна, вы что, знаете русский язык?
 
ГЕРМАН (гордо): Я его, товарищ Медведев, не просто знаю – я на нем разговариваю. А мову эту хохляцкую я в гробу видала. Между прочим, я недавно перешла из еретического греко-католицизма в лоно святой нашей матушки-церкви Московского патриархата!
 
ТИМОШЕНКО (издевательски): И фамилия твоя теперь – Герман-Коровицына?
 
УКОЛОВ (машинально отмахиваясь от Ляшко лопатой): …И фофудью в интернет-магазине, небось, заказали?
 
Лукьянов стегает обоих плетью.
 
ЛЯШКО (со стоном): Оце така ваша свобода слова!..
 
МЕДВЕДЕВ (восхищенно глядя на Януковича): Все же не перестаю вами восторгаться, Виктор Федорович! Как вы, однако, здесь все здорово устроили!
 
Внезапно за окнами раздается оглушительный грохот и визг вагонных тормозов, за которыми почти сразу следует звук небольшого, но мощного взрыва. Все невольно втягивают головы в плечи. Литвин прячется под бильярдный стол.
 
ЯНУКОВИЧ (встревожено): Что это было?! Шуфрич!
 
ШУФРИЧ (роняя огнетушитель на ногу выскочившему из служебного купе Симоненко): Есть, Виктор Федорович! Сейчас выясним. (Принимается нервно говорить по мобильному телефону).
 
ЯНУКОВИЧ (нетерпеливо): Ну?
 
ШУФРИЧ (со вздохом кладет мобилку в клапан комбеза): Да вот, Виктор Федорович, «скорая помощь» ваша опять врезалась…
 
ТИМОШЕНКО (цинично): Ха-ха-ха!
 
ГЕРМАН: Виктор Федорович, как вы смотрите на то, чтобы заклеить этой нахалке рот георгиевской лентой?
 
ЯНУКОВИЧ (раздраженно): Да отстань ты, Коровицына. Нестор, не томи, докладывай!
 
ШУФРИЧ: «Пендолино» ваше медицинское на железнодорожном переезде въехало в автобус с… Гм, ну, в общем, в автобус. На переездах по линии нашего следования шлагбаумы отключили, везде регулировщиков с георгиевскими жезлами поставили. Так этот дурак из ДПС подумал, что раз «Поезд Победы» уже прошел, можно движение открывать. Вот они и поехали. А тут «Пендолино» ваше с опозданием…
 
ЯНУКОВИЧ (цокая языком): Вот, блин, как говорят, засада. Так кто в автобусе был-то?
 
ШУФРИЧ (подходит к Януковичу вплотную и шепчет на ухо): Делегация ветеранов ехала поклониться павшим на Саур-Могилу. Сорок восемь человек, всем каюк… Медпоезд встал намертво, «Пендолино» с охраной застрял за ним. Мы продолжаем движение согласно инструкции по безопасности… Одна радость – «живой коридор» минут пять как закончился, так что свидетелей нет, Стогний отбрешется.
 
МЕДВЕДЕВ (прислушиваясь): Что-что?
 
ЯНУКОВИЧ (делано улыбаясь): Да пустяки, Дмитрий Анатольевич! Делегация вояк УПА ехала на Ивано-Франковщину в музей Бандеры схрон копать. Всем каюк.
 
МЕДВЕДЕВ (улыбаясь): Ай-яй-яй, какая жалость!
 
ЯНУКОВИЧ (вздыхая): Знаете, Дмитрий Анатольевич, как мне неприятно ездить, когда перекрывают шлагбаумы!.. Лучше всего, конечно, было бы жить в Белом доме у Кремля, но экономика пока не позволяет…
 
МЕДВЕДЕВ (благодушно): Ничего, Виктор Федорович, что-нибудь придумаем.
 
ЯНУКОВИЧ: Ага, подумаем… Эй, Коровицына!
 
ГЕРМАН: Я, товарищ Президент!
 
ЯНУКОВИЧ: Регулировщика уволить к чертовой матери. И проследи, чтоб каждому погибшему дали по пять тысяч гривень на похороны и венок «От Президента Украины Януковича В. Ф.». Ну, ты в курсе.
 
ГЕРМАН: Есть!
 
МЕДВЕДЕВ (восхищенно): Вы все-таки великий человек, Виктор Федорович! Надо же, какая всепрощающая душа…
 
ЯНУКОВИЧ (смущенно): Ну так хули…
 
МЕДВЕДЕВ (сладко): Нет-нет, не скромничайте!.. Может, подарите нам «Турбоатом»?
 
ЯНУКОВИЧ (глупо улыбаясь): Подарить не подарю, а вот разыграть его в бильярд, как говорят, можно!..
 
МЕДВЕДЕВ: По рукам!
 
ЯНУКОВИЧ (хитро): А вы что ставите, Дмитрий Анатольевич?
 
МЕДВЕДЕВ (вздыхая): А я ставлю свой набор рыболовных блесен. Сам Путин Владимир Владимирович подарил. Верите, от сердца отрываю…
 
ЯНУКОВИЧ (выпучивая глаза): Да что вы говорите! Сам Путин?! Заметано!
 
В это время в тамбуре хлопает дверь, и в вагон заглядывает голова убеленного сединами ветерана.
 
ВЕТЕРАН (звеня орденами): Дорогой Виктор Федорович!
 
ЯНУКОВИЧ (сердечно): Чего вам, дорогой защитник Отечества?
 
ВЕТЕРАН: Дорогой Виктор Федорович! От имени и по поручению моих товарищей хочу спросить у вас…
 
ЯНУКОВИЧ: Ну?
 
ВЕТЕРАН: Почему нам выдали мокрые постели? Неужели мы, ветераны войны, не заслужили к себе достойного отношения? Мы же за вас кровь проливали…
 
ЯНУКОВИЧ (закипая): А я что, по-вашему, в тылу прохлаждался?! Да я в штрафбате под Клязьмой на танке Днепр форсировал!.. Где проводница?!
 
СИМОНЕНКО (поспешно выскакивает из служебного купе, застегивая георгиевские брюки): Проводница занята! Она заваривает чай! (Поворачивается к ветерану): Вы чаю хотите?
 
ВЕТЕРАН (испуганно): Нет.
 
СИМОНЕНКО: Ну так не морочьте голову занятым людям, идите к себе в купе.
 
ВЕТЕРАН (растерянно): У меня плацкарт.
 
ЛЯШКО (со вздохом): Отака у них свобода слова… Владе, відпусти мене.
 
Лукьянов охаживает его плетью. Ветеран, закричав от ужаса, убегает. Симоненко удаляется в служебное купе с плотоядной улыбкой на полных губах.
 
ЯНУКОВИЧ (строго): Шуфрич, что это у нас тут за проходной двор? Немедленно запри вагон, чтоб не шлялись тут… всякие. (Наморщивает лоб). Интересно, отчего мне, как говорят, знакомо лицо этого деда?
 
Шуфрич запирает вагон на георгиевский засов.
 
ЛИТВИН (поет):
 
У каждого донецкого – резон,
 
Свои колокола, своя отметина.
 
Донецкие дают кому позор,
 
Кому – бесславье, а кому – бессмертие!
 
Янукович, азартно крякнув, лупит кием, бильярдный шар со свистом пролетает над лузой и бьет Литвина в лоб. Шар разлетается на мелкие куски, Литвин падает.
 
ЯНУКОВИЧ (радостно): Го-о-ол!!! Бинго, как говорят! Все, Дмитрий Анатольевич, ролики мои!
 
ТИМОШЕНКО (ехидно): Ну что, Володя, помог тебе твой зонтик?..
 
В дверь вагона громко стучат.
 
ШУФРИЧ (зловеще): Это ты, дедок?
 
ИЗ-ЗА ДВЕРИ (нетерпеливо): Я таби щаз дам дедок! Что за жарты, Нестор, адчиняй скарей!
 
ШУФРИЧ (с облегчением): А, это Азаров. (Отпирает).
 
АЗАРОВ (входя в вагон): Здоравеньки были, товарищество! Как у вас тут справы? У нас там дуже затишно, ветераны усем задоволенны, спивают песни фронтовых роков!
 
МЕДВЕДЕВ (удивленно): Виктор Федорович, откуда тут взялся член белорусской делегации?
 
ЯНУКОВИЧ: Это, как говорят, не член, а наш премьер-министр Николай Яныч Азаров. Они с вашим Владимиром Владимировичем нашу энергетику пилят.
 
МЕДВЕДЕВ (настороженно): А почему он так странно говорит?
 
ТИМОШЕНКО (весело): А он у нас несполна розуму, хи-хи-хи. Маркшейдер Пахло.
 
АЗАРОВ (гневно): А вас, Юлия Владимировна, я бы попрохал припинить свою оголтелую пропаганду и истеричные зойки! Наш уряд в карколомном стрыбке намагается вытягнуть страну из той борговой ямы, куда вы, Юлия Владимировна, ее загнали!
 
ГЕРМАН (сухо): Товарищ Азаров, доложите обстановку. Как себя чувствуют наши спасители, убеленные сединами ветераны?
 
АЗАРОВ: Ну, я ж кажу, всем задоволенны. Мы с ними уже поиграли в бомбежку и штурм Сапун-горы. Теперь Толстоухов с ними разучивает военные песни собственного сочинения.
 
Дверь в вагон, которую Шуфрич забыл запереть за Азаровым, открывается, и из-за нее высовывается убеленная сединами голова давешнего ветерана.
 
ВЕТЕРАН (несмело звеня орденами): А чаю можно попросить?
 
СИМОНЕНКО (высовывая слюнявый рот из служебного купе): Что, теперь чаю захотелось?! Я ж тебя уже спрашивал, а ты мне что сказал?
 
ВЕТЕРАН (растерянно): Ну, тогда нам не хотелось, а теперь…
 
СИМОНЕНКО (кривляясь): А теперь захотелось, да?.. Нету чая, дед, заварка кончилась. Пейте свои фронтовые сто грамм и ложитесь спать.
 
ВЕТЕРАН (возмущенно): А нам не хочется! У нас праздник! Виктор Федорович! Мы Отчизну защищали, кровь свою проливали…
 
ЯНУКОВИЧ (с надрывом): А вы где были, отец, когда я, оставшись в штрафбате контрактником на второй срок, в вертушке под Кандагаром горел на штурме Рейхстага?! (В сердцах бьет кием не глядя и попадает в живот Медведеву).
 
МЕДВЕДЕВ (с бульканьем оседая на пол): Ох. «Турбоатом»… Отдай. (Падает в кратковременный обморок).
 
ВЕТЕРАН (испуганно): Мама! (Убегает).
 
Шуфрич пытается запереть дверь, но в это время в нее входит раскрасневшийся министр Кабинета министров Анатолий Толстоухов.
 
ТОЛСТОУХОВ (весело): Всем привет, как от старых штиблет! Кто нашу страну раздевает, тот слезы проливает!
 
ТИМОШЕНКО (удивленно): Да вы что! Ну кто бы мог подумать!
 
АЗАРОВ: Ну что там, Толя, усьо чьотко? Наспивались?
 
ТОЛСТОУХОВ: Такие песни поем все вместе! Кстати, как в тамбуре я проходил, так небольшой экспромт родил. Вот послушайте, на здоровье кушайте (декламирует):
 
На рассвете мы пошли в атаку,
 
Немцам сорвали атаку!
 
Вот с гранатой я ползу –
 
Вид такой, будто дою козу!
 
Немцы нас боятся сильно,
 
Любим Родину мы сильно!
 
С именем Сталина на устах
 
Растопчем мы фашистов страх!
 
Заходит справа батальон –
 
По всему Союзу ездит он!
 
Сталин Иосиф лучше всех –
 
С ним нас ждет всегда успех!
 
ТИМОШЕНКО (с отвращением): Толстоухов, убей себя об стену!
 
ТОЛСТОУХОВ (радостно): О, Юлия краса, русая коса! Кого я вижу, больше не обижу! (Импровизирует):
 
Тимошенко пошла в оппозицию –
 
Знать, придумала эту позицию.
 
Опять Юля нам козни плетет –
 
Так попала она в переплет!
 
Вот такие дела –
 
Не выбрал Юлю народ – и все дела!
 
Ха-ха-ха!
 
ВЕТЕРАН (заглядывая в вагон): Можно?
 
ЯНУКОВИЧ (в ярости): Шуфрич! Ты запрешь когда-нибудь, как говорят, эту чертову дверь?!
 
Шуфрич молча бьет ветерана огнетушителем по голове.
 
ВЕТЕРАН (пошатываясь): Виктор Федорович, я только хотел сказать, что раз вам так жалко инвалидам войны чаю налить, то я возьму автомат и с оружием в руках…
 
ЯНУКОВИЧ (сатанея): Послушай! Послушай!!! Таких, как ты, много!
 
ВЕТЕРАН: «Ты»? Видите, он назвал меня на «ты»!..
 
ЯНУКОВИЧ (недобро): А-а-а… То-то я смотрю, рожа мне твоя знакома… Ты из Коростеня, да?
 
ВЕТЕРАН (с сатанинской усмешкой): Ага, узнал, наконец…
 
ЯНУКОВИЧ (истерически): Уберите его нах***!!!
 
Шуфрич опять бьет ветерана огнетушителем. С помощью Азарова и выскочившего из служебного купе Петра Симоненко, одной рукой поддерживающего спадающие георгиевские штаны, ветерана с проклятиями выкидывают в тамбур и запирают дверь.
 
ЛЯШКО (злобно): Ото така у вас свобода слова?! Добре, я вам зараз покажу свою свободу слова.
 
Он вытаскивает из штанов дымовую шашку и бросает ее в топку. Раздается глухой взрыв, вагон заволакивает дымом. Шуфрич врубает огнетушитель. В воздухе повисают хлопья пены и грязные ругательства. Тонко кричит схваченный кем-то за бочок нардеп Уколов. Янукович прижимается спиной к стене, выставив перед собой кий. Ему кажется, что сейчас из кромешного дыма выдвинется страшный ветеран и ударит его ножом в живот.
 
В вагоне раздается пронзительный сигнал тревоги, и в тот же миг включается резкое торможение. Все падают на пол. Янукович чудом не выкалывает себе кием глаз.
 
МЕДВЕДЕВ (пронзительно): Аааааа! Чеченцы! Мама, я не хочу умирать!
 
ЯНУКОВИЧ (брезгливо): Какие чеченцы, Дмитрий Анатольевич, мы же еще из Украины не выехали… (Громко): Шуфрич!!
 
ШУФРИЧ (из дыма): Я!
 
ЯНУКОВИЧ: Немедленно выясни, что случилось.
 
Министр чрезвычайных ситуаций в дыму пиликает мобилкой.
 
ШУФРИЧ (дрожащим голосом): Виктор Федорович, это засада.
 
ЯНУКОВИЧ: Чего?!
 
ШУФРИЧ (тоскливо): Засада, говорю. На рельсы кто-то дерево повалил. Машинист докладывает, что к вагону направляются люди с оружием. Много.
 
МЕДВЕДЕВ (тонким голосом): Это Басаев! Я всегда подозревал, что его не убили!
 
ЯНУКОВИЧ (сипло): Охрана где, мать их, как говорят?!
 
ШУФРИЧ: Так они ж на своих «Пендолинах» с автобусом застряли, вы что, не помните? Одни мы тут… Ганна Николаевна, доставайте свой маузер и стреляйте в створ двери!
 
ГЕРМАН (упавшим голосом): Не могу, товарищ Нестор, он у меня пистонами заряжен.
 
Передняя дверь со стороны ресторана с грохотом отворяется, и в вагон друг за другом входят высокие фигуры в длинных шинелях и полицайских кепках.
 
МЕДВЕДЕВ: Аллах Акбар!
 
ТЯГНЫБОК (мрачно): Героям слава. (Передергивает затвор «шмайссера»): А чи скаже мені хтось у шановному товаристві, котра зараз година?
 
МЕДВЕДЕВ (вскакивая на ноги и вытягиваясь по струнке): За двадцять восьма, батьку!
 
ТЯГНЫБОК: Та сідай, синку, я і так тебе знаю, не відбрешешся. З тобою розмова окрема буде... Ще хто-небудь знає київський час?
 
АЗАРОВ: За двадцатую восьмая.
 
ТЯГНЫБОК: Розстріляти.
 
В стремительно рассеивающемся дыму видно, как суровые вуйки в форме дивизии «Галичина» хватают Азарова под руки и тащат под откос к прилегающей лесопосадке.
 
ГЕРМАН (хлопая в ладоши): О, то є файна річ, пане Олеже! Гратуляції! Кінчайте цього бульбаша! Якщо хочете, я допоможу...
 
ЯНУКОВИЧ (с ненавистью): Не верь ей, о благородный легинь Тягныбок! Она продала нашу мову и веру!.. Пошла в услужение московским попам! Ее фамилия Коровицына, и она носит фофудью.
 
ТЯГНЫБОК (тяжело): За фофудью горіти їй у пеклі. (Поворачивается к многочисленным вуйкам, заполнившим вагон): Всіх геть, у розстрільну яму. Януковича, Медвєда і цих двох збоченців з лопатами залиште тут. І звільніть колію – ми трохи проїдемося. Я їм тут зроблю невеличкий газенваген... (Мечтательно улыбается).
 
Дым в вагоне окончательно рассеивается. Тягныбок освобождает Тимошенко и, угрожая «шмайссером», пристегивает вместо нее к шесту набычившегося Януковича.
 
В это время открывается дверь служебного купе. Оттуда крестным ходом выплывают, насупившись, Петр Симоненко и его молодая жена. Они вместе держат в руках бюст Сталина, направив его на Тягныбока.
 
СИМОНЕНКО (нараспев): Изыди, бандера! Именем отца народов и великого вождя товарища Сталина заклинаем тебя…
 
ТЯГНЫБОК (счастливо): О!!! Комуняку на гілляку!
 
Вуйки с восторгом хватают супругов Симоненко и уволакивают их вслед за остальными. Некоторое время снаружи слышны вопли Петра Николаевича: «Дорогие ветераны! Дорогие фронтовики! Бандеровская гидра подняла свою бандитскую руку на коммунистов! Уважаемые инвалиды! Все, кто любит меня, – помогите!».
 
В ответ из ветеранских вагонов слышатся крики «Пошел на *уй!» и дружно булькают очередные фронтовые сто грамм.
 
Из лесопосадки звучат выстрелы. Через несколько минут все стихает. Ветераны кричат «ура».
 
ТЯГНЫБОК (с улыбкой глядит на Медведева): Ну що, москалику, ось тепер, коли ми залишилися наодинці...
 
В этот момент Тимошенко подкрадывается к Тягныбоку сзади и с размаху бьет его по затылку бюстом Сталина. Тягныбок замертво падает у ног Медведева.
 
ЯНУКОВИЧ (с энтузиазмом извиваясь на шесте): Молодец, Юлька! Умница! Быстрее отстегивай меня!
 
ТИМОШЕНКО (злобно): Заткнись, баклан. (Поднимает с пола телефон бедняги Шуфрича и нажимает кнопку набора последнего номера): Эй, машинист, живой?.. Эти морды бандеровские рельсы уже освободили?.. Абсолютно прекрасно! Полный вперед!
 
Поезд рывком трогается с места и стремительно набирает скорость под растерянное улюлюканье осиротевших разбойников.
 
Тимошенко грациозно отстегивает от топки Уколова и Ляшко, после чего подходит к Медведеву и помогает ему сесть на диванчик.
 
ТИМОШЕНКО (широко улыбаясь): Дмитрий Анатольевич, вы, кажется, просили у этого стриптизера «Турбоатом»?
 
МЕДВЕДЕВ (быстро приходя в себя): Да, было дело.
 
ТИМОШЕНКО: Так и быть, абсолютно забирайте в счет григоришинского залога. А скидку на газ можно абсолютно отменить. Четыре миллиарда – слишком большая потеря для российского бюджета, правильно?
 
МЕДВЕДЕВ (понимающе кивая): А Черноморский флот?
 
ТИМОШЕНКО (повязывая на шею георгиевскую ленту): Оставим его в Крыму еще на шестьдесят пять лет – в честь даты Великой Победы. Ну, то есть так, как мы в прошлый раз с Владимиром Владимировичем и договаривались.
 
МЕДВЕДЕВ (важно): Я помню, я горжусь.
 
ТИМОШЕНКО: Абсолютно.
 
ЯНУКОВИЧ (подпрыгивая на шесте): Ах ты мерзкая воровка! Украину Кремлю продаешь?! Не бывать этому! Ганьба! Я ухожу в жесткую оппозицию!
 
Нардеп Ляшко, грязно ухмыляясь, бьет его плетью по плечам.
 
ЛЯШКО (с придыханием): Ось така вона, наша свобода слова!
 
Василий РЫБНИКОВ
 
06 Мая 2010 18:12