Действие происходит в конституционной монархии в преддверии конституционного переворота.
 

               Действующие персонажи:
              
                Леди – Дама высшего света, претендент на престол. В придворных интригах просчитывает на максимальное количество ходов. Обаятельный и коварный соперник. Екстравертный шизотимик.
 
                Дон Регионес – Дворянин типа высшего света, выбился из простых гвардейцев. В теологических диспутах предпочитает силовые аргументы. Интравертный циклотимик.
                
               Бездействующие:
 
                Регент – Волею случая вознесен на престол. Кессонная болезнь от стремительного подъема на такую высоту частично лишила человека адекватного восприятия реальности. Также наблюдается частичная атрофия волевых качеств. Типичный маниакально-депрессивный психоз в тяжелой форме. Пытается лечиться пчелиным ядом.
 


 
                  Ночь. Зал с арочными каменными сводами. Камин в человеческий рост. Перед камином в кресле -  Леди в горностаевой шубке. Витиевато выполненная диадема очень гармонирует с косой. Леди, отрешенно глядя в огонь, помешивает серебряной ложечкой в кофейной чашке какой-то напиток. На улице шумит непогода.
 
Леди – (взглянув на часы) Не пунктуален наш Дон Регионес из Пацанска. Уж час, как должен быть. (с легкой тревогой) А что, когда он Регенту сейчас мой план выкладывает, типа как другу, меня закладывая с потрохами? А у того, несчастного, с испугу, проснется сила воли, да и пришлет, того гляди, гвардейцев? О, боже, как же я устала! (крестится)

               Слышен шум подъезжающей кареты. Тяжелой походкой входит Дон Регионес. На нем стёганый черный плащ. На голове – чёрная же бандана, на которой изображен какой-то зеленый листочек, похожий на папоротник, и надпись: "План Путина". В руках он держит шпагу.
 
Дон – (хмуро оглядываясь) Ты уже здесь? Ну, тогда здоров.
 
Леди – (с легкой иронией) Здравствуй и ты, союзник мой, чья слава про учтивость и манеры соперничает резвостью с умом безмерным. (взглянув на шпагу) Уж, почитай, лет десять ты, как дворянин, а шпагу носишь, как бейсболист биту из дуба. Подвесь её да и носи, как подобает званью.
 
Дон – (кладет шпагу на стол) Да не привыкну все никак к орудию убийства этому, - громоздко так оно и неуклюже!
 
Леди – Орудию убийства? Оружие сие служить должно для благородной схватки за честь семьи, или защиты дамы…
 
Дон – (с сарказмом) Защиты дамы?.. От дам иных не защитит и бита для бейсбола! (ворчливо) А шпагу, если честно, не люблю. Стилет мне как-то ближе и роднее. Его заныкать можно. Опустишь сталь лихую в прохоря, - её там и не видно! И сквозь охрану в зал игральных автоматов, на ночь глядя, пронесешь. (обращает внимание на чашку в руках Леди) А ты чем греешься, - чай, кофе? Иль чифирь? Меня бы угостила, что ли. Бациллы уж давно я не вкушал.
 
Леди – (плотоядно взглянув на Дона) Могу и угостить. Чай ароматный, с цианидом. Будешь?
 
Дон – (опасливо) Ты шутишь? (с любопытством) Ну, сама сначала пригуби!
 
Леди – (с обворожительной улыбкой) Ты, право, сударь, - как дитя малое! Ну, пригублю я, -  что тебе с того? Меня то это зелье не возьмет, - мы с ним давно слились в едино. А на губах, чуть влажна, капля яду лишь свежести и шарму мне придаст. Я эту каплю с кроткою улыбкой преподнесу в сестринском поцелуе тому безумцу дерзкому, кто в спину нож задумает нацелить мне.
 
Дон – (опасливо отодвигаясь) С тобою я не стану целоваться!
 
Леди – (смеясь, снисходительно) Несчастный, право, даже не мечтай!
 
Дон – Но, ладно. Достаточно уже о яде и лекарствах. Давай о власти. Что будем делать с Регентом? Какой он дальше будет масти? И как потом поделим наше государство?
 
Леди – (с любопытством вскинув взгляд на Дона) Наше? Государство? (задумчиво покачав головой) А с Регентом? Что с Регентом… Отпустим с миром, пусть себе идет, ведь мы не звери (я, по крайней мере). В котомку нищенскую свой унылый рейтинг пускай кладет, и – с Богом! Дадим стальную мисочку,  глядишь, и подадут убогому в дороге.
 
Дон – Ну, что ж, все складно, но… терзаем я сомненьем и тревогой. Что, если рать он снова наберет да отстоит престол?
 
Леди – (удивлённо вскинув брови) О, Господи! Ну кто же за него пойдет сражаться нынче за бесплатно? Прошли те времена… А жаль!    
 
Дон – А стольный бургомистр, к примеру? Тот всей душой болеет за него!
 
Леди – (скептически) Больной душою он? - да, но уж не головою! И потому болеет только за себя. А головой у нас болеет Регент. И похоже, что за себя и бургомистра тоже. К тому же не пойму я почему, - вполне возможно из-за генов, - не жалует наш бургомистр аборигенов.
 
Дон – (смеётся) Это точно! Даже я аборыгенську мову получше бургомистра знаю, это – к слову. А, кстати, что же сами аборигены? Они свинью нам не подложат? Там партий много, - не дай бог, кто и сможет…
 
Леди – Да, было время ихней силы, когда стотысячной толпой они столицею ходили. Спасибо ихним Моисеям – передрались они в пути. Забудь. Они сегодня – дохлый лев. Внутри грызутся, а снаружи – ни шагу без торгов. И, главное, их рать устала от бесплодных походов никуда. Ушла их сила, как вода в песок. Последние надежду с верой Регент в них добил; насмерть, - как пулею в висок. Так что спасти их может только чудо.
 
Дон – (потирая руки) Тогда - с Богом! Позволь откланяться, союзник мой двуликий. Пойду братву готовить к бою за дело правое, чьё имя – Великий дерибан!
 
               Берет шпагу подмышку. Выходит.
 
Леди – (глядя ему в спину) Державу нашу, говоришь, делить? (с тонкой улыбкой) Ну-ну…  Не быть тебе монархом, нет, не быть.
                          
                …и помешивает серебряной ложечкой в кофейной чашке, помешивает...
      
                 Занавес.