Век нынешний и век минувший
Один — первый — арестован, сидит. На него нужно бы получить "материал". Свидетельские показания. Сам-то он ничего не говорит и не признаёт!
Но есть другой, второй. Он остался "на воле" и заменил собою того, первого.
И этот второй болен. Болен тяжело, неизлечимо, смертельно…
С точки зрения "органов", казалось бы, чего проще? Остаётся "взять" этого второго, "надавить" на него — и дело будет сделано!
 
 
Теперь дело, собственно, так и делается, и мы всему этому свидетели, но я о другом времени и о других людях. (Александр Черкасов)
 
В 1974 г. в Москве была создана советская секция Международной амнистии. В нее вошел киевлянин Микола Руденко, известный украинский писатель. В 1976 г., когда оформилась Московская Хельсинкская группа, Украина первой из нерусских республик поддержала эту инициативу.
 
      9 ноября 1976 г. была создана Украинская Хельсинкская группа — первая открытая неофициальная общественная ассоциация на Украине. Ее создателем и руководителем стал тот же Микола Руденко.
Создание первой из национальных хельсинкских групп именно на Украине — очень знаменательный факт, свидетельствующий о потенциальных возможностях национального движения на Украине — невидимого на поверхности общественной жизни, вынужденного таиться, но готового прорваться наружу при малейшей возможности.
Украинскую Хельсинкскую группу организовали 9 человек:
В Группу был включен член Московской Хельсинкской группы Петр Григоренко как представитель Украинской группы в Москве.
    
Все члены Украинской Хельсинкской группы, за исключением И. Кандыбы, — с Восточной Украины. Среди них преобладают киевляне. Возраст большинства членов Группы — около 50 лет. Как на всех прежних стадиях украинского национального движения, в Украинской Хельсинкской группе преобладают интеллигенты-гуманитарии. Из списка видно, что все члены Группы к моменту вступления в Группу работали не по специальности.
 

     В Хельсинкскую группу вошли представители всех стадий украинского национального движения: О. Мешко и О. Бердник — узники сталинских политлагерей по обвинению в национализме; И. Кандыба и Л. Лукьяненко — участники «подпольного» периода украинского национального движения 50-х годов; О. Тихий и Н. Строкатая — зачинатели движения «шестидесятников», Маринович и Матусевич — молодое пополнение этого движения. Только эти двое не пережили до вступления в УХГ тюремное заключение — это тоже отражает ситуацию на Украине, где репрессии против национального движения свирепей, чем в любой другой республике.
  
      Группа  просуществовала до 1981 года, после которого все члены УХГ были в заключении. Всякий, кто вступал в УХГ, подвергался аресту и осуждению по сфабрикованному уголовному обвинению или по 62 статье УК УССР. По подсчетам Васыля Овсиенко, из 41 члена УХГ 39 отбыли в тюрьмах. лагерях, ссылках и психушках в общей сложности 550 лет, четверо - Олекса Тихий, Юрий Литвин, Валерий Марченко и Васыль Стус - погибли в неволе, Михаил Мельник покончил с собой после изъятия его обширной работы по истории Украины в преддверии неминуемого ареста
 

     Когда к российским правозащитникам обратились их украинские коллеги с идеей создания Украинской Хельсинкской группы, те смотрели на них, как на камикадзе.
Члены Украинской Хельсинкской группы изначально и были камикадзе: арест каждого из них был неминуем. Вопрос заключался лишь в том, когда в дверь их дома постучатся со словами «Откройте, милиция».Украина от остальных стран СССР отличалась жестокостью репрессий, а потому аресты были неминуемы. Однако все члены УХГ были готовы к этому, и почти все отсидели срок в концлагерях, некоторые оттуда так и не вернулись, а Вячеслав Чорновил погиб уже в независимой Украине.
 

     В первой половине 80-х годов украинское национальное движение за редкими исключениями не выявляло себя и существовало преимущественно в форме подпольных организаций. Увеличилось количество анонимных антисоветских листовок. В этот период ужесточились психиатрические репрессии.
 
Преследования начались буквально с момента объявления Украинской Хельсинкской группы. Объявление это было сделано 9 ноября 1976 г. в Москве на пресс-конференции иностранных корреспондентов. Когда на следующий день Руденко возвратился в Киев, он узнал, что через несколько часов после пресс-конференции в окна его дома были брошены большие камни, один из них ранил в висок его гостью Оксану Мешко. В милиции, куда обратились за помощью, отказались не только расследовать дело, но даже составить акт о случившемся.
 
25 декабря были проведены обыски у нескольких членов Украинской Хельсинкской группы. Это был первый шаг наступления властей на хельсинкское движение.
Во время обыска у М. Руденко,  в его письменный стол были подложены американские доллары, у Тихого «нашли» винтовку, а у Бердника — порнографические открытки.
Первые аресты были произведены одновременно, в Московской и Украинской Хельсинкских группах.  3 февраля 1977 г. был арестован в Москве Александр Гинзбург,  а 4 и 5 февраля на Украине — М. Руденко и О. Тихий.
 
     В апреле были арестованы Матусевич и Маринович, в декабре — Л. Лукьяненко. В ноябре 1977 г. П. Григоренко было разрешено поехать в США в гости к сыну, и вскоре он был лишен советского гражданства.
После ареста Руденко и Тихого в Украинскую Хельсинкскую группу были приняты новые члены — рабочий-электрик Петр Винс, Ольга Гейко (жена М. Матусевича) — филолог, работавшая воспитательницей в детском саду, инженер и бывший политзаключенный Виталий Калинниченко, преподаватель английского языка и тоже бывший политзэк Василь Стрильцив. Оба они безуспешно добивались разрешения на эмиграцию. В 1978 г. в Украинскую группу вошли инженер и бывший политзэк Петр Сичко и его сын Василь Сичко, студент факультета журналистика Киевского университета, а в 1979 г. — еще 16 человек; все — или бывшие политзэки или находившиеся в заключении в то время.
 

     В условиях Украины впечатляющим актом гражданского мужества является самое заявление о вступлении в независимую общественную группу. Видимо, поэтому Украинская группа, в отличие от ее московских коллег, постоянно стремилась к привлечению новых членов, даже если они заведомо в силу своих жизненных условий не могли практически работать в Группе, в частности, заключенных.
В 1978 г. Украинская Хельсинкская группа взамен меморандумов, которые выпускал первый состав Группы, стала выпускать информационные бюллетени. Выпуск их не был периодическим, н все-таки они отображали основные факты преследования участников украинского национального движения, в том числе членов УХГ, и положение украинских политзаключенных. В этих бюллетенях публиковались самиздатские документы, тоже главным образом о репрессиях против участников украинского национального движения и о судьбе его арестованных участников.
 
   К 1979 г. репрессии на Украине приобрели определенный мафиозный оттенок. Частым методом расправ стали избиения на улицах «неизвестными людьми», против женщин — угрозы изнасилования, обвинения в гомосексуализме, «золотые» дела (оба дела Параджанова, дело А. Райкина).   
 

     Весной 1979 г. при невыясненных обстоятельствах погиб молодой украинский композитор Владимир Ивасюк, автор популярных среди молодежи песен, окрашенных ярко выраженным национальным чувством. Последний раз перед его исчезновением его видели в конце апреля в консерватории, выходящим в сопровождении какого-то человека, как это было несколько раз незадолго перед этим, когда его уводили на допросы в УКГБ, предлагая стать осведомителем — он отказался.
18 мая Ивасюка нашли мертвым в лесу, труп висел на дереве. На фоне мафиозного разгула, происходящего на Украине, родственники и друзья Ивасюка не поверили в официальную версию — самоубийство, и считают, что смерть эта — дело КГБ.
      Похороны Ивасюка вылились в многолюдную демонстрацию — собралось более 10 тысяч человек. 12 июня, в праздник Троицы, у могилы Ивасюка состоялся гражданский митинг, на котором выступили Петр и Василий Сичко. Собравшиеся (несколько сот человек) скандировали «Слава Украине».
Политические аресты 1979-1980 гг. на Украине в первую очередь были направлены против участников Хельсинкской группы.
При этом широко использовались уголовные обвинения, сфабрикованные с помощью милиции или негласных сотрудников КГБ. Наиболее часто применяются такие статьи, по которым легче «сделать дело» на основании лжесвидетельств милиционеров и их помощников: «сопротивление власти», «хулиганство», а также «хранение наркотиков», заранее подложенных намеченной жертве.
 

     Из 14 членов УХГ в 1979-1980 гг. 6 осуждены по уголовным обвинениям. Видимо, преследовалась цель дискредитации первой открытой украинской правозащитной ассоциации. Возможно также, что уголовные обвинения являются неуклюжей попыткой прикрыть факт разгрома общественной группы, созданной на основе Заключительного Акта Хельсинкских соглашений.
 
В то же время деятелей украинского самиздата, действующих анонимно, и поэтому меньше известных на Западе и даже у себя на родине, чем члены УХГ, судили «за антисоветскую агитацию и пропаганду» и давали максимальные или близкие к максимальным сроки (как и членам УХГ, судимым по этой статье). Так были осуждены осуществлявшие выпуск «Украинского вестника» в 1973-1975 гг. Степан Хмара, Виталий Шевченко и Александр Шевченко, а также другие авторы украинского самиздата (Юрий Бадзьо, Дмитрий Мазур, Василий Курило, Григорий Приходько, Павел Черный и др.).
 
Поскольку к 1979 г. совершенно ясно определилось, что членство в УХГ почти автоматически ведет к аресту, вступившие в нее летом и осенью 1979 г. выглядят совершенными комикадзе. Большинство новых членов УХГ только отбыли заключение (С. Шабатура, В. Стус, М. Горбаль, Я. Лесив, И. Сокульский, Ю. Литвин, З. Красивский), а И. Сеник и В. Черновил еще находились в ссылке после лагерного срока.
В течение 70-х годов определилась роль Украины как «опытного участка» карательных органов. Четко прослеживается, что новые методы преследований сначала опробируются на Украине, а затем распространяются на другие республики. Это очевидно из истории преследований Украинской Хельсинкской группы. Обыски хельсинкцев начались с Украины и подлоги при обысках тоже были испробованы на Украине.
Несколько членов Группы, осужденные по уголовным статьям на сравнительно небольшие сроки (два-три года), по окончании этих сроков не вышли на свободу. Им в лагере предъявили новые обвинения — кому по политическим статьям, а кому вновь сфабрикованные уголовные, и осудили на этот раз на долгие сроки (В. Стрильцив, В. Овсиенко, В. Стус, Я. Лесив, П. Сичко, В. Сичко и др.).
 
Аресты членов УХГ М. Горбаля и В. Чорновила — тоже «новаторские»: по обвинению в попытке изнасилования. Прежде такие приемы не использовались против инакомыслящих. Тем или иным способом, но к 1981 г., когда был арестован последний оставшийся на свободе член Украинской Хельсинкской группы Иван Кандыба, все участники УХГ оказались в заключении, и до конца 1983 г. ни один из них на свободу не вышел: у кого подходил срок освобождения, тот, не выходя из заключения, получал новый приговор.
Только так удалось прекратить деятельность Украинской Хельсинкской группы. От имени УХГ действовало  ее заграничное представительство в США — П. Григоренко и
Н. Строкатая, в Европе — Л. Плющ.
 
   Заграничное представительство УХГ издавало  ежемесячный «Вестник репрессий на Украине» на украинском и на английском языках. Материалы подавались  на основе информации, которая регулярно и довольно оперативно поступала с родины. Поступление информации указывает на продолжение украинского национально-демократического движения, несмотря на то, что его участникам пришлось отказаться от открытых выступлений под своим именем. Известно, что в УХГ незадолго до последних арестов появились новые члены, но имена их не были обнародованы.
 
После разгрома Украинской Хельсинкской группы возродились попытки подпольной деятельности. В Ивано-Франковской области в 1979 г. была раскрыта организация под названием «Украинский национальный фронт» (УНФ). Известны имена трех ее членов: сельский учитель Николай Крайник (1936 г.р.), Иван Мандрик (1938 г.р.) и машинист Николай Зварич (1948 г.р.).
Первым из членов УНФ был арестован Зварич — в июне 1979 г., за ним — Мандрик.
За Мандриком 17 сентября приехали на машине три человека в штатском и увезли его с работы. Жене сказали, что его срочно вызвали в служебную командировку, а через три дня ей сообщили, что муж ее покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна гостиницы (еще одна таинственная смерть на Украине).
 
В августе 1980 г. состоялся суд над Николаем Крайником, на котором выяснилось, что он был руководителем УНФ, что в эту организацию входило около 40 человек и что занимались они просветительской деятельностью — пытались продолжить «Украинский вестник» (вышли #№ 10 и 11) и выпустили два тома литературного альманаха «Прозрения».
 
Таким образом, УНФ — организация с мирными пропагандистскими целями. Ее подпольность объяснятся не экстремизмом ее членов, а естественным желанием избежать судьбы открытой Украинской Хельсинкской группы. [47]
 
Уже после разгрома УНФ появились обращения Украинского патриотического движения — организации, тоже скрывающей имена своих членов. УПД, как и Украинская Хельсинкская группа, указывает в своих документах на систематическое удушение украинской национальной интеллигенции и физическое истребление народа под советским господством. К этим обвинениям добавлено обвинение в низком жизненном уровне на Украине. УПД констатирует, что Советский Союз превратился в
«военно-полицейское государство, преследующее широкие империалистические цели»,
и полагает, что в этих условиях единственным спасением Украины является выход из состава СССР. Для этого УПД предлагает путь референдума под контролем ООН. Призывая Запад поддержать такое развитие событий на Украине, УПД поясняет:
«Свободная Украина могла бы стать надежной защитой Запада от коммунистической экспансии, оздоровила бы и внутриполитическую обстановку в странах, являющихся соседями Украины, помогла бы народам, ныне находящимся в составе СССР, добиться достойного национального существования. Деколонизация СССР — вот единственная гарантия мира во всем мире».
 
   Таким образом, национальное движение на Украине в конце 70-х — начале 80-х годов вернулось от открытых организаций к подпольным и, возможно, отказалось от надежды, воодушевлявшей участников открытого периода движения, — о решении «украинской национальной проблемы» в составе Советского Союза. И возврат к подполью, и возрождение идеи об отделении от СССР — результат непрекращающейся русификации и жестокой репрессивной политики властей.
 
Однако, несмотря на утрату возможности открытой общественной деятельности, украинское национальное движение сохранило демократическую направленность,
и это помогало даже в наступивших труднейших условиях развитию тенденции, едва наметившейся в деятельности УХГ, — и вело к объединению украинского национального движения с другими независимыми общественными течениями, имеющимися на Украине, прежде всего — с правозащитниками  не украинцами. Кроме отмеченных вступлений в Украинскую Хельсинкскую группу правозащитников-неукраинцев, эта тенденция прослеживается в «деле о листовках» 1981 г.
 
В январе 1981 г. в Киеве были арестованы пятеро молодых интеллигентов — в годовщину массовых арестов 12 января 1972 г. они расклеивали листовку на украинском языке:
«Соотечественники! 12 января — День украинского политзаключенного. Поддержите его!»
Трое из задержанных были украинцами, двое — евреями. Наталья Пархоменко, имевшая маленькую дочь, была отпущена из-под ареста — ее исключили из комсомола и из университета.
Сергей Набока (1955 г.р., студент факультета журналистики Киевского университета), Леонид Милявский (1951 г.р., переводчик), Лариса Лохвицкая (1954 г.р., математик) и Инна Чернявская (1954 г.р., эндокринолог) были осуждены «за клевету на советский строй»
на 3 года лагеря общего режима каждый.
 
Кроме расклеивания листовки, подсудимые обвинялись в совместном составлении манифеста о внутриполитическом положении СССР и текста «Перспективы заполнения духовного вакуума советского общества», а также в написании и попытке распространения листовки с призывом к бойкоту Московской олимпиады. В дополнение к этому С. Набока был признан автором «клеветнических» стихов и статей («Псевдосоциализм» и др.), а Лариса Лохвицкая обвинялась в написании статей «Будущее нашего общества», «Выбрать свободу» и «Записки радиослушателя», а также в устных высказываниях — одобрительных относительно польской «Солидарности» и неодобрительных — о вводе советских войск в Афганистан.
 
   На суде все четверо виновными в «клевете» себя не признали и активно защищали свою позицию.
Делаются на Украине и попытки продолжить открытую правозащитную деятельность.
9 сентября 1982 г. пятеро украинских католиков объявили себя Инициативной группой защиты прав верующих и Церкви. Председателем этой группы стал Иосиф Тереля, отбывший в заключении 16 лет. Кроме него, в Группу вошли три священника украинской католической церкви и Стефания Петраш — мать политзаключенных Владимира и Василя Сичко, жена политзаключенного Петра Сичко, сама отбывшая лагерный срок в сталинское время.
Украинская католическая церковь — одна из поместных церквей Вселенской римско-католической церкви, их отношения были подтверждены унией, документированной на Брестском соборе 1596 г. (поэтому Украинскую католическую церковь нередко называют униатской).
 
   К моменту окончания второй мировой войны в СССР проживали 14 млн. украинцев,
для которых, эта церковь была традиционной (Западная Украина).
18 июня 1945 г. указом уполномоченного Совета по делам русской православной церкви на Украине П. Ходченко юрисдикция над украинской католической церковью была передана совершенно незаконной Инициативной группе из трех священников, назначение которой было — подготовить переход украинской католической церкви в лоно Русской православной церкви.
 
  Это решение было принято на Львовском соборе 10 марта 1946 г., после того как была отправлена в лагеря и частично уничтожена вся высшая иерархия украинской католической церкви и большинство ее священников — за несогласие на эту реформу. С тех пор официально украинская католическая церковь прекратила существование, но на самом деле — существует в катакомбах. Сколько прихожан она сохранила — неизвестно, но в Западной Украине немало сел, добивающихся, хоть и безуспешно, открытия храмов и регистрации своих общин. В последние годы состоялось несколько судебных процессов над священниками подпольной украинской католической церкви.
 
    Инициативная группа защиты прав верующих и Церкви поставила целью добиться легализации украинской католической церкви. 24 декабря 1982 г. председатель Группы Иосиф Тереля был арестован. В 80-е годы это стало неминуемым для руководителя открытой правозащитной ассоциации. К этому времени аресты стали уделом не только тех, кто решался на открытые выступления, но и просто «за образ мыслей».
В Харькове был арестован Генрих Алтунян, а во Львове — Михаил Горынь. Между этими двумя арестованными много общего. Оба арестованных — бывшие политзаключенные, и оба после освобождения не занимали активной общественной позиции, однако вокруг них группировались их друзья, способные, по мнению властей, на «недозволенные» разговоры, а то и на обмен самиздатом.
 
    Этого оказалось достаточным для ареста практически без всякого повода с их стороны и осуждения — Алтуняна на 7 лет лагеря и 5 лет ссылки, и Горыня на 10 лет лагеря и 5 лет ссылки. Такие суды, после апробации на Украине, со временем распространились и на другие республики, как уже не раз бывало с «опытом» украинского КГБ.
К этому времени практически движение диссидентов было разгромлено.
________________________________________
В архивах МВД хранится полмиллиона дел
Прислано guberniya на 11.07.2009 10:18:02
 
11.07.09.Украинскому обществу представилась возможность познакомиться со страницами истории, до того закрытыми в архивах СБУ под грифом «секретно», пишет gorod. О новом прочтении украинской истории беседуем
с Сергеем Бутко, представителем Украинского института национальной памяти в Черниговской области.
 
Сергей Владимирович, по какому принципу открываются архивы СБУ?
— Становятся известными практически все разделы истории советского периода 1917—1921 годов репрессии в отношении деятелей украинского государства, дела периода Украинской Народной Республики. С материалами по 20-м годам раньше знакомились только специалисты в закрытом архиве.
 
Сейчас обнародовано, в частности, дело Михаила Грушевского, которому, судя по открывшимся обстоятельствам, власти «помогли» умереть на операционном столе.
Но еще не начиналась исследовательская работа в архивах МВД, а по приблизительным подсчетам там хранится полмиллиона дел.
— Но там ведь содержатся уголовные дела?
— Это как смотреть. НКВД (Народный комиссариат внутренних дел) был одним из подразделений госбезопасности, занимались они одним и тем же. Как разделить эти ведомства, например, в делах «о пяти колосках», которые проходили, с одной стороны, как хозяйственные — «хищение социалистического имущества», но при этом это — репрессии.
— Неужели открываются все ключевые моменты украинской истории?
— Насколько я знаю, открыты материалы, не запрещенные законодательством, за период от начала Октябрьской революции по 80-е годы. В информационно-справочной базе архива СБУ есть сборник документов с 1939 по 1941 год, только эта часть занимает 1311 страниц. Чтобы из архива извлечь всё, нужны годы и мощное финансирование.
 
Открыты материалы по войне, в том числе 95 томов спецсообщений органов госбезопасности, содержащих сотни тысяч документов. Каждый том содержит порядка 500—700 старых страниц, которые даже просканировать трудно для подачи их на электронные носители.
 
Открыта информация о борьбе советской власти с украинским национально-освободительным движением — известно, что в Западной Украине в 1939—1940 годах репрессировали каждого десятого.
Сейчас, с обнародованием информации о действиях военного командования в годы войны, стали возможными дискуссии на эту тему, ведь до 1991 года эта информация открывалась только частично.
 
— Война на основе открытых документов рисуется по-другому?
— В принципе, усилиями украинских и российских историков часть основных документов в общих чертах была прояснена еще раньше. Российским историкам до 2000 года, еще при Борисе Ельцине, была предоставлена возможность познакомиться с архивными материалами, после чего они открыли для себя много нового и подтвердили точку зрения об ответственности за развязывание Второй мировой войны не только Гитлера, но и Сталина.
 
Но до сих пор много неясного по событиям войны. Нужно, например, уточнять информацию — фамилии и обстоятельства — о так называемых «маршевых батальонах», сформированных в 1943 году из оставшихся в оккупации. Их потом нещадно бросали без оружия в бой, особенно при форсировании Днепра и под Белоруссией.
— Как вы относитесь к теориям Виктора Суворова, в частности, к его книге «Ледокол»?
— Главная заслуга Суворова в том, что он первым поднял непростые вопросы о начале войны вразрез с советской историографией и мобилизовал всех историков на глубокие исследования в этом направлении.
 
Хотя в одной из своих публикаций покаялся за некоторые категоричные выводы, в частности, об идеализации Красной Армии. Но наши украинские историки, например Виктор Коваль, доказали, что состояние Красной Армии было критическим, и это было одной из причин столь значительных потерь в людях и технике.
 
— Что собой представляли украинские диссиденты?
— Это были «инакомыслящие» — люди, имевшие смелость открыто высказывать критические убеждения о советской системе, в отличие от сотен тысяч других, высказывавших такую же критику, но таясь, на кухнях. На каком-то этапе жизни они находили в себе смелость открыто высказывать то, что думали в действительности.
 
А так как в советские времена каждая организация имела осведомителя КГБ, то за свои слова расплачивались потерей карьеры, общественного положения, вплоть до тюремного заключения. Расправлялись с ними по-разному: организовывая избиения, увольнения с работы, бичевание посредством комсомольских или партийных организаций. В 1981—1984 годах отбывал заключение Николай Малиновский, занимавший прежде спокойную должность старшего инженера Черниговского облздрава.
 
Но однажды он, вместе с женой, отказался участвовать в фиктивных выборах в Верховный Совет Украины.
Всему миру известен наш земляк из села Хриповка Городнянского района, несгибаемый диссидент Левко Лукьяненко, первый посол Украины в Канаде. После создания «Украинского рабоче-крестьянского союза», выступавшего за конституционное отделение Украины от СССР, был приговорен к расстрелу «за антисоветскую агитацию и пропаганду».
 
Приговор заменили тюремным заключением сроком на 15 лет, но и это не остановило его. Лукьяненко вышел на свободу и стал одним из основателей Украинской Хельсинкской группы — правозащитной организации, целью которой был развал СССР и достижение независимости Украины. Снова был арестован и приговорен к 10 годам тюремного заключения и 5 годам ссылки. Таким образом, он провел 26 лет своей жизни в заключении.
 
— Как относитесь к указу Дмитрия Медведева о создании Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России?
— Это их решение, им с ним жить. Мы это проходили до 1991 года. Но вряд ли это решение будет реализовано. Я знаю от своих коллег из Российской Федерации о конфликте в историческом сообществе между теми, кто выполняет государственную политику, и историками, стоящими на позициях научной объективности. Например, историк Леонид Млечин в своем интервью высказал пожелание о том, чтобы болезненный вопрос о Голодоморе 32—33 годов оставили историкам. Что поделаешь — каждое общество по-своему трактует одни и те же события.