пароль
пам’ятати
[uk] ru

И опять про дурилку, срыгнувшую Майдан


И опять про дурилку, срыгнувшую Майдан
Я стояла на обочине и глотала слезы, рвущиеся из самых глубин. Душа была набухшая, как беременная тучка, держаться было трудно, глотать тяжело, я кусала губы, прикрыв их рукой, и, чувствуя — сейчас прорвет, не знала, куда спрятать себя, стоящую на обочине…
 
А по дороге улицы Грушевского, от Европейской вверх, шли люди — во всю ширь огромная, нескончаемая колонна самых разных людей.
 
Но чем-то очень одинаковых — открытых, оживленных, радостных, многие с детками за руку и на руках, целыми семьями…
 
Калейдоскопно прокрутилась в голове колонна другого масштаба, из тех, «Кучму — геть!», из самых первых той «эпохи».
 
Её этой же улицей вёл Юрася Луценко к Раде — местами сосредоточенно-угрюмую, местами возбужденно-настороженную, разношерстную, среди вопросов «Где Гия?», среди соц- и госфлагов — красные полотнища в соседстве с унсовскими крестами и с хоругвями, какие-то попы-расстриги, бабки с иконами, фотоСталин рядом с фотоЮлей, «сумасшедший дом», — ласково констатирует Юрася и, приставив мегафон, кричит: «Шановне панство! На вас, самих кращих і самих мужніх, дивиться вся країна!»…
 
Теперь, в другую осень, абсолютно, между тем, невозможную без той, первой, вся страна — улыбчивая, светлая, уверенная, расправив плечи и бесстрашно посадив на них своих детей, текла и текла широко и свободно, и от неё не исходила угроза, маскирующая собственный печеночно-генетический страх…
 
Люди, многая-многая тысячи со всей страны, шли к ЦВК, на митинг, слушать кандидата Ющенко накануне исторических выборов и являть свою решимую поддержку грядущим переменам.
 
И над ними парила вера! И такая высокая, такая искренняя, сильная, почти осязаемая надежда!..
 
А я стояла на обочине, обливаясь внутренней слезой, готовой извергнуться вот-вот…
 
— Таня! Что-то случилось?! Что?
 
Ах ты, Господи, спасибо тебе, малыш, сострадательный ты мой! Порыдать в вовремя подвернувшийся шарфик — это ж не то, что стоит себе трезвая вроде баба, одиноко стоит в неудержимых соплях и воет белугой, как психа ненормальная — на фоне-то всеобщего «счастья не за горами»!
 

 
…Я недавно случайно, в магазине, встретилась с ним, с Витенькой Шлинчаком из «Главреда». Жизнерадостный такой:
 
— Коробова, а ты помнишь, как стояла на улице и плакала?
 
— Витенька, надо же, я и сама про это всё думаю и думаю. А ты хоть помнишь, чего я плакала?
 
— А людей тебе было очень жалко — «они так верят, так надеются, бедные…» Ты напиши про это, напиши!
 
Вот, написала.
 
А зачем? Черт его знает. Представить пытаюсь: если больно мне, по сволочности своей как бы всё оценивавшей адекватно и жучившей «мессийку» нещадно, признавая лишь вынужденную, по обстоятельствам, необходимость его, как бревна, коим можно пробить стену кучмизма — то что должны чувствовать люди, всей душой поверившие в «надежду нации»?
 
И где они, эти люди? Почему опять терпят и молчат?
 
Не, пасечник — это, как выясняется, еще так-сяк. Где-то всё-таки жизнеутверждающе.
 
Но сторож на погосте?.. Идеальный вариант порядка: кто не прах, тот над прахом рыдает. Вся страна — кладбище. Попы, кадила… И детки играют черепами.
 
Детки, оказывается, в школах рисуют черепа и скелеты «на тему Голодомора».
 
Деткам демонстрируют кино, после которого они ночами бьются в истериках.
 
На деток давят ужасом и страхом, без учета того, что детки разные, и психика у них разная.
 
Деток строят и чистят «под Голодомор» — обреченность трагедии, виноват кремлевско-москальский режим, героический украинский народ — вечный терпила…
 
Родители в ужасе, но опять же — молчат. Или я пропустила какой-нибудь родительский пикет под Секретариатом?
 
А если было бы у нас какое-нибудь влиятельное Общество защиты детей — оно бы забеспокоилось еще тогда, когда узнало б из печати: папа Виктор Андреевич приходит домой поздно и иногда говорит супруге — разбуди, мол, детей, хочу с ними пообщаться…
 
И эта безропотная курица рассказывает об этом публично, как бы гордая одновременно и государственным трудолюбием своего «чоловіка», и его желанием любой ценой справить свой отцовский долг…
 
Караул. Вы когда-нибудь будили до срока своего ребеночка — ну там на поезд, с поезда, еще по какой безвыходности?..
 
Что, сердце ваше — сжималось нежной жалостью, до физического страдания?..
 
А подымали вы свое в первом сне дитя, чтоб перед кем-то построить?
 
Лично я знаю, что сказал бы мой 5-летний Давидка. Он — свободный человек. Один раз уже рыкнул коту: «Твою мать!». Чего именно и куда эту «мать» — он еще не знает. И обещал больше глупости не повторять.
 
Но если б я его, не приведи, Бог, разбудила «пообщаться»… О-о-о!
 
А раб растит рабов. Я ж говорю — урод. Самодур. Тиран закрытого пространства.
 

 
Но он беспредельщиной своего — не трагедии, фишки — Голодомора опасен уже и нашим детям…
 
И как оно правильно всё нынче сложилось: отскорбели одновременно и по Дню Свободы — очередным «роковинам» Майдана, и по Голодомору.
 
Послушайте, да, ужасная трагедия народа, да, геноцид, да, Россия была и осталась глубоко комрежимно-сталинской, причем — от Кремля до самых до окраин, я этих реверансов перед «великим народом» не признаю, да, вечная память невинно убиенным, никогда не забудем, никогда не простим…
 
Но что-то же нужно с этим делать — с этим извращенным кайфом, который со всей очевидностью создает себе, вовлекая весь мир, украинский Президент, вылепливая из праха и тлена скорбные праздники своей странно устроенной души?
 
Есть вопрос — и он один суть действенная память.
 
Почему нация позволила себя извести, как паршивую худобу?
 
Почему ни даже плач с мольбой голодных детей (а ничего страшнее нет, не бывает), ни их обреченность на мучительную погибель не подвигла народ на организованное сопротивление?
 
Почему украинцы миллионами вымирали, но не восстали хотя бы сотнями тысяч?
 
Или урок из величайшей трагедии только в том состоит, чтоб, выставив её, как обнаженную кровоточаще-гнойную культю, мотаться по миру, требуя сострадания и признания?
 
Или в том он состоит, этот урок, чтоб метать и метать бисер перед свиньями, раскланиваясь одновременно перед обожающим своих животных российским народом, вылизывающим высокие задницы?
 
Может, вместо бесконечного, часто позерского стенания с упоением на госуровне — «нас истребляли!», надо уже продвинуться к теме «почему мы позволили себя истреблять?».
 
И с подтемой: никаких «москальсько-жидівських» сил из центра не хватило бы на организацию и обеспечение такого массового истребления.
 
А это значит, что один украинский «народ» активно участвовал в зверском уничтожении другого украинского народа.
 
И это правда, которая тоже достойна сегодняшнего осмысления.
 
Особо на фоне всего происходящего в политбитвах одних облажавшихся после Майдана с другими. И взаимных обвинений в «зраде» нацинтересов только лишь за мало по итогу продуктивные попытки выйти, наконец, из отработавших свое рамок «Украины правой» и «Украины левой».
 
Не, ну чего, эпопея продолжается. И будет длиться, пока хоть один камень на камне останется…
 
Вот как бы договорились. Литвин — не слабый мог быть спикер, он это доказал в самый тяжкий — в революционный момент. Что, кстати, так и не было оценено по достоинству.
 
И потому понятно и объяснимо — он сильно хотел вернуться в кресло.
 
Не вполне понятно, зачем, уже сговорившись с Юлей, так сильно засуетился под Банковой? Чего, проехали?
 
А нельзя одной задницей закрыть сразу два очка.
 

 
Спикериада продолжается? Или там опять нависают выборы? А уже один хер, граждане — и так, и сяк будет сильно плохо. Кризис нарастает, спасайся, кто может, не оглядываясь на государство, которого нет и в ближайшее время не предвидится.
 
И проще, народ, гляди на власть. Смотри на неё, как на непрерывное удовольствие.
 
Тут вот очередную басню о Кроле некто Криль поведал: «Вы прекрасно знаете, что Президент выступал против отставки Яценюка. Я вам говорю честно, он звонил, это правда. Он даже звонил представителям нашей группы, но мы считали необходимым принять другое решение /…/ Нормально, если Президент что-то говорит, и мы имеем свою позицию» (УНИАН).
 
Гы-гы. Что ж это получается, граждане? Президент звонит Януковичу (два раза) — по факту получает «на хуй!» (два раза).
 
Президент звонит своей самой-самой опоре — и тоже полный ЕЦ: опять получает «на хуй!» (много раз).
 
И это не так важно — кто, зачем, почему брешет. Стая кабыздохов.
 
Важно, что Президент наш Виктор Андреевич, освободив руки от булавы, мог бы взять в каждую по предложенной публично пачке болтов и так вот, обвесившись, пиздовать освобожденно и независимо по многократно указанному маршруту…
 
По сравнению с радостью этой перспективы мировой кризис показался бы — тьфу! Вместе с как обычно неожиданными газовыми долгами.
 
Ну, дурилка, срыгнувшая Майдан, осчастливим страну?
Татьяна Коробова [24.11.2008] | Переглядів: 30815
Мітки: #Ющенко  #Луценко 

2 3 4 5
 Рейтинг: 40.9/20

Коментарі доступні тільки зареєстрованим -> Увійти або зареєструватися



programming by smike
Адміністрація: [email protected]
© 2007-2024 durdom.in.ua
Адміністрація сайту не несе відповідальності за
зміст матеріалів, розміщених користувачами.

Відновити пароль :: Реєстрація
пароль
пам’ятати