Дождь лениво барабанил по крышам Дрогобыча. Владимир Васильевич уныло смотрел в окно и тихонько напевал себе под нос: «Хай біжать незграбно пішоходи по калюжах…»
Дверь приоткрылась и в проеме показалась голова сотрудника. Раздался несколько запоздалый стук. Владимир Васильевич обернулся и обозрел выглядывающую из двери голову. «Стирчить немов миша у мишоловці. Сунулася за сиром, але отримала по шиї». С трудом подавив в себе желание с разбега засадить ногой по двери, Владимир Васильевич отошел от окна и выплеснул накопившееся в гениальном по своей краткости монологе.
- Ну!?
В этом «ну» сотрудник услышал все, что директор думает о выполнении плана за прошлый месяц, о перспективах выполнения плана за этот месяц, а также о перспективах самого сотрудника вне всевозможных временных промежутков. Перед его глазами промелькнуло лезвие миниатюрной гильотины, со свистом опустившееся на худенькую стопку банкнот, символизирующую чью-то запрплату. Не сложно было догадаться чью именно. Сотрудник догадался и захлопнул дверь.
- Ааааааааааааа! – закричал незадачливый мыш, схватился за шею и упал на пол.
- ААААААААА! – заорал директор, схватился за живот и попобовал повторить трюк с падением. Не вышло. Планировавшего на манер смайла покататься под столом Владимира Васильевича подвело предательски подкравшееся кресло.
- От курва, навіть впасти не можна по-людськи, - расстроено произнес он, усаживаясь поудобнее, - болить?
- Ой, так болить, немов гільйотиною по голові врізало.
- Це добре.
- Як це „це добре”?!
- Добре, що „немов”. А то ще й гільотину головою своєю зломав би. Двері хоч цілі? Ги-ги. – настроение стремительноо улучшалось. – Ну, що там в тебе?
- Та в нас вже все готово, „паляна” накрита. Запрошуємо!
- Паляна-маляна... А як же план у першому кварталі. Горить?
- Синім вогнищем, пан директор, нехай палає той план! У всіх вже „труби горять”! На Вас чекають! – сотрудник мигом уловил смену настроения. Гильотина в его воображении стала таять, а пачка не только осталась, но и вроде бы даже увеличилась.
- Ехххх! Гнати вас всіх потрібно! Ну, пішли.
Далеко за полночь, в личном авто, названном в честь антиукраинской автономии, широко, как красное вино по белой скатерти, растекшись по заднему сиденью, пятеро сотрудников провожали своего директора в последний путь – к жене.
- Тільки тихенько!
- Окєй! Почали...
- Пад крилом самальота о чом-то пайот зєльонойє морєєєє тайгіііі!!!
- За що!? – Володя схватился за ушибленный бок, - я ж зі свівробітниками... Ой!
Когда-то по каналу „Дискавери” он видел передачу „Разрушители легенд”. Сейчас он как раз годился в подопытные кролики для разрушения легенды «пьяному море по колено». Опыт показал, что во-первых, не по колену, а во вторых не море, а мокрой тряпкой.
- Так день народження ж! Де поздоровлення?
- Зараз я тебе поздоровлю!
Володя понял, что от „поздоровлення” ему не поздоровится и, собрав в себе остатки сил, ужом юркнул мимо всех трех жен в одну из дверей, ведущих на кухню.
После демаркации границы, совпавшей с границей кухни, ему досталась подушка, два одеяла (вроде бы действительно два, разноцветные же) и ноутбук.
Дождь лениво барабанил по крышам Дрогобыча. Владимир Васильевич, он же Володя, уныло смотрел в окно. В окне ноутбука расплывались новостийные строки «Украинской правды», как будто капли холодного мартовского дождя протекали сквозь экран. Азаров, Путин, газ... Как все это надоело. Работа, сотрудники… Золотые люди, если собирать их только на праздник. Планы, начальство… А ведь было время!.. Но все же директор. Все же почет, все же зарплата.
Володя вздохнул и предательски разбегающимися пальцами набрал в строке: durdom.in.ua
Посмотрел на заголовки. «Вши», «Мордашка…», «Память». Неужели забыли?
Клик, клик.
«Невже жодна падла…»
Клик.
«А це що? СДР, та ще й К».
Клик.
«Та невже!..»
Владимир Васильевич, он же Володя, он же Канарис, смотрел на строку, написанную большими буквами:
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, КАНАРИС!!!
Дождь барабанил по крышам, а Канарис по клавиатуре.
Завтра будет статья. И будут привычные комментарии: «Канарис – гений!»
