Анджела Адольфовна — такая скромница, сорвала аплодисменты в Мюнхене, зарделась, засмущалась. Обвела любознательным оком аудиторию, остановила взгляд на опухшем президенте Украины (как его там, шпрехехайсе, зовут; от волнения, омайнгод, забыла, блеать). Пукнула. Настороженно огляделась по сторонам, пристально глянула на первый ряд. Где же Пукин? — он бы заценил этот акт превосходства; сам так делает, широко, доминантно расставляя ноги, при этом покашливает, чтобы маскировать (воспитание сказывается — какой херр Воффа фсёттаки тактичный).
 
Анджеле Адольфовне кроткий образы мироносицы не позволяет сидеть в широкой царской позе, к тому же она — женщина. Коленки вместе, ручки на коленки, личико — скорбной дудочкой, и, не повышая голоса,  уравновешенно так, контролируя эмоции, как это принято среди культурных европейцев — расслабить прямую кишку. Все всё поняли, все всё знают, и все делают так же, а особо доминантные, но сугубо толерантные и демократичные (хотя несколько озабоченные) даже более того: присутствуя при международном насилии над украинской нацией, дипломатично оргазмируют — сохраняя невозмутимое или, по ситуации, обеспокоенное выражение лица.
 
Переводчики пускают в уши первых персон шептуна на родной звуковой частоте, и некоторые ленивые лингвисты, видимо, не особо стараются — не выдавливают из себя весь свой профессионализм, как это делают оригиналы: Анджела Адольфовна и этот, как его там, кого от политического обжорства постоянно пучит патриотическим пафосом. Среди присутствующих (и это — при всём накале постановочной драматургии) есть откровенно скучающие лица. Так офисные служащие слушают секс по телефону, чтобы скоротать время до окончания рабочего дня. Агрессор! — я медленно раздвигаю ноги. Усиление экономических санкций! — расстёгиваю верхнюю пуговицу. Безоговорочно осуждаем! — расслабляю упругие ягодицы.
 
Чем ближе концовка выступления, тем оживлённее атмосфера. После очередной пламенной речи, обличающей злобные намерения Кремля — повальная эрекция, даже у тех, кто носит юбки (это Европа, детка). Громкие аплодисменты, заглушающие массовый выплеск эмоций нижнего уровня, энергичные поёрзывания на сидениях, взгляды поддержки, одобрения, соучастия в общем важном деле. Рукопожатия и объятия; вопросы о перспективах северных и прочих «газовых потоков» уже не уместны. Потому что — все всё знают и всех всё устраивает, потому что газ, заполнивший зал до самого потолка — это и есть тот самый взаимовыгодный международный консенсус, ради которого они здесь собрались.