САМОВЫСУВАНЕЦ

Я опаздывал. Впрочем, как всегда. Жена пошлет за курицей, я стану в очередь и тут же продавщица проорет: «Гражданин, я сказала не занимать, вы что, не слышали?». Ну, это, правда, давно уже было. При совдэпии. Но какая разница? Если человек опаздывает, то это с годами не проходит.
 
Вот и сейчас! Прибежал на три минуты позже. И это в последний день приема документов! Потянул на всякий случай без надежды дверь … И, о чудо! Дверь открылась и я пошел, и никто меня не остановил. Оказалось, что не я один опаздываю, еще один, но какой-то крутой, чудак задерживается. Ради него все сидят на местах и ждут. И тут являюсь я, которого никто не ждет. Но раз прием не закончен, то приняли и мои документы.
 
Сдался я и пошел себе домой, никем пока не узнанный самовысуванец. Дома поставил варить картошку и стал думать, кого на должность министра обороны поставить. Впрочем, я не сильно напрягался по этому поводу, потому что что-то мне говорило, что меня не изберут. Но так, на всякий случай прикидывал. Есть, конечно, один полковник на примете. Но у него же и изъян есть – умная жена. Она-то и будет его наставлять. Поэтому полковник не подходит. А больше никого знакомого у меня не было. Ладно, - подумал я, - отложу этот вопрос на завтра. Тем более, что картошка уже готова.
 
Утром проснулся от стука в дверь. Я обычно не отзываюсь – ничего хорошего от нежданных посетителей не жду. Но тут, после сдачи документов, жизнь как бы круто изменилась. Теперь каждый стук является составной частью кампании. Надо открывать. Но сначала в глазок.
«Кто там?» - спрашиваю я, хотя вижу, что там стоят двое. Стоят как статуи, расставив ноги на ширину широких плеч, скрутив руки за спинами.
 
«Ого! – подумал я и побежал одевать штаны.
«Открывай, потом скажем» - не громко, но убедительно посоветовал кто-то их этих двоих.
«Ну, вот, - сказал я себе, - ты же собирался стать большим решалой, давай решай.»
Я еще раз приложился к глазку. Они стояли в той же стойке, но один из них медленно вытягивал руку из-за спины.
«Ого!» - опять подумал я и отпрянув прижался к стене. И правильно сделал, потому что там что-то грохнуло и на месте глазка оказалось отверстие.
 
Нет, меня не били. Просто пригласили съездить в одно место, потому что там меня ждет уважаемый человек. Хочет что-то спросить. А потом что-то посоветовать.
 
Машина мне тоже понравилась – внутри было очень тихо и очень не похоже на наружный мир. Открыли кованные ворота и мы въехали в какой-то двор в центре города. А во дворе стоял особняк и мы в него вошли. В комнате с камином стоял большой стол красного дерева, за столом сидел один очень уважаемый человек, а все остальные стояли рядом.
 
Они все молча уставились на меня и один из стоящих спросил:
«Ты от кого?»
«Я самовысуванец» - просто и с достоинством пояснил я.
«Что он сказал?» - главный обернулся к тому, кто спрашивал меня.
«Он сказал, что типа он от себя» - пояснил помощник.
«Вот как? А кто он?» - опять уточнил главный.
«Он никто» - ответил помощник.
«Так ты никто и типа от себя?» - уточнил главный уже обратившись прямо ко мне.
«Я самовысуванец».
 
И тут они начали смеяться. Особенно безутешно смеялся главный, охая и падая время от времени лицом на стол. Он смеялся и плакал, плакал и сморкался в салфетки, которых набралось на столе огромный сугроб. Помощники тоже ухахатывались. Камин, в который они бросами самфетки с соплями, стал разгораться и дымоход загудел, как будто мимо нас проплыл пароход.
Наконец главный выдохся и все замолчали.
«Ну, в общем, я тебе не советую» - посоветовал мне главный.
 
По дороге назад тот, который меня привез, спросил: «А два с половиной лимона ты где взял?».
«Мне спонсор дал»
«И кто же это?»
«Не знаю. Аноним.»
«Понятно» - сказал мой провожатый.
Он довез меня до дому. Прощаясь дал мне пятьсот гривен. «Поставь глазок. И следующий раз открывай сразу».
«Спасибо» - сказал я. А сам подумал: «Пожалуй, я заткну дырку пробкой. И уйду из политики.»