Послушайте, пожалуйста. Перед тем, как читать дальше. Там всего одна минута и двадцать четыре секунды.
Красиво, правда? Пронзительно.
И печально.
Как будто птица заранее оплакивает свою смерть.
Это песня чещуегорлого Мохо. С восьмидесятых годов двадцатого века ни одного представителя на Земле нет. Совсем.
На них не охотились ради того, чтобы съесть – слишком маленькие. И из-за перьев цветистых не охотились. И не вывозили массово в Европу и Америку на продажу. Все проще, и оттого грустнее. Навезли на их остов (Кауи) свиней и крыс. Уничтожали привычную растительность. И, главное, умудрились притащить комаров – переносчиков болезней. В начале двадцатого века остров звенел от их голосов, столько их было. К восьмидесятым никого не осталось…
В общем-то, банальное дело. Еще к уничтожению мамонтов человек руку приложил. Австралия с гигантскими пожарами, Сахара… Туры, бизоны, стеллерова корова, странствующий голубь (рекорд поставки в Нью-Йорк – семьдесят четыре тонны за раз), тасманийский волк…
Счет идет на тысячи.
Но почему-то резануло. И почему-то вспомнилась долина нарциссов в Закарпатье. Все уменьшающаяся и уменьшающаяся.
Если к вам дом залетел шмель. Он не залетел напасть на вас. Он сам безумно боится и ничего не понимает. Возьмите плотное полотенце, сложите его, аккуратно прижмите шмеля к окну, возьмите, и выпустите.
Все хотят жить. Даже гадюка встреченная вами в лесу, вовсе не питается человечиной. Слишком она маленькая. Не стоит ее убивать без крайней нужды. Пускай ползет.
