В отсутствии отца ключевой фигурой детства Ю.Тимошенко стала ее мама. «Снежная королева», - так говорит о ней, своей старшей сестре, А.Ульяхина в упомянутой выше книге «Юля, Юлечка». Весьма емкое определение,  навеянное очень популярной в советские времена  одноименной сказкой  Ганса Кристиана Андерсена. Для того, чтобы понять, что вкладывала в это определение Антонина Ульяхина, придется и нам вспомнить сказку.
 
«…Стены дворца намели снежные метели, а окна и двери проделали буйные ветры. Во дворце было больше ста залов; они были разбросаны как попало, по прихоти вьюг; самый большой зал простирался на много-много миль. Весь дворец освещался ярким северным сиянием. Как холодно, как пустынно было в этих ослепительно белых залах!
Веселье никогда не заглядывало сюда! Ни разу не устраивались здесь медвежьи балы под музыку бури, балы, на которых белые медведи расхаживали бы на задних лапах, показывая свою грацию и изящные манеры; ни разу не собралось здесь общество, чтобы поиграть в жмурки или фанты; даже беленькие кумушки-лисички, и те никогда не забегали сюда поболтать за чашкой кофе. Холодно и пустынно было в огромных чертогах Снежной королевы. Северное сияние сияло так правильно, что можно было рассчитать, когда оно разгорится ярким пламенем и когда совсем ослабнет.
Посреди самого большого пустынного зала лежало замерзшее озеро. Лед на нем треснул и разбился на тысячи кусков; все куски были совершенно одинаковые и правильные, — настоящее произведение искусства! Когда Снежная королева бывала дома, она восседала посреди этого озера и говорила потом, что она сидит на зеркале разума: по ее мнению, это было единственное и неповторимое зеркало, самое лучшее на свете.
Кай посинел и почти почернел от холода, но не замечал этого, — ведь поцелуй Снежной королевы сделали его нечувствительным к стуже, а сердце его давно превратилось в кусок льда. Он возился с остроконечными плоскими льдинками, укладывая их на все лады, — Кай хотел что-то сложить из них. Это напоминало игру, которая называется “китайской головоломкой”; состоит она в том, что из деревянных дощечек складываются различные фигуры. И Кай тоже складывал фигуры, одну затейливее другой. Эта игра называлась “ледяной головоломкой”. В его глазах эти фигуры были чудом искусства, а складывание их — занятием первостепенной важности. И все потому, что в глазу у него сидел осколок волшебного зеркала. Он складывал целые слова из льдин, но никак не мог составить того, что ему так хотелось, — слова “вечность”. А Снежная королева сказала ему: “Сложи это слово, — и ты будешь сам себе господин, а я подарю тебе весь мир и новые коньки”. Но он никак не мог его сложить.
Кай посинел и почти почернел от холода, но не замечал этого, — ведь поцелуй Снежной королевы сделали его нечувствительным к стуже, а сердце его давно превратилось в кусок льда. Он возился с остроконечными плоскими льдинками, укладывая их на все лады, — Кай хотел что-то сложить из них. Это напоминало игру, которая называется “китайской головоломкой”; состоит она в том, что из деревянных дощечек складываются различные фигуры. И Кай тоже складывал фигуры, одну затейливее другой. Эта игра называлась “ледяной головоломкой”. В его глазах эти фигуры были чудом искусства, а складывание их — занятием первостепенной важности. И все потому, что в глазу у него сидел осколок волшебного зеркала. Он складывал целые слова из льдин, но никак не мог составить того, что ему так хотелось, — слова “вечность”. А Снежная королева сказала ему: “Сложи это слово, — и ты будешь сам себе господин, а я подарю тебе весь мир и новые коньки”. Но он никак не мог его сложить.»
 
Хрущовку, в которой проживала Ю. Тимошенко вместе со своей мамой Людмилой Телегиной и тетей Антониной Ульяхиной, трудно назвать дворцом. Там было тесно. И тем сильней должно было чувствовать маленькое существо, именуемое Юлечкой Григян,  холод и отчуждение заполонившие это подконтрольное  ее маме - Снежной королеве - ограниченное пространство.
 
Мама не выказывала особой радости при рождении девочки,  а лицо ребенка поразило впервые увидевшую его Ульяхину, выражением «сосредоточенного внимания и хмурости».  В самой же квартире, с самых первых дней, Юлечка представлялась Ульяхиной «перепуганным, маленьким существом».
 
В начале этой книге с достаточно полнотой перечислены все виды насилия, жестокого обращения и тотального контроля, которым подвергалась Ю. Тимошенко. Откровенная жестокость, унижения, высмеивание, пренебрежение, вопиющее лицемерие, регулярные физические наказания – все это  просто  буквально обрушилось на  голову ребенка. И, похоже, что голова (точнее сказать психика) этого не выдержала.
 
При этом главной ежедневной «китайской головоломкой» маленькой Юлечки был вопрос, - как угодить все контролирующей и постоянно недовольной ребенком мамочке? Ребенок явно страдал от недополученной, но такой необходимой для здорового нормального развития порции любви.
 
Драматизм этой ситуации особенно нагляден в главе под названием школа. Маме некогда, успехами дочери она не интересуется, даже на родительские  собрания она вместо себя отправляет - подростка - тетю Тоню Ульяхину. Девочка нуждается во внимании и родительской любви, но взамен имеет только регулярные «трёпки» да допросы с пристрастием. Она разламывает  полученный дома в школу бутерброд и раскладывает по углам в классе, какую-то часть оставляет для бездомных животных на улице.  Она хочет, чтобы «у мышек, кошечек и собачек был всегда праздник, … они будут радоваться и говорить, что мы хорошие, добрые дети».  
 
От мамы девочка не получала даже этой минимальной, но столь необходимой ребенку  мизерной порции похвалы.
 
Хочу заметить, что если бы Иосиф и Адольф не стали бы теми, кем они стали на самом деле, их жизнь интересовала бы очень ограниченный круг людей. Точно так же обстоит дело и с Юлией. Ибо мы вынужденно занимаемся обстоятельствами ее жизни по той очевидной причине, что сама она по своей воле и не зависимо от желания каждого из нас очень плотно занимается нашими жизнями. Она получает все больше и больше рычагов для этого, а мы по-прежнему так и не знаем, кто же она такая.
 
Так наберемся же внимания и терпения и восполним это пробел. И поможет нам разобраться во всем этом наше стремление к правде, только правде и ни к чему, кроме правды.
 
Итак ни у кого из специалистов нет сомнения в том, что в результате  такого обращения развитие ребенка неминуемо превращалось в невротический процесс.
«Невротический процесс,  - пишет в своей книге «Невроз и личностный рост» ученый с мировым именем, и знаток женской психопатологии  Карен Хорни, – это особая форма человеческого развития, чрезвычайно неудачная из-за растраты творческой энергии, на которую она обрекает человека. Она не только качественно отличается от здорового взросления и роста, но и прямо противоположна ему во многих отношениях, причем в гораздо большей степени, чем мы думаем. При благоприятных условиях энергия людей идет на осуществление их собственного потенциала, то есть на воплощение в действительность всей совокупности возможностей, которые потенциально им присущи. Такое развитие далеко от единообразия. В соответствии со своим особым темпераментом, способностями, пристрастиями, условиями детства и дальнейшей жизни человек может стать мягче или жестче, осторожнее или доверчивей, уверенным или не слишком уверенным в себе, созерцательным или общительным, он может проявить свои особые дарования. Но в какую бы сторону он ни направился, он будет развивать свои, именно ему присущие задатки.
 
Однако под действием внутреннего принуждения человек может начать отчуждаться от того, что ему свойственно на самом деле. И тогда главная часть его сил и энергии смещается на выполнение другой задачи: превращения себя в абсолютное совершенство посредством жесткой системы внутренних предписаний. Ничто меньшее, чем богоподобное совершенство, не удовлетворяет его идеальному образу себя и не утоляет его гордости теми возвышенными достоинствами, которыми (как он считает) он обладает, мог бы обладать или должен обладать».
 
Карен Хорни умерла за 8 лет до рождения Юлии Владимировны, но впечатление такое, что вышеприведенная характеристика невротической гордости сделана вследствие прямых наблюдений за жизнью леди Ю.
 
(продолжение следует)