Довели страну. Четырнадцать градусов. Приходится кофточку застёгивать, когда выходишь курить. Зелёная вода Мраморного моря и розы в цвету – типа декабрь, свято наближається, свято наближається...
 
Внизу грузят тюки с товаром, гремят тачки, и как флаги развеваются халаты и полотенца у магазина напротив. Такая себе банная штаб-квартира ООН. Здесь точно красочнее. Магазины и должны быть вперемешку. Ты где, у кожника? А я в трусах. То есть совсем рядом, между нами только мелкий бытовой пластик. Властелин колец для занавесок медитативно вкушает чай, ожидая своей удачи – оптовичка из бывшего Союза. На входе в трусы (а как ещё это сказать?) стоит манекен подростка, упакованный в дамские колготки по шею, на которой висит картонка «КалготкаЖ 5ХL». Чья-то добрая душа уже дописала: «Она убивала немецких солдат». Я эту калготку Жэ лично знаю – товар люкс, модель гюзель, точно можно роту дынырявых передушить, и ни одной стрелки не пойдёт!
 
Выходит на перекур мой директор. Щас я ему святую пятницу и испорчу – ничё, он оценит.
- Хакан, новый стишок про урегулирование хочешь?
- Давай.
 
- Здравствуй, дедушка король,
Борода под тримминг,
Тут кремлёвский главный тролль
Намекал на римминг.
 
Молвил дедушка король:
- Рубль будет фантик.
Чтоб издох гяурский тролль,
Откручу я крантик.
 
Дорогой Барак Хусейн,
Лезут хуйлочерти.
Подпиши уже скорей
Свой закон о нефти!
 
Он ответил: - Не беда!
Подпишу, ребята!
Будет Вове.... борода!
Как в стихах – из ваты!
 
Ну, Хакан тоже язЫкам обучен мама не горюй.
 
- Зл... золотой вы человек, Зульфия Соломоновна. Всё о России думаете.
 
И глаза такие добрые – Крымский мост видать по самую торжественную ленточку. Прям до бурлаков, которые его за эту ленточку...
 
Однако к делу. Середина декабря, и пора погрязнуть в покупке чего-нибудь хлопчато-трикотажного и орехово-конфетного в масштабах, достойных уважения. Лезу в банк с телефона. Хм, всё не так плохо, как казалось. Даже старый долг вернули. Откуда, говорите? Наколядовала. Вот только не надо, я переводчиком колядую! Наперекладала. Когда-то моя достопочтенная родительница говорила мне тост на день рождения. Работа, сказала она – это только одна сторона жизни. Так выпьем же за халтуру, добавила я. Накаркала.  
 
Ой, шо вы знаете. Самая интересная работа – русско-русский перевод. Трезвая я! Калготка женская с пакетка – нихрена, всего лишь утолщение на мыске. Стринга женская, лифика – ты смотри чё делается! - тоже женская. Насок палатенца – ну, это и дураку понятно, махровые носки. Труса с раструб и даже прости Господи труса женская без рукав, но не стринга. Это подштанники и слипы, если у кого-то абстрактная мЫшления (женская) не того. Количество, цена за единицу, всего, НДС, итого. Как-то так. Я всегда надеюсь, что девяностые – всё, а тут приходит какой-нибудь договор, или накладная, или просто деловое письмо – нет же, вот они, прут из всех щелей и мешков с полотенце халатноебанное и пастелька шерстная. Это не хохма, это стельки с добавлением шерстяных волокон! А полотенце как хотите, так и понимайте.
 
Свешиваюсь присмотреться к ночным сорочкам. В свитерах ругаются на чём свет стоит – мадам явно из-за поребрика. Их теперь на порядок меньше. Разногласия у сторон не уже об цену, а об зачем вы сбили. Брат, ну ты же учил! О, выбегает.
 
- Нэхуй шастат!
Молодец! Моя школа.
 
Дело к обеду, и мне наверх приносят супчик и плов с курицей. Чего, сынок, говоришь? А что это он так слабо – в Киев на автобусе и без багажа? Факир был пьян и бизнес не задался? Сто-оп, дай дозвониться! Старый долг, я так вижу, придётся кстати. Джемаль, привет, дорогой. И мы тоже слава Аллаху. Так, фигу ты налегке уедешь, повезёшь пелёнки для госпиталя. До вечера.
 
Обед не обед, а медицинские расходники на боевом посту. И вам наши реверансы. Пелёнки давай, тридцатку, протирки антибактериальные пятидесятку, пакеты большие положи. Сколько? Дай Бог тебе здоровья. Правильный он мужик.
 
Так, жизнь налаживается. Пелёнки приедут в офис и завтра выедут в Украину. Всё равно что-то здесь не так, правильно? Я вам что – девочка пятнадцатилетняя под ёлку пелёнки класть? Если уже боец и попал в госпиталь, он должен принять вАнну, выпить чашечку кО...
 
На своём этаже рявкаю «Буду после трёх!» и подрываюсь на улицу. Всё рядом. Арэшки! Мастер, Бог в помощь. Насыпай чего повкуснее. Будешь загонять в ваккум – разравнивай, мне их ещё заталкивать. Ага, после самалота товарищ поумнел. Вместо кило сыпет кило двести, но записывает единичку. Кофе давай. Чай в пакетиках? Мне вон ту полку, яблочную.
 
Рядом добираю растворимый и канфэт-манфэт. Всё перетасовать и нормально. Передачка будет называться «Кофе в постель» - пелёнки, он, родненький, шоколадные вафельки...
 
Самый класс – это паковаться. Чай – в конветры А4. Из двух соток «Липтона» сделать одну – по пакетику переложить. Ну, разъехался картон. Главное, ребята – скотча не жалеть. Ну, и клейкой ленты тоже. И нашлёпку сверху – красно-чёрную. «Хай у Новому році рашисти тріснуть, як оця коробка!» На конвертах: «Чай «Каратель» яблучний. Підвищеної цинічності. Ворога – в є.. у ї... та в яблочко, карочє!» И моё любимое – «Героям кава!» - что на растворимый, что на турецкий. Оказывается, ребята очень уважают молотый – заваривают по-польски. И специи уважают.
 
Пока выпечатываю цветные наклейки, приносят медрасходники. Дорогие коллеги уже свято уверены, что я навариваюсь на этой войне. То у меня в комнате мешки с термобельём, то носки, то зонды с катетерами – мутная я личность, короче.
 
Всё бы ничео, но и работу работать иногда приходится.
 
О-о, этого деятеля слова я узнаю из миллиона. Это, конечно, эпично, но где оригинал?! Ничему жизнь не учит. Алё, Ибрагим! Нормально, сам как? Да, конечно, переделаю. Оригинал пришли, да? Он же тут такое написал... Ты ему скажи, пусть переведёт еще пару юридических документов и сразу идёт в Камеди-клаб, там такой материал на вес золота. Да, брат, это действительно ужасно. Поэтому ты и звонишь мне каждый раз в состоянии истерики, потому что его переводы не хочет заверять даже Мага, который и сам сапожька сверху варежька. Давай быстро, пока начальство курит.
 
Сапожька сверху варежька – это сапоги с опушкой из искуссвенного меха. Это ещё чтоо... Вот сейчас давайте поприветсвуем гиганта мысли, мощнейшего толмача всех племён и уродов! Поехали.  
 
Необписаный прибыл... Да какие в Гаагу пятьдесят оттенков сырого! Это незадекларированный доход. Увышение самолёта. А я знаю! Ну слетал он бизнесом вместо эконома... Ну не убить же его теперь за это! Почем?! А, нет, всё правильно, таки убить. Та-ак, по наростающей. Выкидыш безопасности. Оскар явно будет мой. Перегорели пробки в офисе. Запела дымная аларма – ну это и дураку понятно. Поэтично-то как... Акционерное вазо – Госсподи, ну не даёт им покоя эта ваза, купленная на аукционе. И каждый раз они её обзывают по-новому.
 
Я про бесстрашного директора писала? У которого закончился срок житья? Это он без страховки тут сидит. И с просроченным видом на жительство. Вот бы дедушке Алинину такое в морду – кранты, мол, любезнейший, срок житья – тю-тю. Страшно?
 
Страшно, конечно. Когда так «Кабздыщ!» - и тишина-а... Это не SUка об землю, это рус-рубле. Рыцари общего котла сцепились и ждут, когда отскочит. Олимпийцы нашлись! В резиночки в детстве не напрыгались. А главный у них какое отскокло, а? Шоб его демократий обнял. Ну, я уже арахиса в кунжуте купила – могу сидеть наблюдать.
 
Мелодрама, блин. «В ожидании отскока». Ритм энд блюз. Старые песни о том же.
 
Хусейнович такой:
 
Even oil drops
In price sometimes
Sometimes it’s wrong
This time it’s right
 
Ukraine will win
Mordor will fail
There’ll come a point when
We all exhale
 
И тут такой Байден:
Shock! Shock! Shock!
Shock and Awe! Shock! Shock!..
 
А если афроамериканские страдания перенести сюда, к розам, пальмам и тюкам со шмотками, то тёрки двух миров были бы понятны и просты. Хозяин лавки – выше и смуглее – говорит:
 
- Коллега, финишь! – и руками так разводит, мол, рюшечки закончились, щас пойдут заклёпки. Со всех сторон. Коллега знает: в его случае «финишь» - глагол. В императиве. Обречённо машет рукой – мол, давай, чего есть.  
 
Что поделаешь – когда ушные палочки под санкциями, надо радоваться, что урвал хотя бы гвозди.