Везде потеплело, и это не сказки. Глобальная склока войной разгорается. Лидеры все отжигают по-адски, а также по-детски на саммитах палятся.
 
Ищут виновного, тычут пальцами. Руки по локоть у каждого в нефти. Черное золото кровью разбавлено. Бойни жестокой случайные жертвы на Юзовской площади гибнут, в Париже, Осло, Нью-Йорке, Нью-Дели, Мадриде, в Стамбуле, Беслане и в Могадишо, в Найроби, в Лондоне и в Равалпинди.
 
Шахиды взрывают мозг джихадом. А мы дико мстим, бомбим. Нам страшно.
 
В сердце Земли расстреляли радость.
 
У человечества сорваны башни.
 
В пробках столпились автомобили. Сто лет, как машинам все мало бензина. С ними мы в пекло и прокатились. Душу продали за нефть из пустыни.
 
Наши принцессы с шайтаном спутались, и родился ассасин в гареме. Дочь поднебесной в шелка его кутала, ковбойка баюкала отпрыска-демона. А сибирячка учила розгами, а галичанка собой заслоняла. И молоком кормила саксонка. Темная брала под одеяло. Османка дарила чертенку игрушки. Хлопушки, машинки давали другие.
 
Бесенок пустыню доил послушно. Затем взбунтовался и стал ИГИЛом.
 
Ну, безголовым. Что тут такого? Семеро нянек, без глаза дитя. Раз ты ослеп, потеряешь и голову, всем угождая. Все нефти хотят! С месторождений гони оборванцев. Жадными вышками дюны насилуй. Кровь всех племен пускай проливается. Степи невинности лишились.
 
Можно без крови, но это дороже. Гибриды, электромобили – роскошь. Кому охота тесниться в метро, когда самый шик – медитировать в пробках?
 
У безголовых жизнь без медитаций. Нет головы – так она не болит же! И жмут плечами, и возмущаются тем, кто посмел быть на голову выше.
 
Пленников режут. Тешатся ложно: каждого схватим! Башка полетит!
 
А кто на войне башку не сложит? Не потеряет от страха, от жадности?..