Шахтер Петя Иванов получил от коменданта посёлка новую квартиру. И другие обычные вещи: плазменный телек, холодильник, и мебель на три персоны. Кинув автомат под кровать, Петька плюхнулся на новенький матрац и сказал жене;
- Вот он, русский мир, когда бы я при хунте квартиру то получил?
Жена выносила из квартиры какой-то мусор от старых хозяев, напоминающий о том, что документов на квартиру у Петьки пока  нет и вряд ли будут, хотя и обещали.
- Пену для бритья оставь!! - заорал Петька в коридор. На прибазарном толчке не было пены, одно мыло.
- Вот она,  правда жизни, ты в своём дыныры даже на пену не заработал, - ответила Зинка.
Петька швырнул в неё пустым магазином.
- Поязви мне, квартиру нам дали!, - уже тоном потише ответил Петька, чувствуя некоторую вину. Денег действительно не было,  одни продпайки.
- Где вода в квартире, где канализация? - не унималась Зинка.
- Москва, блядь, не сразу канализацией обзавелась, - снова крикнул он в тамбур. Почему-то тут же захотелось по большому.
Только пристроился Петька срать у стены дома, как ему на голову ебнулся пакет. Мусоропровод тоже не работал.
- Эй там, внизу, ты бы хоть отошёл в кусты!
Петька на это внимания не обратил. Мало ли что кричит и падет с небес. Вытер жопу позапрошлым листом, натянул штаны и пошел домой. Дома грустно посмотрел на унитаз – воду уже давно не дают, перебит обстрелами водоканал. Двинулся на кухню и открыл холодильник. Там лежали смятый плавленый сырок «Дружба» и остов какой-то игрушки на пружине, но без заводного ключа. Что именно это было, Петя не понял. И развернул с сыр. С хрустящей обертки скользнувший вниз. И упавший на стол.  Так падала в прошлом на постель какая-то молодуха, которую Петька цеплял в наливашке с друзьями. Какая именно, Петька забыл. Да и уехали они все, одни старухи остались. Баба тогда смотрела на него бездонными глазами из беспросветной провинции. На него,  Петьку. И была такой же беззащитной в своей бледной незащищенности, как это  бледный сыр. И Петьке так стало жалко сыр, что он завернул его обратно и положил в холодильник.
- Вот, бля, сыр, - сказал Петька.
И вспомнил ту бабу. Как рассказывал он ей об удивительных мирах.  Об охуительном будущем, которое вот вот наступит в ДНР. Буквально рядом. Стоит лишь руку протянуть, бля. Эх, бля.
- Вот, бля, сыр, - снова сказал Петька.
- Существуют такие удивительные вещи. Ветчина, например, коньяк,- залепетал он и поразился собственным словам. Он же вовсе не это хотел сказать.
- Ветчина?? Где? - переспросила Зинка.
Ветер за окном. Петька залез в холодильник и пошуршал сырной обёрткой.
- Хлеб, бля, свежий, а не позавчерашний.  Колбасы разные. Живут они в магазинах. Казалось, протяни руку и вот, они твои.
Ветер за окном. Тихонечко прошуршал сыр.
- Да только не протянешь. Нет магазина, растащили, остался толчок со старухами, мылом, шмотьём  и обветреной свининой.
Петька пригладил серебро, оставшееся от хозяев.
- Вот, бля сыр.
Сказал. А потом пошел к коробке в шкафу. Нашарил ее.  Притащил. В всякой старой мути начал подбирать ключик к игрушке. Много там было ключей. А от чего Петя и не знал. Был бы, Папа Карло,  подумал Петя, так бы был у меня один ключик, от волшебной двери. А так до хера, а от чего неясно. Этот вроде, от счётчика в коридоре.  Петька вытер мокрый лоб и покопался в коробке еще. Еще один ключик. Этот… Этот. Вроде. Блядь, не могу больше вспоминать. Да ну на хуй. Петька бросил коробку.
И взял в руки остов игрушки. Ржавчина на левом боку. Желтизна на правом. Жалкий оскал. И к тебе судьба пришла, подумал Петька и  прижал её к щеке.
Ранним утром Петька проснулся  от крика.
- На шахте обвал!!!- кричали мужики под окном.
Не надевая штанов бросился Петька бежать и лишь добежав до окраины города понял, что никакого обвала нет. Да и шахты нет тоже - её затопили фсбэшники. А его в очередной раз наебали. Знали, что вскочит. Что побежит.
- Что наебали, суки бляди?-сказал Петька людям с веселыми лицами у подъезда.
- Наебали нахуй, гы-га-га.Они были пьяные.
Петька в трусах возвращался к подьезду. Трепыхался на осеннем ветру из рваных трусов хер.
- Где бы бля, трусами разжиться. Петька вспомнил,  что трусами на толчке торговала бабка-молочница, так один хер, денег нет.
Придя домой, Петька подумал. Да ну на хуй все. Возьму автомат и пойду бомбану кого нибудь.  Выбрался на какой-то карьер. Присмотрел - мужики песок воруют. Петька подошёл к ним и потребовал денег.
- Ты, сука, знаешь, чей это карьер? - сказал он самому мордатому, грациозно взявшись за ремень автомата.
- Нет.. - ответил мужик. У мужика автомата не было. Он был очень упитанный и сытый, в свежей одежде. Видать, не горел желанием воевать, добра нажил немеряно, как же его бросить-то. У Петьки нихера не было, кроме полуразвалившегося родительского дома.
- Ну так плати за песок, а то позвоню кому надо,  без скатов уедешь!
Петька снял с них 300 гривен и пошёл в наливайку. Про трусы он забыл. Он забывал про них каждый раз,  когда появлялись деньги. В наливайке он поел картошки фри и квашеной капусты, прихватив порцию для Зинки.  Посидел перед дорожкой. Выпил. И стал вспоминать прошлую жизнь. Поле. Очень жарко.Вот они идут с кем-то. В руках бутылка водки, хлеб, кровяная колбаса и огромный шмат подчерёвка.
Петька уснул за столом наливашки и увидел сон. Сидят они с Зинкой на берегу тёплого египетского моря.
И пьют свежемолотый кофе с армянским коньяком. Рядом снуют их отпрыски-погодки, две штуки. Молодой араб приносит котейль.
- Русская весна, - сказал Петька арабу. - Рузькайа везна, - вторил ему араб, кивая кудрявой чёрной головой.
И Петька вспомнил во сне, что вчера видел в холодильнике сыр.
- Знаешь, сыр. Такое охуительные небо в алмазах.
- Еаз, сыр, - повторил араб.
Петька проснулся от звуков автоматных очередей - в наливайке напились посетители и вышли на улицу палить по дорожным знакам.
Вернувшись домой, Петька сыра не обнаружил. Его сьела Зинка за просмотром сериала "Воронины".
- Смотри, как ругаются, вот уморы - кричала Зинка из гостиной.
- ты куда срать ходишь? - спросил Петька.
- Я сру на работе, Петя, перед уходом домой.
- А если припечёт?
- Не припечет, я заранее сру, даже если не хочется.
- Как это?
- Клизму ставлю.
- Каждый день?
- Каждый день.
У Петьки не было своей клизмы, он стоял на блок-посту и проверял проезжающих. Как-то несуразно получалось, квартира есть, а туалета нет. Однако же в деревне, откуда Петька родом,  ещё хуже, там нет продпайков. И нет молодых баб, которые тут были вначале всей заварухи. Петька уснул и снова увидел Египет, царицу Египта высеченную в камне, удивительных цветных рыбок в прозрачной воде и подплывающий крейсер "Москва".
- Дравьжелаю, - заорал Петька, завидев людей на палубе. На капитанском мостике было написано - "Египет НАШ"!
И молодой араб, обрашаясь к Петьке, гордо сказал на русском языке: "Братьющки".
Петька снова проснулся от того,  что нестерпимо хотелось срать - капуста была не первой свежести. Блядь, когда же мне перестанет сниться этот ебанутый сон, - подумал Петька и вышел в тамбур этажа . Тут он понял,  что до выхода не дотянет и насрал в лифте. Он всё равно не работал.
Утром Зинка выносила мусор во двор и пожаловалась Петьке на запах говна.
- Вот жеж, суки, где живут там и срут!Но ничего, мы наведём в республике порядок! - глядя в глаза Зинке подытожил он.
- Твари, - согласилась Зинка.