Будущее Украины – под вопросом.
 
В смысле не светлое будущее Украины, не европейско-демократичное будущее Украины, а ее существование как зоны на карте, как субъекта мировой политики, как территориально ограниченного исторически-этнического и культурно-цивилизационного пространства.
 
На сегодняшний день в Украине такое суждение заклеймено грифом «табу», а любой, кто осмелится выразить подобный скепсис, моментально попадает под категорию «зрадника». Такую официальную политику пропагандирует нынешнее правительство, такую политику, к большому сожалению, подхватывает и обороняет общество.
 
Но действительно ли этот сценарий является невозможным? Рамки существования современного государства Украина – 24 года. Можно ли называть ее наследницей УРСР? В каком-то смысле, конечно же, да, но вот в вопросе политической субъектности – все мы понимаем, что в принятии самостоятельных решений УРСР была ограничена высшим руководством. Проще говоря, Украина была чадом под родительской опекой, которому разрешали гулять в пределах двора, не засиживаться допоздна, декларировали, что хорошо, а что плохо (по мнению авторитетных, потому что взрослых, родителей, естественно), зато хорошо кормили, одевали и оплачивали контракт в местом ВУЗе.
 
А что до этого? Казачина, как прообраз государства – с отсутствующей внутренней и сугубо воинственной внешней политикой. Веки раздробленности, внутренних противостояний, межусобец и разрухи Золотой Орды. Киевскую Русь мы не вспоминаем, так как это не было историей самостоятельной Украины.
 
Вот и получается, что за историю своего существования украинское государство неоднократно распадалось, завоевывалось, не выдерживало переходной этап формирования самостоятельной власти и прекращало свое существование.
 
Так почему же сейчас этот вариант развития событий выглядит настолько утопичным? Потому что мы живем в Европе 21-го века и это в принципе невозможно? А что изменилось в Европе за 20 лет, со времен распада Чехословакии и Югославии, кроме перехода в новый век?
 
В этом, как мне кажется, наша главная проблема: мы не понимаем реального положения вещей и всей серьезности ситуации. Мы думаем, что военный конфликт в Донецке и Луганске – это наши единственные проблемы, которые чреваты только высоким долларом и какими-то военным действиями где-то там. Что аппарат искусственного дыхания, которым кредиторы поддерживают наше существование (в сделках с которыми мы не способны выполнять принятых на себя обязательств) - это временно, пока всем не станет ясно, какая Украина чудесная и долг реструктуризируют или даже спишут.
 
Ситуация, в которой оказалась Украина – это Рубикон, который определит, останется ли такая страна или нет. И ответ на этот вопрос мы получим где-то в пределах ближайших двух лет.
 
Именно такой срок нам отведен, чтобы в экстренном режиме многое переосмыслить, осознать свои проблемы, четко сформулировать свои цели (не абстрактные, типа светлое демократическое будущее, а конкретные) и выработать методы их достижения.
 
Первое, что необходимо поддать осмыслению, это мысль о важности и значимости Украины для внешнего мира, который, по нашему мнению, должен дать нам оружие, научить им стрелять, а лучше и вовсе войти элитным легионом НАТО и разбомбить «кадровых российских военных», потом дать нам кредиты, открыть границы в Европу и вкладывать инвестиции в наш бизнес, выстраивая для нас нашу страну.
 
Наше общество во главе с элитой мыслит ограничено, локально, местечково и провинциально. Думая, что знаем о мироустройстве все, мы в сущности только усугубляем тот глубокий кризис, в котором Украина пребывает последние примерно 24 года своего существования. При чем в кризисе не политическом или экономическом, а мировоззренческом. Украинцы как общественный механизм состоит из прогнивших винтиков. И ржавчину эту никто кроме нас выводить не станет.
 
Психологи утверждают, что человеку, чтобы решить свою проблему, на первом этапе необходимо признать ее наличие, а уже затем выработать механизм ее ликвидации. Но если человеку о том, что он, к примеру, преувеличивает свою значимость в окружающем себя мире, может сказать внешний субъект, входящий в круг его доверительных отношений – родители или друзья, и раздутое эго нашего условного примера начнет вытесняться здравым рассудком и прагматичной рефлексией, то с нынешним государством Украина такого не произойдет.
 
Дело в том, что на самом деле наша судьба глубоко безразлична внешним крупным игрокам, которых мы сейчас возносим на пьедестал. Плевать они хотели на страну с третьим в мире по милозвучности языком, казацко-геройской историей и «незламным» народом. Однако же в нынешней геополитической конъюнктуре Украина оказалась всего лишь одной из шахматных досок, где играют в шахматы гроссмейстеры мирового уровня.
 
Своеобразным политическим татами, на котором двухсоткилограммовые сумоисты зажали маленького сине-желтого дрища промеж своих массивных и огрубелых от прагматизма тел, оставляя тому все меньше и меньше возможности дышать в полную грудь.
 
Парадоксальнее всего в данной ситуации выглядит тот факт, что хиляк-Украина и не думает выскользнуть из-под давления потных сумоистов, чтобы пойти в японский ресторан и начать откармливаться пивом и тянко. Наоборот, она просит тяжеловесов отложить свой ужин с семьей и побороться еще раунд-другой.
 
Так вот, возвращаясь к аналогии с человеком с раздутым самомнением. Украине реального расклада вещей никто и никогда не озвучит, как мудрый отец или сердешная мать. Во-первых, потому что так в принципе не принято. Во-вторых, потому что тем самым они – Европа и, в первую очередь, Америка, ослабят свои собственные позиции, которые они укрепляли на украинском фронте.
 
Наше государство стало одной из мировых точек искусственного столкновения амбиций и интересов внешних крупных игроков. Таких же как Йемен и Ближний Восток в целом, Северная Африка, энергетический рынок, сам вид этих энергоносителей: углеводородные или сланец, цель которого проста: для Америки остаться мировым гегемоном и своеобразным арбитром этих самых искусственно-раздутых конфликтов и продолжать навязывать миру свою англо-саксонскую модель и долларовую Бреттон-Вудскую финансовую систему, а для России оспорить и сместить этого гегемона с его позиций с помощью своих ресурсов, и заручившись экономикой Китая, которая, к слову, уже обогнала американскую и вышла на чистое первое место по объему ВВП.
 
Поэтому, чтобы банально сохраниться, Украине необходимо начать мыслить рационально и прагматично, научиться понимать этот сложный механизм взаимоотношений государств, в котором ведущую роль занимает сила, влиятельность: политическая, информационная, ресурсы и технологии, а не сопли о демократичности, несправедливости, «пидступности» и европейском выборе украинцев.
 
И тезис о том, что Украина и ее будущее начинается с каждого украинца не пустые преувеличенные слова. В первую очередь это касается элиты нашего общества, зашуганного меньшинства, которому крайне необходимо начать генерировать новые смыслы для украинской массы, формировать новый образ украинца. Нужно забыть популярные во времена Майдана сентенции о принадлежности украинского народа к европейской цивилизации, о том, что мы уже давно Европа, осталось лишь уладить несколько формальных нюансов. Мы не Европа, и это понятно всем, кроме нас самих. В действительности, мы до сих пор так и остались глухим совком, который просто наполнили новыми смыслами, в отличии от России, где смыслы остались теми же.
 
Однако суть осталось прежней: мы точно так же все еще неспособны критично мыслить, что означает поддавать сомнению даже те идеи, которые, нам преподносятся с убедительной аргументаций и вроде бы даже совпадают с нашим собственным мнением. Ведь в современном мире грань между «моя мысль» и «мысль, которую сделали моей» стала настолько призрачной, что быть уверенным нельзя даже в себе.