Харьков сильно отличается от Донецка и очень на него похож. Это нелепое и несостоятельное (с точки зрения логики) утверждение, на мой взгляд, лучше всего способно охарактеризовать данный город для всех, кто пытается понять его философию под углом стороннего наблюдателя.
 
Спросите нескольких харьковчан об их отношении к войне, и буквально в миг, прямо на ваших глазах, некоторые из них превратятся в типичных «жителей Донбасса», верящих в гениальность Путина и проклинающих свою собственную страну, которая должна была их «услышать», а некоторые окажутся едва ли не теми мифическими «бендеровцами», которые, по мнению адептов телевизионной секты Дмитрия Киселева, ежедневно балуют себя изысканными блюдами из снегирей. Широкий плюрализм мнений, всегда существовавший в Харькове и выгодно отличавший его от Донецка, сегодня стал вытесняться полярностью убеждений, и это очень тревожный симптом, который нельзя игнорировать.
 
Весной 2014 года войны в Донбассе можно было избежать, если бы мы понимали, с каким именно врагом мы столкнулись и какими методами он собирается с нами воевать. Опираясь на низшие маргинальные слои населения, российская пропаганда и местные царьки ежедневно нагнетали атмосферу нетерпимости, обращая все свое внимание на неудачливых представителей пролетариата, для которых был создан коллективный образ врага. Если изучить психологический портрет среднестатистического участника мартовских сепаратистских митингов в Донецке, то окажется, что наиболее горячим сторонником отделения Донбасса от Украины является 35-40-летний работяга с судимостью из забытого богом шахтерского поселка, у которого за плечами ворох нерешенных бытовых проблем, просроченный кредит в «Приватбанке» и алкоголизм в качестве способа проведения досуга. Более успешные земляки попросту не обращали внимание на попытки маргинальной публики что-либо доказать, поскольку считали, что их неспособность к самоорганизации и непонимание конечной цели протеста приведет в итоге к очередному «выпуску пара», а потому донецкие бизнесмены и предприниматели, формирующие средний класс, предпочли оказаться в стороне от происходящего процесса, позволив низшим слоям формировать собственную повестку дня. В итоге они ошиблись, и эта ошибка стоила нам практически всего.
 
Вместо того, чтобы жестко реагировать на любые проявления глупости, звучавшие из уст «кухарок и домохозяек», легко рассуждавших о референдумах по изменению территориального устройства и геополитических процессах, описываемых российскими телеканалами, работодатели и вчерашние успешные коммерсанты просто позволили себе заниматься другими, более насущными, как им тогда казалось, проблемами. В результате это привело к тому, что спустя непродолжительное время хвост стал управлять собакой, а сложившиеся процессы подчинения и классовой иерархии попросту перестали работать. Поэтому когда свободные люди начали выходить на массовые митинги в Донецке в марте 2013 года, было уже поздно что-либо изменить. На тот момент мы уже проиграли информационную войну, позволившую неудачникам почувствовать себя вершителями судеб, после чего они уже ни за что не согласились бы просто вернуться к своему прежнему месту на дне. Таким образом, главная битва за умы и сердца людей была с треском проиграна задолго до начала фактических боевых действий в регионе, что и стало прологом к войне, развязанной на Донбассе кремлевскими кукловодами и их марионетками из числа Партии Регионов.
 
Увидев к каким последствиям способно приводить безразличие общества, Харьков достаточно правильно отреагировал летом 2014 года, однозначно высказавшись в поддержку целостности и независимости Украины, о чем свидетельствовали тысячи государственных флагов, вывешенных простыми гражданами из окон и балконов своих квартир. Тогда неравнодушным представителям гражданского общества и местного бизнеса в городе удалось создать атмосферу уверенности в том, что здесь ни под каким видом не повторится донецкий сценарий. При этом маргиналы были вытеснены на обочину, а разговоры о сепаратизме и поддержке России велись в основном шепотом и массовой поддержки не находили. Это, отсутствие Кернеса во время лечения, а также успехи наших военных в борьбе с террористами, вследствие которых к концу лета оккупированной оставалась лишь одна треть Донбасса, позволило патриотической части харьковчан облегченно выдохнуть и расслабиться, вследствие чего проукраинская риторика постепенно стала сходить на нет. Готовность вновь оказалась заменена беспечностью.
 
В последние же месяцы, когда Харьков стал настоящим прифронтовым центром, непосредственно вовлеченным в обеспечение армии всем необходимым, начиная от медицинского обеспечения и заканчивая ремонтом и производством военной техники, город стал объектом особого внимания со стороны вражеской пропаганды, нагнетающей обстановку любыми методами. При чем, если сначала это были мелкие диверсионные акции, совершаемые где-то на периферии, целью которых было создание атмосферы незащищенности жителей от ужасов войны, то теперь враг стал использовать тяжелую артиллерию – кровавые теракты, сочетающиеся с массовым распространением слухов о предстоящем захвате города террористами-диверсантами. Ежедневно общаясь со своими клиентами я прихожу к выводу, что подобная тактика начинает действовать, из-за чего общая уверенность в завтрашнем дне среди харьковчан начинает таять на глазах, а бизнес замирает в ожидании неприятностей, готовясь то ли к эвакуации, то ли к капитуляции. Если с этим не удастся ничего сделать в ближайшее время – можем снова проиграть, причем на сей раз по-крупному, поскольку без Харькова в войне не победить.
 

 
Сегодня в городе все еще сохраняется минимальный перевес украинцев, которые продолжают бороться за доминирование в информационном пространстве, однако, силы зла не только не прекращают попыток получить реванш, но и набирают вес, апеллируя к своей излюбленной публике – маргиналам, которые начинают повышать голос в спорах о будущем и перестают бояться наказания за призывы к сепаратизму. При этом, ситуация дошла до той стадии, когда бремя борьбы более не может быть возложено на добровольцев и волонтеров, а в дело должно включиться государство со всей мощью и беспощадностью его карательной машины.
 
Наши правители должны понимать, что время для компромиссов с притаившимися в личинах чиновников предателями исчерпано, а местный гадючник, возглавляемый Гепой и его приспешниками, должен быть выжжен дотла. Если в самое ближайшее время власть не определит пожизненное место в серпентарии для этих хамелеонов, прикрывающихся мандатом, деньгами и связями, мы не успеем предотвратить новый виток оккупации, подаваемый под соусом сепаратизма, самоопределения и черт знает еще чего. Донецк проиграл тогда, когда черни позволили запугать и вытеснить с переговорной площадки нормальных свободных самостоятельно мыслящих людей, монополизировав право на мнение. Именно так, с помощью угроз и насилия было зачищено информационное поле Донбасса, после чего кучка жалких убогих сепаратистов начала диктовать свои условия жизни, пришедшиеся по вкусу деклассированным низам. Тогда, после моральной победы, достигнутой в результате запугивания адекватной части населения, свобода в Донецке была заменена фашизмом, а сила аргументов – аргументом силы.
 
Страх – это главное оружие любого тирана в борьбе против свободы, поэтому путин каждый раз оказывается бессильным там, где страх уступает место решительности, но для того, чтобы это произошло, очень важно ощущать поддержку за собой. В прошлом году Харьков проявил свою решительность и доказал, что спора о его принадлежности к Украине нет и не может быть. Теперь очередь за Украиной, ведь судьба регионов, оставленных в борьбе с путиным один на один, печально известна, а права на ошибку у нас просто больше нет.Теперь либо мы откроем второй фронт на войне с внутренними врагами, либо они откроют этот фронт в борьбе против нас. Решение именно этого вопроса предопределит судьбу нашей общей Победы.
 
© Дмитро Остапенко