Депутатские фракции 8-го созыва потихоньку начинают выводить на всеобщее обозрение своих спонсоров. Сначала "спалилась" "Самопоміч", в открытую лоббируя интересы зернотрейдеров во время принятия бюджета. Теперь вот "засветился" "Народный фронт", отказавшись голосовать против Игоря Коломойского.
 
Особого ажиотажа это, конечно, не вызвало. Те, кто и ранее знал о финансовых обязательствах партий, лишь хмыкнули да пожали плечами, те же, кто о них не знал, так и не узнают, ввиду тотального контроля за крупными СМИ.
 
В принципе сам факт "сотрудничества" политики и бизнеса не является чем-то уникальным в мире. Крупный и средний капитал активно покупают парламентариев и целые депутатские группы для защиты своих бизнес-интересов. Тот же Барак Обама в автобиографии вспоминал, что на первых выборах в Сенат ему очень помогла поддержка крупных фермеров штата.
 
Парламент – это представительский орган, где представители разных классов и отраслей лоббируют их интересы. Правда, от западных демократий нас в этом плане отличают три момента:
 
- отсутствие нормальных профсоюзов, которые гарантируют, что сверхприбыли той же "Укрнафты" пойдут на улучшение условий труда ее работников, а не на новую яхту Коломойскому;
 
- отсутствие сильной антимонопольной функции государственной системы, которая гарантирует, что лоббизм отдельных политиков существенно не повлияет на правила рыночной конкуренции;
 
- отсутствие действующих механизмов защиты прав потребителей, которые гарантируют, что обычный налогоплательщик не пострадает от бизнес-лоббизма политиков.
 
Без всего этого лоббисты олигархов продолжают увеличивать их состояние за счет обычных граждан Украины.
 
Неожиданно? Скорее закономерно.
 
Политическая деятельность требует ресурсов: помещения, полиграфию, зарплаты секретариату, расходы на агитацию и участие в выборах. Для партии национального масштаба это миллионы и десятки миллионов гривен. Их же нужно откуда-то взять. И тут начинает работать принцип "Кто партию кормит, тот ее и танцует". Только тот, кто дает реальные финансы политику, получает от него реальную отдачу.  
 
Когда мне начинают жаловаться на действующую власть, я спрашиваю только одно – сколько вы пожертвовали в поддержку тех политиков, которым доверяете? В ответ обычно получаю удивленное хлопанье глазами, и непонимание: "Как это – давать деньги политикам? Это же они мне должны их дать".
 
Такое себе ожидание "доброго хозяина" вместо "наемного менеджера".
 
Если Вы хотите получать дивиденды от работы политика и быть уверенными в том, что он работает на Вас, а не на свой карман, – вы должны ему платить. Причем платить ДО того, как он попадает на бюджетное содержание, а не после.
 
Кому-то это может показаться нереальным, хотя ничего сложного в этом нет. Если у политической партии есть 100 тыс. последователей, готовых перечислить на ее функционировании 100 грн раз на квартал, это 40 млн гривен в год.
 
100 грн – такая минимальная цена за "своего" представителя в главном законодательном органе.
 
Мне могут возразить, что украинцев очень долго нужно переучивать, что в схеме "партия-деньги" нужно не получать их от политиков, а наоборот давать. Но украинцы ничем не отличаются от миллионов западных граждан – они точно так же верят и ориентируются на выбор условных "лидеров мнений", именно поэтому в списки активно набирают певцов, комбатов, журналистов и общественных активистов.
 
Если бы летом 2014 года украинские не-политические элиты начали говорить, что нужно не только голосовать за политиков, а еще и финансировать их, мы бы имели в несколько раз более качественный парламент.
 
Посыпать голову пеплом и размышлять о прошлом нет смысла, но самое время задуматься над местными выборами 2015 года и о своих потенциальных инвестициях в них.