Очевидно, только словами народного творчества можно описать ту ситуацию, которая сегодня сложилась на рынке телекоммуникаций и связи на Украине.
Россия уже не скрывает, что отдельные части её армии участвуют в боевых действиях на Донбассе, но на все требования отказаться от дальнейшей эскалации конфликта, руководство нашего восточного соседа отвечает: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не скажу. Вместе с тем, когда страна-агрессор развязала не только вооруженное противостояние, но и объявила настоящую информационную войну, соответствующие службы Украины продолжают делать вид, что всё нормально и проблем для беспокойства нет. А проблемы есть, и решать их нужно в самые короткие сроки, ибо каждый день промедления – это новые жертвы среди бойцов украинской армии и гражданского населения. Сложно представить ситуацию, когда страна, которая терпит столько лишений от противоборствующей стороны, продолжает пополнять её бюджет. К сожалению, для Украины такая ситуация – реальность. Более 40% украинцев продолжают пользоваться мобильной связью от компании «Киевстар», которая является ключевым звеном российского холдинга Вымпелком. Каждый раз, пополняя счет своего мобильного, мы пополняем казну страны, которая ведет против нас войну. Каждая купленная скретч-карта «Киевстар» – это вклад в армию противника, новые патроны и снаряды, новые системы вооружения, сеющие смерть. Кроме того, несмотря на все уверения в том, что данные пользователей компании «Киевстар», как в мобильной связи, так и при доступе в сеть Интернет, не передаются третьим лицам, не более чем сказка для доверчивых людей. Вся необходимая информация (месторасположение определенных пользователей, адреса и т.д.), которой владеет «Киевстар» так же доступна и заинтересованным службам Российской Федерации. По сути, из оператора мобильной связи, «Киевстар» превратился в высокотехнологического осведомителя. Почему компания с российскими корнями продолжает работать на территории Украины, очевидно, нужно спросить и у тех, кто отвечает за безопасность страны – СБУ и РНБО. Возможно, они не видят? Или не хотят видеть?
vremya.eu