Война в разгаре. Льется не кетчуп, не клюквенный сок, не киношная кровь. Убивают. Умирают. Пропадают без вести. Теряют детей, родителей, дом, родину, надежду…
 
Солдаты воюют на размытой – иногда до виртуальности – передовой, переводя дух на блок-постах. Их непосредственные командиры «постреливают» еще и в соцсетях. Штабное начальство бравирует на фейсбуках, красуется на блог-постах. Верховные главнокомандующие сражаются за рейтинги, петушатся на саммитах, рукопожатия, переходящие в армсреслинг, пресс-конференции, заканчивающиеся предвыборной риторикой. Народ перегавкивается на интернет-форумах, на базарах, майданах, на кухнях…
 
Неохотно участвуют в вербальном токовании волонтеры с печальными глазами очевидцев, остро чувствующие, как бритву у глотки, каждую впустую потраченную минуту. 60 минут – час, 1440 – сутки. Десятки убитых, сотни раненых, тысячи психологически контуженых – не спасенных, брошенных, забытых в этом потоке шума, гама, информационного мычания, блеяния, ржания…
 
Поигрывая желваками, втискиваясь в узкие футляры дипломатичности, выдают на-гора комментарии экс-президенты Леониды, Макарович и Данилович. Многого не договаривают. На многое обижаются. За многое ощущают свою вину и ответственность. Пытаются вести закулисные переговоры хоть с чертями и их родителями, лишь бы если уж не потушить, то хоть локализировать пожар в доме, который они строили – пусть без особых архитектурных планов, пусть не шедевр, какой уж есть – но свой…
 
Иногда из-за бугра подливает масла в огонь Виктор Федорович, то ли экс-, то ли фикс-президент. То ли жив, то ли мертв, то ли ни жив, ни мертв, то ли человек, то ли вурдалак…
 
И только Виктор Андреевич – как воды в рот набрал. Икс-президент. То ли понимает, что является прямым виновником ползущей по Украине исторической катастрофы, поскольку в свое время сделал всё возможное и невозможное, чтобы напрячь восток и запад, а потом привести к власти кадровых граждан соседнего государства с Виктором Федоровичем во главе. И теперь раскаивается в судорогах, как рыба об лед. То ли ему всё по барабану, как плюшевому зайцу, и общество игрушек, букашек и барашек, ему милее гражданского общества со всеми его бурными трансформациями, накалами и расколами, разрывами и осколками…
 
Молчание только тогда золото, когда за ним крик души.