В Крыму вечерело. Жара уже спала, а с моря подул свежий ветерок, навевая приятные мысли об отдыхе. Но мы понимали, что расслабляться еще не время.
Бой уже отгремел, но наверху, в поселке, звучали короткие автоматные очереди. Причина проста - командир отдал приказ пленных не брать; и наши воины дарили рашистским недобиткам легкую смерть.
Наш экипаж первым спустился по пологой набережной к пляжу. Я сидел верхом на броне, аквафрешем протирая свои берцы от крымской пыли. Тем самым, который еще полчаса назад висел на поселковом совете.
 
Неподалеку на пляже мелькнула тень. Присмотрелся. Молодой парень. Татарин. Улыбается нам, машет:
 
-Исәнмесез*! Юлларыгыз уңдымы*?
 
Я ответил:
-Здоровенькі були! Добрались ми нічого, швиденько!
 
Он поднял правую руку, согнув ее в локте и сжав ладонь в кулак. В один момент показалось, что на его лице промелькнули все те муки, которые выпали на долю его многострадального народа.
Он коротко кинул:
 
- Рәхмәт*...
 
...я еще долго смотрел ему в след, думая над тем, увидел ли я слезу в его глазах, или мне просто показалось.
 
Вдруг мое внимание отвлек какой-то шум. Опускаю взгляд вниз и вижу бездомного пса, который копошится возле наших передних траков. Присмотревшись, замечаю оторванную конечность, которая застряла в гусенице. После многократной прокатки она превратилась в бурую лепешку с рваными краями. Именно ее и пытается достать тузик.
 
В люке появилась голова старшины. Мы его прозвали Молотом из-за привычки проводить допросы рашистов при помощи одноименного инструмента. Он закашлялся от смеха:
 
-Ух ты! Мелкая шавка, и та готова кацапье рвать зубами! Ты только не ешь это гавно - отравишься! Эту падаль, похоже, мы еще из Симферополя тянем!
 
Молот полез обратно в броню. Достал остатки сухпая, швырнул его подальше:
 
-На, держи!
 
Отбежав в сторону, шавка жадно набросилась на солдатский паек.
Заработала рация. Передали последние новости. Враг все еще ожесточенно сражается в Керчи и Севасе, но это задержит наших максимум на полдня.
Подняв глаза к небу, я увидел, как из-за туч появился молодой полумесяц на небе Крыма.
Свободном небе Крыма.
И я улыбнулся. Впервые за много дней.
 
Обдав гальку копотью, наш экипаж неспешно направился к воде, чтобы отмыть гусеничные траки от останков оккупантов.
 
* Исәнмесез! [тат] - Здравствуйте!
* Юлларыгыз уңдымы?  [тат] - Хорошо ли вы доехали?
* Рәхмәт. [тат] - Спасибо.