Есть такие мнения: Януковичу нужно дать гарантии неприкосновенности, а то и вовсе оставить всё отжатое и украденное "непосильным трудом".
 
Человек, на чьих руках десятки убитых и сотни покалеченных - это нормальный человек или садист, которого необходимо немедленно изолировать от общества?
 
Если нормальный, то в тюрьмах сидит очень много нормальных людей, которых нужно выпустить под гарантии неприкосновенности. Если всё же садист, то о каких гарантиях может быть речь?
 
Затанцевать убийцу не вышло. Убийца начал войну. Ему пытаются противостоять массовостью; исключительно мирной, но громадной толпой. Только пулемёт толпы не боится - пулемём для того и создан, чтобы стрелять в толпу. Сотня вооруженных и обезумевших "беркутовцев" способна разобраться с тысячами митингующих, которым просто нечего противопоставить убийцам - ни навыков рукопашного боя, ни оружия для самозащиты.
 
Украинское общество, к сожалению, слишком толерантно, чтобы обойтись малыми жертвами. Оно посылает матерей умолять убийц не стрелять в их детей. Теперь эти люди с извращенной психикой будут стрелять с ещё большим удовольствием. Оно молча стоит и смотрит, как десяток вооруженных ублюдков избивает случайных жертв - и боится ответить, чтобы не провоцировать. Хотя убийцы уже спровоцированы адреналином, безнаказанностью и огромным выбором остолбеневших от страха мишеней.
 
Спросите маньяка, которому нужно предоставить гарантии, об охоте. Об удовольствии, которое он испытывает, расстреливая безоружных и не провоцирующих кабанов в Сухолучье. Кабан вооружён клыками, но что толку от этих клыков, когда тебя расстреливают из ружья? Сегодня вся Украина превратилась в огромное Сухолучье, в котором местные и российские отморозки устроили кровавое сафари. А мы - словно те кабаны, всё еще боимся спровоцировать, всё еще смотрим, как на наших глазах расстреливают случайную жертву, и всё ещё не можем что либо противопоставить в ответ.
 
Неужели нет иного выхода, кроме как предоставить гарантию неприкосновенности садисту, умывшему руки кровью? Кроме как умолять пощадить, надеясь, что это не раззадорит его и не спровоцирует на более жестокие и изощрённые пытки и убийства.