Прикинь, народ, каки страсти. Малороссия. Деревня. Бунт. Толпа мужиков с кольями и топорами идет громить усадьбу.
 
Сожгли по дороге старый овин, подходят к барскому дому, на крыльце — барин в халате. Мужики остановились. Барин посмотрел, почесал живот и спросил: «Ну, холопы, чего вам?»
 
Мужички помялись, помолчали и по одному стали незаметно разбредаться.
 
А на следующий день зачинщик бунта Петро Пердюк бросил ложку, коей он борщ хлебал, хрястнул кулаком по столу и заорал: «А НИЧЕГО!!!»
 

 
История о том, как нацдемы в очередной раз просирают «неню» — край грустная история. Куда печальнее, чем ода провалившей премьерское голосование нашей «Раде», которой защита систем Пентагона в подметки не годится…
 
Раньше нацдемы просирали Родину Кучме, теперь — Ющенке.
 
Глянь, он у них, на подворье «Нашей Украины», хозяйнует, чисто кнур в апельсинах, что не сожрет — понадкусывает, а потом, сквозь слюну помаранчевую, цедит: «Ну ты, НУНС, довесок ущербный, чего бы еще схавать?»
 
Не, ну полправительства у фракции оторвал, а никто — возбухай, не возбухай — ничего не понял.
 
А про президентскую квоту — Гриценко на Еханурова — так и вообще, кто б с этим «довеском» объяснялся!
 
Слушайте, херню, которую метет Президент про «свежую кровь» — не слушайте. Тут скорее надо вспомнить о горячем желании Ющенки переодеть «варту» в шаровары и жупаны, а полкам присвоить имена Бандеры, Петлюры и т.д.
 
Ну, из Минобороны на Банковую поступило предложение начать с присвоения имени Петлюры президентскому полку. Не, классно было бы: петлюрівці вітають Президента.
 
Ющенко, я думаю, долго взвешивал: есть ли в «цій пропозиції» доля юмора? А недавно, мабуть, что-то до него дошло…
 
Не, граждане, всё слишком очевидно: министр обороны Гриценко, единственный, кстати, министр, да и просто человек во власти, который тихо-спокойно спасал честь Украины хоть на одном направлении заявленного и задокументированного внешнеполитического курса государства, трусливо и без предупреждения отставлен по причинам, которые Банковая никогда вслух не назовет.
 
Она, скорее, запустит какие-нибудь уголовки, компру и пр. — как у нас, что у рыжих, что у помаранчевых, обычно делается.
 
Я так думаю, что и Банковая, и януковичи сильно рассчитывали, что Гриценко должен быть энным и самым внушительным неподписантом среди всей срани, осложнившей создание коалиции.
 
По логике любителей «ширки», Гриценке, схватившемуся с закусившей удила Юлей (а точнее, с её фишкой) по срокам перехода на контрактную армию, сам Бог велел сделать «фе» вместо подписи под коалиционными обязательствами.
 
И это «фе» было бы весомым и авторитетным даже не столько для общественности внутри страны (кому она на хер нужна, кого интересует эта общественность), сколько для международного мнения, с которым еще хочется иногда считаться.
 
А Гриценко Юльке пакость не сделал. Он публично отстоял свою позицию, закрепил её Указом Президента, и более не имел претензий к Тимошенко. И уж тем паче — желания рушить коалицию.
 
Чем, я думаю, очень разочаровал Президента с Балогой. Либо Балогу с Президентом. Ненадежен.
 

 
О! А то еще был случай. Рабинович на бюро обкома в партию вступает. Приходит домой — Циля: «Ну что? — Не приняли. — А что такое? — А спросили, играл ли я бандеровцам на гармошке? Так я сказал, что таки да. — Шо ж ты наделал, шлемазл, как ты мог такое сказать! — Как же я мог не сказать, когда они все там, в лесу, сидели!».
 
Да… Так это ж только последние дуры могли написать — типа, любимец Ющенко, верный Президенту.
 
Анатолий Гриценко, я думаю, верен на самом деле, в первую очередь, совсем другим вещам, у него есть принципы. И они не сиюминутны. Не конъюнктурны.
 
Вот не поймут ни Ющенко, ни Балога, ни януковичи… А ты, народ, не баран и не козел, попытайся…
 
Была я какось от Крымского телерадио на войне, которая еще только начиналась. Так случилось, что с телеоператором моим Витей оказались мы в лагере приднестровцев, в лесочке у этого стратегического моста, который они при нас и подорвали, но неудачно, шум был, но мост не грохнул, и ожидалась атака с другого, молдавского берега, где стояли танки и БТРы.
 
Поднялась жуткая суета, беготня, мат, погрузка.
 
Нас с Витей погнали — а у нас машина на молдавском блок-посту, на другом, то есть, берегу, мы на мост, бежим, а уже пули свистят, Витя на ходу снимает, все встречные машины машут нам — «назад, назад!»…
 
А там уже лагерь свернули, грузятся, что-то военное на ходу у них было, но в основном обшитые железом на местном Рыбницком заводе грузовики, чисто, как ленинский броневик.
 
Короче, повскакивали все кадровые офицеры (их там было немало) и прочий боевой народ в свою «бронетехнику», а нам с Витькой велели садиться в раздрызганный ПАЗик, который оказался замыкающим, потому что еле двигался. Там еще сидели два пожиловатых ополченца (в касках) и было много ящиков — с патронами и еще чем-то оружейным.
 
Когда из приднестровских (!) дворов полетели по нашему (ихнему же) автобусу камни — дети из-за заборов бросали, Витька мне подмигнул удовлетворенно и включил камеру.
 
А когда наш одиноко чихающий автобус (колонна-то вся вперед ушла) из виноградников стали по-настоящему обстреливать, мы, под звон оконных стекол, все вывалились носом в пыль, ополченцы из винтовок на автоматную очередь отвечают, Витька с непривычки снимать забыл, но камера хоть включена была, так кое-какое видео и шесть минут стрельбы у нас было, как боевое крещение…
 
Ногу я, падая из автобуса, вывернула, потом 5 км до шоссе по виноградникам тяжко было, конечность в сапоге не вмещалась, сёла обходили — боялись казаков, они пили и лютовали так, что местные от них бегали, но на ряженых все-таки нарвались… Не, ну это уже не важно.
 
И когда в гостинице, в Кишиневе, мы, как были, грязные, трепаные, вымученные, «отстендапали» вдвоем в зеркало зачин своей будущей программы, то Витя, светлая ему память, нет здесь уже его тонкой души, сказал: «Слушай, я одного не понимаю — ну как они тебя, единственную женщину, не то, что в броню не посадили, но даже каску не дали? Тоже мне, господа-офицеры».
 
Вот тогда я уже заплакала. То есть, я не про каску заплакала, конечно. Наверное… Скорее всего…
 
И даже не про то, что все мужики сволочи — не, просто они ж слабый пол. Как правило. В основном.
 
А так просто заплакала, не каждый же день стреляют.
 

 
Но Юле, которая всю свою политическую жизнь «на войне, как на войне», я сочувствую и пытаюсь её понять, даже когда никаких мозгов на это не хватает. А офицера Гриценко сильно уважаю — он ей каску-то отдал. Свою…
 
Ага, так почему «реформировать армию» будет у нас именно Ехануров? И при чем тут армия вообще?
 
Может, потому, что в историческую ночь на 4 января 2006 года, когда «нефтегазовый» Ивченко под руководством Ющенки, управляемого Фирташем, положил Украину с потрохами под «РосУкрЭнерго» и Кремль-«Газпром», премьер Ехануров, который далеко не сразу узнал о деталях этой «национальной зрады», всхлипнул, утерся… и полез на амбразуру — не страну защищать, а преступную сделку и подельников.
 
Кстати, сейчас уже наступил момент, когда эта антиукраинская, антинародная сделка со всеми её последствиями аукается с каждым днем все громче. Нет?
 
Цена на газ растет и растет, «Нефтегаз» перед угрозой дефолта, газотранспортная труба перед перспективой сдачи, нет?
 
Но в стране еще много земли. Как раз под Министерством обороны. Зачем там Гриценко? На фига там собака на сене? Ни себе, ни людям.
 
Даешь Еханурова! И будет «и дам, и гам» и Монтрезору останется. Надо же, кстати, какая фамилия говорящая — «мое сокровище» с французского. О-ля-ля!
 
Монтрезор — это верный многолетний ехануровский соратник-помощник, первым замом сядет, видимо, на Минобороны. Да, собственно, «сокровище» где ни сядет, там курочка снесет яичко, не простое, а золотое.
 
А сейчас же много «военной» земли и объектов должно под Евро-2012 выкупиться. Или отойти «за так» под нужды как бы Евро, но фактически в распоряжение частных структур для обустройства и обслуживания?
 
Либо отойти из Минобороны на бумагах, а выкупиться в натуре? Один пишем, два в уме, три в кармане. У-у-ух! Такого простора для крупномасштабного дерибана в стране давно уже не было. Дух захватывает.
 
Ага. Поэтому знаменитого незаметного своего Васюника из Секретариата — в вице-премьеры по гуманитарным вопросам, в доску своего Еханурова — на Минобороны, денежные потоки на Евро-2012 — баснословные бабки — между ними. Под контролем Балоги, разумеется. При отсчете… ёпэрэсэтэ, при отчете Президенту, ясен пень.
 
Уси-пусиньки. Расскажите нам еще про «свежую кровь».
 

 
Граждане, одна умная-преумная девочка как-то уже высказывала мысль о том, что большой вопрос — надеются ли Президент и его окружение  на второй срок? Либо как конкретные пацаны, они реально представляют, что им светит, а что нет, и потому куш (большой куш) надо сорвать именно сейчас, напаковаться за оставшееся время под завязку — а там трава ни расти…
 
Да, так о чем это я?
 
Стоит голый Бандерлог Иванович перед зеркалом и смотрит на себя: шерсть, бицепсы, трицепсы. Потом развернулся спиной, смотрит — жопа. Развернулся обратно, смотрит вниз и говорит: «Лежать, дорогой, это свои».
 
Нунсы надеются, что когда-то ж эта ситуация выйдет из под контроля. И пойдет «свій до свого по своє». Доиграется, то есть, Балога, и сам себя трахнет. Закончив карьеру бесславно и позорно.
 
Но пока что нунсы, сцепив зубы, добровольно снимают штаны. За небольшим исключением. Каким? А посчитаем при голосовании за правительство. Комбинации из трех пальцев с лихвой хватит, пожалуй. Не? Неужто больше?! Героям слава!
 
Кажется, я погорячилась, а?
 
Некто Карасев, скачущий по всем эфирам жутко независимый политолог, работающий внештатным советником главы Секретариата Президента (внештатный — значит, деньги от государства не получает, а получает не от государства), сразу после первого дня голосования по премьеру сообщил российским СМИ: новое представление на Юлю будет, «но, думаю, вряд ли уже будет позитивное голосование».
 
Оно, правда, для своих СМИ уверенность подкорректирована: «Я бы сказал так, что шансы быть избранной премьер-министром больше, нежели не быть избранной, хотя сегодня быть избранной на пост премьера шансов меньше, нежели было вчера».
 
О, хуеверть. Соперничать с которой может только сам Виктор наш Андреевич.
 
Однако, я даже бы не исключала, что они Ющенку услали на лыжах в швейцарских Альпах покататься (это называется плановое обследование по выводу диоксина), чтоб тут его никто из коалициантов вместе с Юлей не доставал, и чтоб он потом — а ручки, «які ніколи», вот они.
 
Как по мне, так это даже лучше. Нарисуем себе такую картину. Неизбранная Юля приходит к Президенту.
 
«Здравствуйте, Юлия Владимировна, — Ющенко нехотя встает и идет навстречу.
 
«Ах, — говорит Юля, напомнив сама себе одну американскую актрису, — Господи, Виктор Андреевич, у вас в кармане револьвер или вы так рады меня видеть, хи-хи-хи-хи-хи?»
 
«Як завжди, — буркает Виктор Андреевич, незаметно вынимая из кармана глиняную свистульку 20 века в виде пениса трипольского вола, которую бандерлоги выменяли в одном школьном музее на пост министра образования. — С чем пожаловала?»
 
«Со словами искренней благодарности, Виктор Андреевич! Хи-хи-хи-хи-хи! Так хорошо быть свободной и, наконец, сказать слова, которые живут в моем сердце столько, сколько я вас знаю. Виктор Андреевич, дорогой, идешь ты…».
 
Ну, народ, хором!..
 
Вот и славненько, давно бы так.