Сегодня утром, переключая каналы телевизора, чтобы как-то легче встать с постели, наткнулся на анонс. Вечером по СТБ будет идти передача с детектором лжи...
Хм…Зачем я до сих пор не выкинул этот канал из списка, сам не понимаю. Все равно я его не смотрю… А, вспомнил, была у меня герлфренд, которая любила Х-Фактор. Так с тех пор и осталось. Но дело не в том.
На детекторе лжи будут испытывать человека, обвиняемого в изнасиловании. Не знаю, имеют ли вообще герои передачи и ситуация, описанная в ней, какое-то отношение к действительным событиям. В конце концов, все, что я видел, заняло от силы десять секунд. Но незамысловатая суть в следующем: сельскую девушку изнасиловали в высокой ржи, она, по ее словам «криком кричала», а подозреваемому в студии дадут пощечину и назовут скотиной.
И вот что я подумал: а ведь это именно оно. Вполне адекватное наказание за свинский поступок. И тут же вспомнил, что у нас дают за изнасилование по закону. Несоответствие бросилось в глаза, и даже не между одним и другим наказанием, а вот именно между этой карикатурной жестокостью уголовной статьи и трендом развития современного украинского общества.
Не знаю, все ли это замечают, но в последнее время, особенно с выбором януковича, наше общество очень быстро, я бы не побоялся даже слова «революционно» быстро, приводит в соответствие свои внешние формы своему моральному содержанию. То есть межигорье – это уже «не баг, а фича». Феодализм, рабовладение – все это и в современном мире вполне возможно.
Украинец считает, что когда судья берет взятки – это СПРАВЕДЛИВО. Вот в чем дело.
Если кто-то думал, что можно вместо Тимошенко выбрать президентом Януковича, и за это ничего не будет, то он сильно ошибся. И если кто-то думает, что можно по уровню коррупции быть рядом с Конго или Зимбабве, и при этом иметь среднюю мораль граждан выше, чем в этих странах, то это тоже иллюзия. А в этих странах представление о половых преступлениях носит племенной, традиционный характер. Ну как и у нас.
Так по пути ли нам с Западными странами, где это чуть ли не основная тема? То Стросс-Кану голову морочат, посягнувшему на… кгм… честь ТОЙ нью-йоркской горничной, то Берлускони, снявшему шлюху на полгода младше положенного возраста, то Ассанжа берут за хобот непонятно по какому обвинению вообще.
И вообще я заметил: наказание тем более жестоко, чем труднее сказать, в чем, собственно, состоит ущерб. Кто-нибудь может сказать, за что именно дают десять лет тюрьмы?
Да даже если мы и считаем себя европейской страной, то и в этом случае пора бы уж отменить этот унизительный для современной свободной женщины пережиток древних, средневековых представлений о "чести" - статью об изнасиловании. Если девичья и женская честь не имеет самостоятельного, общественно признанного значения и оценки (как собственность, здоровье или жизнь), ни даже какого-нибудь, хотя бы конституционного определения, то с какой стати закон наказывает за именно такое посягательство на неопределенное это,- да еще с такой гротескной, издевательски-насмешливой, жестокостью? А если подойти с христианской точки зрения, то за нарушение какой заповеди, в конце концов, полагается такое наказание? Подумайте-ка, тут есть о чем!
То же самое торговля женщинами. Всякие морализаторские рассуждения и уголовно-преследовательские формулировки всегда будет наталкиваться на: какое преступление -- принуждать женщин к тому, чем еще большее число женщин (и сами судьи) занимаются добровольно и не без удовольствия, получать которое стало в последнее время не стыдно и как угодно пропагандируется. Никакого морального осуждения тут тоже не осталось, и говорить в большинстве случаев можно только о недостаточной оплате труда, за чем в цивилизованных странах наблюдают вполне официальные профсоюзы "жриц любви". И в самом деле, все чаще говорят о сексуальной эксплуатации.
Ну и, кстати, как насчет сексуальной спекуляции? Разве ее мало со стороны женщин в реальной жизни, и разве эта спекуляция не пропагандируется в разных веселых сериалах типа «Ворониных»? Можно было бы для баланса привести зеркальную ситуацию из «Букиных», но баланса не получается, потому что там, где мужчина просит, там женщина требует, так что и здесь и там в этом смысле мужская, точнее, мужнина роль рисуется униженной.
Я уже не говорю про спекуляцию собственно законом. Об этом наверняка кто-то заговорит в комментах.
Любопытно, что в то время, как под изнасилованием мужчины понимают посягательство на женскую честь, сами женщины все чаще лучшей защитой чести считают некоторое изделие с непроизносимым в приличном обществе названием, который они и носят с собой в сумочках на всякий, вполне допускаемый ими в мыслях случай.
Да и кстати, о словах. Женщины в этой области, как и во всех остальных, мало что способны придумать, но уж распорядителями они будут безусловно. Позвольте, я уже просто не могу слышать про этих «девушек», про это «встречаться» и проч. То есть сказать об этом мы боимся, а сажать за это не боимся. Странно.
Нет, пора, пора этой статье мирно рассосаться среди легких телесных повреждений, незаконного лишения свободы, угрозы физическим насилием, чего там еще... Ах, да!.. Вот кстати вспомнил одно свое впечатление, по поводу дискуссий о смертной казни. Лет уже двадцать назад, во времена благодетельной гласности, было по телевизору такое разговорное представление типа "стенка на стенку" (да они и сейчас повторяются, но первые впечатления запоминаются ярче), и в нем именно изнасилование называлось достойным расстрела, повешения, четвертования и женитьбы на пострадавшей...
Но это я шучу, а там все были серьезны... и до жути комичны. Впрочем, женская часть аудитории была совершенно спокойна (и правильно, потому что женская честь -- это вопрос, который мужчины должны решать между собой, а волноваться мнением женщин по этому поводу -- все равно, что спрашивать быка о говядине),-- женщины были спокойны и только слушали ярящуюся мужскую партию со снисходительным одобрением.
Глядя на этот разрешенный бунт мужичков, которым позволили, наконец, косвенно высказаться о женской чести (и раздраженных - даже подсознательно - этой косвенностью), можно было бы и посочувствовать представителям репрессированного секс-революцией класса. Посочувствовать им, придавленным бессилием против обступающей со всех сторон порнографической агитации "царства разврата и женщин" (как это сформулировал Толстой, причем от своего собственного имени), и "раздраженно отстаивающих ложь" (по его же выражению), чтобы не признаться в этом бессилии...
И, конечно же, ясно, что за готовностью,-- с ненавистью, не идущей в сравнение с ненавистью к истинной причине,-- наброситься на того, кто "попробовал коснуться этого" (оттуда же) скрывается жесточайшая фрустрация и феномен стада вообще, зорко наблюдающего, чтобы никто из его членов не смел не бояться волка. (Что бы волк делал без этих помощников, добровольных и в большинстве бескорыстных, ибо что им, травоядным, может перепасть, кроме восстановления относительного психологического комфорта (часто под самоуспокоительной вывеской в форме соблюдения закона, который в действительности только для таких и писан)?)
Но фрустрация фрустрацией, а однако же, сколько было и есть низости в этом и других, все еще продолжающихся, шоу, в том, чтобы воспользоваться дозволением побить "насильника", столь же реального, как манекен директора в вестибюле японской фирмы - чучело любовника своей жены, первого мужчины (мужчин) своей невесты, оставившего мужу вместо "цвета невинности" штурпалки ценимой только в проститутках сексуальной выучки, бойфренда плюющей на отца дочери, или зятя, с которым теща быстро нашла общий язык в дрессировке тестя, квазиотца квазисемейства...
Господа, я понимаю, что здесь, в Дурдоме, как и везде, большинство мужчин и женщин именно таковы. И женщины, которым это выгодно, и которые в этой теме уж точно проявят «женскую солидарность» в отношении автора. И мужчины, подавляющее большинство которых взяли в свое время в жены секонд-хенд…. Хенд – это, конечно, я сказал из вежливости. Хотя ТО слово начинается на ту же букву. Ну и не секонд, тоже. Как я деликатен, черт возьми, в этой деликатной теме.
Но давайте хоть попытаемся быть объективными и справедливыми.
