для старих юзерів
пам’ятати
[uk] ru

Вождь всея Украины


Вождь всея Украины
Предвыборное обострение в политикуме и обществе обычно выражается в укреплении старых и появлении новых фобий.
Одной из таких фобий в Украине традиционно является страх перед диктатурой. И в данном случае слово «фобия» отнюдь не значит необоснованного чувства: украинское общество слишком хорошо знакомо с диктатурой любого толка, а демократические институты слишком слабы, чтобы играть роль однозначно привлекательной альтернативы.
 
Как показал, например, опрос Фонда «Демократические инициативы», в конце прошлого года тем, как функционирует демократия в Украине, недовольны были 70 % граждан. При этом годом ранее, в 2007-м – только 61 %. В том же опросе выяснилось, что за год на 3 – 10 % возросло количество тех, кто считает, что «при определенных обстоятельствах» авторитаризм лучше демократии» (25 %) или что наличие/отсутствие демократии не имеет значения (43 %).
 
Для кого-то это означает, что демократия в Украине не функционирует так, как положено демократии. Для кого-то – что демократии у нас просто нет. А еще для кого-то – что, раз демократию никак не удается построить, то она нам и не нужна вообще.
 
Вряд ли стоит сомневаться, что спустя десять месяцев такие настроения в принципе не изменились – разве что в еще более «антидемократическую» сторону. Ключевые игроки нынешней президентской кампании это ощущают и с разной степенью успешности пытаются использовать. Достаточно вспомнить «Конституцию порядка» Анатолия Гриценко, «Сильного Президента» Сергея Тигипко или растущий рейтинг радикального Олега Тягныбока.
 
В то же время все без исключения политики стараются дистанцироваться от обвинений в авторитаризме, пытаясь провести разницу между ним и абстрактным понятием «сильной руки».
 
В очередной раз актуализировала проблему премьер-министр Юлия Тимошенко.
 
В скандальном выпуске «Шустер.Live» в прошлую пятницу «сильную руку» в Тимошенко увидели 47 % отобранной студией репрезентативной группы, в то время как 53 % сочли премьера скорее диктатором. Глава правительства в ответ не нашла ничего лучше, чем заявить:
 
- А почему вы решили, что после этого безвластия, этой, извините за непарламентское слово, «гавкотни», люди не хотят диктатуры?! – после чего сразу получила порцию обвинений в диктаторских замашках (на момент написания этого материала представители Партии регионов даже обратились по этому поводу в организацию «Репортеры без границ»).
 
Юлии Владимировне, конечно, не привыкать. Еще во время Оранжевой революции сторонники Виктора Януковича на все лады повторяли якобы сказанную ею фразу о том, что Донбасс надо «обнести колючей проволокой». На самом деле «принцесса Майдана» тогда, наоборот, призывала к единению востока и запада страны, вот только нашла не самую лучшую формулу: «Донбасс – это тоже наши земляки, что же их, колючей проволокой, что ли, обнести?!». Однако имидж Тимошенко уже тогда был таков, что очень многие украинцы искренне поверили именно в первую трактовку.
 
С другой стороны, аналогичный казус – и именно в то же время – случился и с Януковичем. В своей знаменитой фразе о «козлах, которые мешают нам жить», кандидат от власти имел в виду (как позже клялись его соратники) исключительно лидеров противоположного политического лагеря. Но молва сразу приписала ему намерения чуть ли не начать в случае победы на выборах массовые аресты несогласных.
 
Словом, 2004 год показал, что обвинения в авторитаризме способны нанести мощный удар по любому политику. Увы, в дальнейшем столь серьезная тема именно политиками и была предельно дискредитирована. Президент Ющенко в 2007 году обвинял в «узурпации власти» парламентское большинство из трех партий (ПР, СПУ и КПУ), а в 2008 – фактическое большинство ПР и БЮТ; оппозиция платила главе государства той же монетой, и все без исключения лидеры электоральных симпатий по возможности злоупотребляли своими властными полномочиями – что, в принципе, является неотъемлемым признаком авторитарного режима.
 
Каковы предпосылки, и каковы – сдерживающие факторы возникновения в Украине авторитарного строя? И, главное, какие из них имеют шанс перевесить? Поинтересовавшись этим вопросом у экспертов от социологии и политологии, «Главред» получил, с одной стороны, предсказуемые ответы, но с другой – и нетривиальные варианты развития событий.
 
Михаил Погребинский, директор Киевского института политических исследований и конфликтологии:
 

- Я считаю, что информация о том, что общество требует сильной руки, мягко говоря, преувеличена. Или неточна. Потому что когда вы уточняете, кого данный человек понимает под «сильной рукой», то выясняется, что он имеет в виду того, за кого собирается голосовать. Для него «сильная рука» - Янукович, или Тимошенко, Яценюк… То есть «сильная рука» - это некий эвфемизм, некая замена понятию порядка.
 
Есть повсеместное ощущение неуправляемости в стране, и отсюда есть запрос на порядок и на субъекта, который в состоянии этот порядок навести. Но когда начинаешь в деталях разбираться в общественном мнении, выясняется, что это желание порядка совсем не направлено на то, чтобы был установлен некий авторитарный режим, который ограничит право каждого частного человека жить, как ему хочется.
 
Потому что бардак сейчас не только во власти – он и в повсеместной коррупции, повсеместном игнорировании обязательств, которые должен человек брать на себя по отношению к другому человеку и так далее. И вот желания это ограничить у людей совсем нет. Пусть порядок наводится, но не по отношению ко мне лично – таково общее соображение.
 
Такова ситуация со стимулами к авторитаризму «снизу». Что до стимулов «сверху», то пока есть единственная мотивация. Есть пока еще у власти Президент, непопулярный, но имеющий некие ресурсные возможности, прежде всего, связанные с силовой вертикалью. Идеология, которую он пытается навязать обществу, не разделяется этим обществом, причем абсолютным большинством. И получить в этих обстоятельствах возможность реализовать свои цели иначе как авторитарным способом в принципе невозможно.
 
Поэтому «сверху» некий запрос на авторитарное управление имеется со стороны идеологии украинского интегрального национализма и правителей, тех, кто поддерживает их в элитах, в так называемом «гражданском обществе». Неслучайно появилась масса публикаций об угрозе Украине со стороны России.
Мне кажется, что больше ничего нет наверху, поскольку довольно сильны позиции у крупного капитала, а он уж точно не заинтересован в авторитаризме.
 
Очень важный предохранитель от авторитаризма — это культурная разделенность общества. Потому что для того, чтобы успешно реализовался план авторитарного управления, мало просто иметь отряд «меченосцев», как бы партию жестких людей: нужно еще, чтобы авторитарного лидера любило общество – вот как Гитлера любили, Сталина любили. Но у нас это невозможно в принципе, потому что того, кого любит, например, Тернополь, того точно не будет любить Севастополь.
 
Виктор Небоженко, руководитель центра «Украинский барометр»:
 
- Сегодня закончился период экономического подъема, когда кормились не только олигархи, не только коррупция, не только чиновники, но и средний класс, и даже что-то доставалось бедным. И в этой ситуации, когда деньги закончились, стоит вопрос: у кого брать деньги? Либо мобилизовать государство и экономику, либо раскулачить средний класс, либо забрать у кого-то из олигархов. Все три ответа означают наличие одного, но важного инструмента — авторитарной системы управления, репрессивной государственной системы.
 
Поэтому в какой-то мере дело не в том, что у нас слабая демократия, а в том, что кризис подхлестнет не демократию, а любые авторитарные тенденции. Любые. Людям всегда будет казаться, что у кого-то надо взять деньги, и людям будет казаться, что эти деньги можно взять у кого-то другого, а лично их это не коснется. Хотя мы знаем, что авторитарные системы имеют склонность к саморазвитию и, как давно заметил Солженицын, действуют по принципу колеса. То есть сегодня давят одного, завтра — другого, а послезавтра того, кто сам является частью репрессивной машины.
 
Поэтому в принципе вопрос о некоем авторитаризме не зависит от сегодняшней элиты, будь то Ющенко, Тимошенко, Янукович, и даже человек в очках, склонный к странному способу себя рекламировать…
 
Но есть три важных фактора невозможности авторитаризма в Украине.
 
Первое, как это ни странно, это – некая модель открытого общества, связанная с Интернетом и открытыми границами. Если общество открыто, то очень трудно сделать жесткий авторитарный режим. Противники режима могут уезжать, заезжать, вести дискуссии, появятся какие-то журналисты, менеджеры, писатели, поэты, «Врачи без границ» и так далее… Даже великий Китай прекрасно понимает, что сделать авторитаризм можно только в том случае, если закрыть границу и избавиться от Интернета.
 
Второе — рядом с нами есть Россия, которая всегда будет соревноваться с нами по степени авторитаризма. И мы всегда будем выглядеть немножко демократичнее, мы всегда будем говорить себе: ну, мы же не можем сделать так, как у них… Это серьезно, это не касается львовян или луганчан, это общенациональное такое чувство. У нас постоянно идет сравнение, что что-то у них лучше, а у нас хуже, а другое – у них хуже, а у нас лучше. А так как они всегда будут идти на шаг впереди, то когда мы только будем задумывать авторитаризм, там уже будут образцовые концлагеря.
 
И третье, самое главное — Украина разделена на четыре части. Не на две, не на три, а на четыре. И управленческий сигнал, и тип репрессий в разных регионах разные. Арест в Луганске и арест во Львове — это совершенно разные аресты. Угрозы в Одессе и угрозы в Суммах — это совершенно разные угрозы.
 
Украина состоит из Западной Украины, с собственным развитым политикумом, своими мощными связями с религией и колоссальным историческим опытом сопротивления. Украина состоит из восточной части, со своим первоначальным накоплением, и тоже – со своим опытом сопротивления в лице 2004 года (не забывайте, в 2004 году не только «оранжевые» проснулись, но и «бело-голубые»: там тоже люди научились доказывать свои личные взгляды!). У нас есть и центральная Украина, которая имеет свои интересы, и просто так ее скрутить очень трудно, потому что она очень сильно связана с землей. И, наконец, есть Киев — столица, как «четвертая Украина».
 
Столицу Украины после 2004 года надо рассматривать не просто как фактор политики, не просто как столицу, а как некую Украину, которую явно очень трудно заставить полюбить авторитаризм. Столицы вообще никогда авторитаризм не любили…
 
Все эти части Украины составляют как бы своеобразный баланс. Для авторитаризма нужно единое политическое пространство. Но штандартенфюрер из Донецка не сможет управлять львовской «спільнотою», а одессит ничего не сделает в Луганске. Львовянин принципиально никогда не станет Черновецким, и так далее...
 
В то же время нельзя забывать, что авторитаризм нужен олигархам для перераспределения собственности между собой. Вот что мы с вами будем иметь после президентских выборов, а потом – парламентских. Победившая группа будет с наслаждением, как в 2004-2005 годах, заниматься, скажем так мягко, реприватизацией. И для этого, конечно, им нужны будут очень серьезные инструменты, потому что инструменты 2005 года показали свою несостоятельность.
 
Вадим Карасев, директор Института глобальных стратегий:
 
- Режима «сильной руки», скорее всего, не будет, а если и будет, то режим «сильной ручки» - не пишущей, а дамской. Однако это не имеет отношения к суровости, к тоталитарности, к жесткости и прочему.
 
Если авторитаризм и возможен, то возможен лишь авторитаризм «бархатный». И в отличие, к примеру, от китайского авторитаризма, он будет непросвещенным, не тем, что на примере Китая рассматривается как авторитаризм развития. Скорее всего, это будут гибридные, смешанные, квазиэлекторальные, медийные формы манипуляции и вертикализации власти.
 
Такой сценарий возможен потому, что для классического, авторитарного режима в Украине просто нет необходимых условий. Во-первых, в Украине нет военной элиты, значит, не может быть милитократии. Во-вторых, в Украине нет силовой элиты: чекистов, ФСБшников и подконтрольных им силовых ведомств. В Украине, кстати, в 2004 году не получился сценарий преемственности из-за того, что не было силовой элиты, которая могла бы перехватить и сформировать некое подобие путинской Украины. В-третьих, Украина имеет то, что называется внутренним, глубинным плюрализмом: разнообразную географию, региональное разнообразие, политические профили - все это дает возможность для зон, оазисов оппозиционности и свободы. Даже если не будет классической оппозиции, то оппозиционность все равно останется на уровне регионов, территорий и т.д.
 
Еще один важный момент: любой новый президент в своих усилиях сформировать режим «сильной руки» столкнется с другой «рукой», а именно - интересами «суверена Донбасса» Рината Ахметова. После открытия «Донбасс-Арены» стало понятно, что властелином Донбасса является именно Ахметов, а не Янукович. И даже Януковичу придется учитывать интересы реального властителя Донбасса.
 
Если на выборах победит Янукович, то это будет полуавторитаризм постсоветского, административно-бюрократического типа. Тогда можно будет ожидать возвращения технологий власти, характерных для режима Леонида Кучмы, только в более жестком варианте. Если же победит Юлия Тимошенко, это будет авторитаризм иного типа: бархатный, постмодернистский, политтехнологический, с медийными манипуляциями, лайт-бордами и прочим. Возможно, тогда не будет оппозиции в том виде, в котором мы привыкли ее видеть последние три-четыре года, будет одна только Тимошенко, причем везде: в телевизорах, на внешней рекламе и т.д.
 
Выходом для Украины авторитаризм не является, потому что ни одной из задач, которые стоят перед Украиной, ни в версии Януковича, ни в версии Тимошенко, он решить не сможет. И в любом случае через некоторое время, после не всегда аккуратных усилий Януковича и Тимошенко по созданию сильной власти, общество снова выйдет на цикл неодемократизации.
 
Дилемма состоит в том, что в обществе есть запрос на порядок. И ответа на запрос может быть два: либо это порядок ручной, причем эта «рука» может пониматься в разных измерениях – рука на латыни будет «манус», отсюда слово «манипуляция» - и эта рука может манипулировать законом, Кабмином, Верховной Радой, властью, оппозицией, судом, СМИ. Другой вариант – порядок конституционно-правовой, когда страна должна уйти от любых элементов проявлений ручного управления во всех этих сферах.
 
Порядок будет – украинское общество не может жить в беспорядке, оно не может жить в состоянии неопределенности, иначе потеряет свою государственность. Сейчас более реалистичен вариант «ручного» порядка, он более привычен – рукой водишь, и руководишь. Но это путь в никуда, если не назад. А нужно идти вперед.
 
Если сегодня больше возможностей установления «ручного» порядка, то это не значит, что так будет завтра. И если мы будем бороться за нормальный порядок, порядок права и закона, если элита понимает, что именно в этом залог ее самосохранения и сохранения страны, тогда, при определенных условиях, через несколько месяцев, ближе к президентским выборам, может оказаться, что страна ближе все-таки к конституционно-правовому порядку.
 
Александр Михельсон, Милан Лелич, «Главред», 29.09.09 // 12:13
http://www.glavred.info/archive/2009/09/29/121307-0.html
woodwoow [30.09.2009] | Переглядів: 2609

2 3 4 5
 Рейтинг: 32.0/15

Коментарі доступні тільки зареєстрованим -> Увійти через Facebook



programming by smike
Адміністрація: [email protected]
© 2007-2024 durdom.in.ua
Адміністрація сайту не несе відповідальності за
зміст матеріалів, розміщених користувачами.

Вхід через Facebook