1970 год. Лето. Ланжерон. Ранее утро воскресения.
Солнце еще не встало, а небо на востоке уже начинает окрашиваться в цвета зари. Появляется какое-то зеленое свечение, постепенно переходящее в розовое, и море, пропуская через себя лучи, изменяет свой цвет с свинцового, до цвета расплавленного золота, и лишь по краям, у самого берега, мы видим, что море имеет зеленовато-синий цвет. Солнце поднимается выше, и вот над горизонтом появилась ослепительная точка огня, и все стремительно стало изменяться. Перистые облачка из светлосерых превратились в огненные. Небо заиграло всеми цветами радуги, от цвета спелой хурмы на востоке, до ультрамаринового на западе. Задул небольшой утренний бриз, который погнал еле видимую волну к берегу.
На берегу стали появляться фигурки людей, в основном пожилого возраста, которые различными физическими упражнениями, продлевали себе молодость.
Появились уборщики пляжа. В море, под водой, проснулись «бички» (так у нас называют небольшую придонную рыбку, очень вкусную), ждущие угощения от рыбаков-любителей. Ведь всем известно, что из литровой банки креветок купленных на Привозе, лишь 10-15 штук пойдут действительно на улов, а остальное….. сорвется, что будет причиной для рассказа, «у меня вчера такой «бичек» сорвался, ну прямо слон». Возле прокатной станции лодок стоит небольшая толпа любителей-рыболовов, все ждут разрешения пограничников выйти в море, а разрешение дается после восхода солнца. Все говорят в полголоса, никто не шумит, потому, что вокруг такая оглушающая тишина, вспарываемая только криками чаек, что никто не хочет это великолепие разрушать. Даже боцман прокатной станции, весь просоленный, бывший моряк, командовал в вполголоса, без применения мата. Да, в то время это было так, народ был намного более воспитан и нетерпим к мату. И вот наступил заветный час, и любители быстро занимают лодки, отплывают каждый на свое, заветное место, на котором, он в прошлый раз (по его рассказам) наловил целый кукан «кнутов» (разновидность бычков). Естественно, никто никогда такого места не находил, бычки мигрируют по достаточно большой площади. Отойдя от берега, высматриваешь ориентиры для стоянки лодки, невольно смотришь на берег. В утренней, нежноголубой дымке, виден берег, покрытый толстой шубой деревьев и кустов. Города абсолютно не видно, и только вдали, на среднем Фонтане виднеется лифт сан.им.Чкалова. Берег не обезображен современными строениями. Никто не знает, где кончается парк Шевченко, идешь по парку, смотришь – уже Аркадия. Склоны от парка Шевченка до 16 ст. Большого фонтана очень живописны, вековые деревья, кустарник, дорожки, ведущие неведомо куда, таинственные гроты, рощицы фруктовых деревьев, маслины, сверкающие свое серебристой листвой на солнце, небольшие поляны, покрытые толстым, упругим ковром травы.
Сама рыбалка это священнодействие. Никто из уважающих себя любителей (а они все считают себя большими профессионалами) никогда не будет тягать («ловить» они никогда не скажут) бычка с удочки, только «самоловом», на слух и с руки. Удочка нужна только для «самодура» (снасть без наживки) для ловли ставриды, чируса, скумбрии. И вот рыбак-любитель, занял одному ему известное рыбное место, бросил якорь и начал…… Естественно, в море, никогда ты не станешь над одним и тем же местом. Поэтому, забросив снасти в воду, начинаешь оглядываться на других «рыбаков», у кого какие успехи, потому, что на том месте, где ты остановился, почему-то ничего нет. Постепенно, все лодки начинают кружить друг за другом в районе акватория в поисках «бичка». Из того запаса креветок, что был на борту, уже половина склевано, а на кукане всего штук 5 рыбок размером 10-15 см., а остальное все склевали огромные «бички», но они почему то не захотели попадаться на крючок. Но зато, какое наслаждение, когда почувствовав удар по леске, ты подсекаешь, и преодолевая сопротивление, не желающего видеть тебя «бичка», вытягиваешь его на поверхность. Краем глаза замечаешь завистливые взгляды с соседних лодок, как они быстро поднимая якоря, движутся в твою сторону. Ты его («бичка») медленно, на виду всех, вдеваешь на кукан, и с гордым видом отправляешь кукан за борт, при этом делая вид, что это для тебя обычное регулярное занятие, которым ты уже занимаешься добрых три часа. Но, иногда бывает, что вместо «бичка», попадается небольшая камбала-глосса. Размер её не превышает 20-30 см. Так вот вытащить эту «глоссу» не смотря, что обычно её диаметр не более 15 см, очень трудно. Она плоская, и становится плоскость против движения лески, упирается всеми своими плавниками, (а они у неё по кругу), создается впечатление, что вытягиваешь из воды целого крокодила.
И вот, часа через четыре, когда солнце уже совсем поднялось, и ты замечаешь, что у тебя на теле все , что не было прикрыто, окрасилось в малиновый цвет. Креветки закончились, но на кукане что-то есть. Ты уже мечтаешь о том, как придешь домой, и твои обожженные места смажут целительным кефиром, и мама угостит тебя прекрасными жаренными «бичками», приговаривая, что в этот раз «бички» намного крупнее, чем в прошлый раз. Уставшими руками поднимаешь якорь и плывешь на базу. Там встречает тебя боцман, и по устоявшейся традиции, забирает у тебя 3-4 самых крупных « бичка» (приговорка «на уху боцману»). Сдаешь лодку и уставший, обожженный, но довольный и счастливый идешь домой через весь парк, на трамвай.
