Как раз, в ночь под Новый 1987 г., те, к которым мы относились с такой любовью, в знак черной неблагодарности, взяли и подорвали горючепровод к аэродрому. Наша трудовая единица находилась ближе всех к месту теракта, и так как у нас были в наличии сварщик-электрик и слесаря, то эту почетную миссию по ликвидации последствий теракта, поручили нам. Работали всю ночь, работа как работа, ничего сверхъестественного. Но зато какие были декорации кругом, какое зрелище!  Мы работали немного на пригорке, и в низу, под нами, было хорошо видно в лунном свете местное поселение. Наши храбрые военные, видимо решив, что виновник этого теракта, живет в этом поселении, решили их проучить. И вот приблизительно, часа в 3 ночи, с аэродрома поднимается армада штурмовиком Су-24 и начинает методично бомбить это  поселение. В перерывах, когда самолеты перезаряжались, над селением работали боевые вертолеты. Зрелище, если смотреть это в кино –страшно, но а наяву, мне только прибывшему, не огрубленному Афганистаном, сугубо гражданскому человеку, было ужасно. Видно было как взлетают на воздух дома со всем содержимым, слышно было, как в перерывах между разрывами бомб, кричат раненные животные, огонь и дым поднимался кругами над уничтожаемой жизнью. Криков людей почти не было слышно, видимо их, или почти не было, или были под землей, в кяризах. Вот так, я впервые увидел, как наши доблестные и храбрые интернационалисты разбивают «сады дружбы», и что после этого остается, и почему АКМСу называли «лопатой мира».
Под утро все стихло, и над заснеженными вершинами гор поднималось багровое солнце. Белоснежные вершины гор покрылись кровавой пеной рассвета, и на противоположной стороне долины появилась зубчатая тень гор, как зубы кровожадного дракона пожирающего остатки ночи. В ту ночь я бросил курить.
 
    Приехав утром, в расположение нашей части, я роздал всем весь свой запас (а у меня было полчемодана сигарет «Герцеговина флор») всем желающим и лег спать. Далее шло постепенное привыкание к жизни в фронтовых условиях.
Повседневная жизнь наша была очень проста и не изобиловала приключениями.  Утром встаем. Идем завтракать  в офицерскую столовую, кто не питается в столовой, готовит себе сам. Потом работа. Вечером, в свободное время мы отдыхали кто как хотел. Очень часто приезжали с концертами все более-менее известные артисты СССР. Смотрели фильмы (основном героико-патриотического содержания), было телевидение аж 3 канала.  Смотрели видеофильмы, в то время у нас там были видеомагнитофоны. В основном боевики и порнуха. Кассеты покупали в ближайшем дукане. Обслуживал нас Военторг. Солдатам туда вход был запрещен.  Если что то они хотели купить там, то просили нас. Зарплата у солдата 20 чеков. Все цены, как в Союзе, но в чеках Внешторгбанка. В каждой воинской части было по небольшому магазину, а в полках – универмаги. Товары, кроме минеральной воды, все американские, французские, бельгийские, и настоящие японские. Китайских товаров не было. Все товары высочайшего качества. Чтоб что-то там купить, например магнитофон, самый дешевый стоил 120 чеков, нужно полмесяца работать. Продавались там и продукты питания, колбасы разные, сыры и все производства Западной Германии. Когда я приехал в отпуск в Союз, то дома спросил, почему Вы таким плохим мылом и зубной пастой пользуетесь, так жена мне ответила, пройдись по магазинам и посмотри какая нищета у нас в Союзе. А это уже было преддверие распада Союза. Голые полки в магазинах и больше ничего.
 
    Медицинское обслуживание в войсках было также на высоком уровне. Никому не нужно было давать взяток, лекарства все суперсовременные, в основном американские. Например, такая страшная болезнь как гепатит, у нас(в Афгане) считался легкой простудой, после того, как человек пожелтел, а это видимая диагностика заболевания, он шел в медсанбат или в госпиталь, и там, его таблетками, и только таблетками, только в особо тяжелых случаях капельницами, в течении недели полностью излечивали. Потом, придя из госпиталя, делали провокацию, напивались до зеленых веников, и если до утра не пожелтел, значит исцелился полностью. Наши медицина в госпиталях почти не пользовалась уколами, только таблетки. Когда я, попал в госпиталь с сильной межреберной невралгией, меня поставили на ноги в течении 5 дней.  А в Союзе, я был бы уже инвалидом.
У нас еще были специалисты- женщины. Конечно, они ехали в Афганистан не от хорошей жизни. Условия жизни для женщин в Афганистане тоже не очень благоприятны. Живут в тех же модулях, что и мы, с коммунальными условиями во дворе, а до туалета, иногда идти метров 100, в туалет  зайти можно только в противогазе, мало естественных запахов, а еще все покрывается толстым слоем благоухающей хлорки. Возле туалета обычно стоят мусорные баки – это металлические 6-метровые разрезанные вдоль контейнера.
 
    Туда сносится мусор со всей округи, и когда солдатам лень вышкрябывать все оттуда, они его поджигают. А там, в мусоре может быть все, и патроны, и гранаты, и другая взрывчатка. Так, что фейверк возле туалета, еще тот, и идти туда иногда опасно для жизни. А надо сказать, что по территории нашего гарнизона, да и другого тоже, бойцы теряют все.  Можно найти и патроны, и пистолеты, и гранаты, и запалы. А однажды ночью, на дороге, потеряли даже целый ящик с ракетами «Град» - это такая штука длиной в 3 м, диаметром 100 мм, когда летит, страшно воет, и когда взрывается – в радиусе 150 м ничего живого не остается.
 
    Наши женщины в Афганистане в возрасте в основном от 25 и более, чем ближе к Кабулу, тем моложе и симпатичней. В нашей провинции, в госпитале, медсанбате, военторге и других службах находилось около двух сотен женщин, на гарнизон в 25 000 чел. Конечно, некоторые, которые помоложе и посимпатичнее,  находили себе спонсоров. Естественно, так как они все были незамужние, все хотели выйти замуж. А мужики все были женаты, но так как офицерских книжек у них не было,(их забирали в Союзе и выдавали загранпаспорта), некоторые, вроде бы и женились на заграничный паспорт, а это было только до Ташкента. В Ташкенте они сдавали паспорта и говорили своим фронтовым женам -до свиданья.  
Женщины Афганистана ходили в столовую, как все. Никто себе отдельно не готовил, также в своих комнатах не очень убирали, а в основном тратили свое время на боевую раскраску. Женщины, которые были за мужчинами, готовили для своих мужчин, убирали для них. Мужчины, в свою очередь, заботились о них материально. Самостоятельно, женщины не могли покидать территорию части, из- за их же безопасности. Однажды, меня упросили несколько женщин нашего гарнизона, взять их с собой на базар. Хотели себе самостоятельно что-то купить.  Нас было восемь мужчин и две женщины. Так вот, приехав на базар, мы их окружили кольцом, так и водили, мы для себя ничего не смогли купить, так как были заняты охраной. Но не смотря на то, что мы пытались не допускать местных жителей к ним, местные, как сумасшедшие атаковали нас, пытаясь пощупать наших женщин. По приезду домой, женщины сказали, что больше не поедут, потому, что у них все тела были в синяках.
 
    Женщину в Афганистане не каждый мог себе позволить. Это была прерогатива генералитета, полковников, командиров частей и прапорщиков, которые сидели на ГСМ, продовольствии и вообще, на всем том,  что можно было продать. В основной массе своей женщины простые советские бабы, такие - же как и мы, мужики . Но были и такие, которые бегали на позиции афганских войск и зарабатывали там деньги. С такими был разговор простой – 24 часа на сборы.
Повседневная жизнь офицера, прапорщика,солдат не знаю, (сними почти не стыковался), приблизительно такова, - утром, стакан водки для похмелья, потом длинный день, а вечером, опять застолье с необразимым количеством водки(самогона). Спрашивается, а откуда у офицера столько денег, чтоб купить столько водки?
 
    Производством столь необходимого продукта для наших офицеров занимались гражданские специалисты, и это было поставлено на поток. Каждая электростанция, котельная, водонасосная станция и т.п. подразделение производили данного продукта в сутки приблизительно 100-150 бутылок.
Я, в начале свое каденции, был удивлен, почему у меня некоторые работники, все время отпрашиваются на ночную смену. Решил, как-то проверить, на чем основан их рабочий энтузиазм. Пришел ночью на объект, и что же вижу. Идет очень технологичный процесс изготовления самогона. Химики знают, что для многих процессов, требуется очищенная вода, и для этого существуют компактные станции ХВО(химводоочистки). А это, по сути прекрасный самогонный аппарат, емкостью 500 л(естественно после небольшой реконструкции). В этот аппарат заливается брага. Брага изготовляется в определенной пропорции из смеси воды, сахара и дрожжей. Кстати дрожжи употребляются самого высокого качества, сухие, голландские. Их покупали на хлебных заводах, а сахар у прапорщиков на продскладах. Эта смесь выстаивалась в нержавеющих емкостях и благодаря высокой наружной температуре, приходила в готовность приблизительно через 6-7 дней. Эту брагу заливали в этот аппарат, герметизировали и под высоким давлением и высокой температуре, через необходимые фильтры,  происходил процесс возгонки первичного продукта и получалась жидкость, практически без цвета, без сивушного запаха, и крепостью около 90 градусов. Эта жидкость, смешивалась в определенной пропорции с чистой кипяченной водой, и получалась отличная самогонка(лучше чем привозная водка), голова от нее практически не болела. Запечатывалась эта продукция в бутылки специальной закатывальной машинкой обеспечивающей герметичность бутылки.
 
    А далее, уже в модуле, жаждущие сей влаги офицеры, уже стоят в очереди. К утру вся партия будет реализована. А ведь офицеры и прапорщики, как и мы, получаем всего 220 чеков в месяц, а бутылка стоит 10 чеков или 1500 афганей . После сложных математических изыском получается, со всей зарплаты можно купить всего 22 бутылки в месяц, а покупается намного больше. А ведь еще деньги нужны на гигиенические нужды, подарки семье, одежду гражданскую, на боевых подруг (а им ой как много нужно) и т.д. Зарабатывали наши офицеры и прапорщики разными методами. Кто сидел на продовольствии- торговал продовольствием, не только нам , но и местному населению, кто сидел на топливе, а это вообще золотое дно, это были наши олигархи, оружии – торговал оружием. Но маршевые офицеры, которых посылали в бой, так те еще хуже – грабили солдат.
Наблюдали :  часто после боевых(грабительских) операций, такую картину,- солдат, которые участвовали в операции, строили на плацу , раздевали до трусов и забирали у них все, что они сумели награбить во время похода, и что не успели после похода спрятать у нас, гражданских.  Потом вечером, все награбленное, благополучно пропивали.
 
    Будучи в Союзе, я читал в газетах о перехваченных караванах с американским оружием. А на самом деле, было немного по другому. Кстати слово «душман»(бандит) употреблявшееся в Союзе, здесь не употреблялось. А было уважительное «муджахед». За два с небольшим года моей каденции в Афганистане, я не видел в руках ни муджахедов, ни других людей, оружия американского или другого  происхождения, кроме СССР. Все вооружение наших противников было со складов славной 40-ой армии, при посредничестве наших воинов интернационалистов. То есть оружие продавали врагам, чтоб они убивали наших ребят. Действительно- деньги не пахнут.
 
    Будучи знакомый с многими ребятами из ГРУ(а там очень высокограмотные специалисты своего дела), я узнал простой секрет, который знали все. Разведка, узнавала о «жирном караване», спецназ или другие войска, выходили на перехват, грабили, всех расстреливали, а для прессы, на складах ГРУ было дежурное количество разнообразного иностранного оружия, которое оно, за определенный процент от добычи, отдавало для рекламной фотографии, которую, потом с помпой, в газетах преподносили, как очередную победу советского оружия.
 
    Конечно, пьянствовали не только военные, но и гражданские. Солдаты не пьянствовали, их удел был наркотики. Килограммовый пакет марихуаны в любом дукане стоил как пачка сигарет с фильтром. Любые наркотики были в абсолютно свободной продаже. Солдаты, сами не имели возможность их купить, так как им не разрешалась свобода передвижения, так отдельные подлецы из гражданских, покупали марихуану и продавали им втридорога.
 
    Гражданские не только сами спаивались до зеленых чертиков, спаивали офицеров, продавали наркоту солдатам, но и умудрялись превращать в алкоголиков афганских солдат. Военные афганские летчики решили на нас подзаработать, сбросились деньгами, закупили товар, поставили дукан на территории аэродрома, так чтоб все могли в него попасть.  Посадили там какого-то сержанта торговать. Через некоторое время, наши его так пристрастили к алкоголю, что он все, что было в дукане – пропил. Когда афганские офицеры пришли за выручкой, то обнаружили там пьяного в стельку своего солдата и пустые полки. У афганцев суд простой, сначала избили, а потом расстреляли, и больше они такого опыта они не ставили.
На этом пока все,  продолжение следует......