Кто не может простить Луценко - Колесников, Ахметов или Президент?

Вчерашний день был особенный. Богоявление. Большой праздник, замыкающий круг Рождественских торжеств. Люди умывались крещенской водой. А жена Юрия Луценко Ирина умывалась слезами в Печерском суде, цинизм которого достиг своего апогея. Четырнадцать часов судебного заседания. Пять вызовов скорой помощи. Многочисленные отказы судьи перенести заседание хотя бы на день, чтобы как-то облегчить физические страдания подзащитного. Луценко сначала стоит (сидеть не может, судья разрешил), потом лежит на лавке.
«Подсудимому так плохо? Перенести заседание не можем. Но вот перерыв для приема лекарств сделаем», – решили судьи. «Ваша честь, это просто скотство», – Ирина плачет и чтобы успокоится, выходит. Луценко извиняется за эмоциональность жены.  
Новости о судебном процессе над экс-министром стали однотипными – очередной семьдесят четвертый по счету свидетель стал на сторону обвиняемого: «При праздновании Дня милиции бюджетные деньги не использовались».
У меня на столе лежит программка концерта, посвященного празднованию Дня милиции в этом году новой властью. Шикарный праздник, среди артистов: Моисеенко с Данильцом, Гарик Кричевский, Пономарев, Билык. Я набрала мобильный телефон режиссера, который устраивает праздники подобного масштаба для разных лиц и разных структур более десяти лет. Попросила его прикинуть стоимость сцены, света, суммы гонораров артистам. Сумма почти втрое превосходит вменяемые Луценко 360 тысяч гривен «злоупотреблений», потраченные на аналогичные празднования МВС в его бытность министром.
Иногда мне кажется, что обществом болевой порог перейден, и мы как бы привыкаем к тому, что в стране есть политические узники, и что власти могут делать с ними, что захотят. Но эти узники, они  все равно дают о себе знать. Такие напоминания – письма Луценко из СИЗО. И не боится же писать, зараза... Есть еще фотографии с его нездоровым, все шире расползающемся румянцем, документальное подтверждение ухудшающегося состояния. Кто наклоняет суд? Президент? Ведь Юрий Луценко откровенно рассказывал все, что знал о «непростых судьбах и специфическом прошлом» его окружения? Или Ахметов не может простить БТР в офисе кампании? А может, Колесников? Вроде ж все у него хорошо – зачем мстить так беспощадно? На сайте Самообороны эпиграфом висит фраза Махатмы Ганди: «Прощать – удел сильных». Махатмы Ганди в нашей власти нет…
Сегодня Юрия Луценко не привезли в зал суда. А в УНИАН пришли адвокаты Луценко и адвокаты свидетелей, проходящих по делу Луценко, и жена Ирина.
Ирина стояла в коридоре, ожидая, когда закончится предыдущая пресс-конференция.
– Как Юрий Витальевич? – спрашиваю.
Она, делая над собой усилие, останавливает свое желание заплакать. Но слезы стоят у нее в глазах и сейчас и потом - во время пресс-конференции. Она с точностью медика описывает симптомы, диагнозы, медицинские назначения.
–  С 6 января у него постоянные приступы боли, мы очень боимся, чтобы не случилось кровоизлияния в брюшную полость. Я прочла, что в Сумах, человек, страдающий панкреатитом, умер на допросе. «Скорая» констатировала, что это была вспышка панкреатита. Юра – терпеливый, он не распускает сопли, как бы плохо ему не было. Но я вижу, что ему плохо, когда он подтягивает колени к груди, вижу, как краснеет. За все время процесса он все время на ношпе. Ну принимает еще витаминный комплекс. При всех его болезнях не иметь комплексного лечения - опасно. Он держался, вы знаете, он очень не хотел спекуляций на тему: вся оппозиция заболела. Но это мучительно видеть, как ему плохо…    
Начинается пресс-конференция. Я считала, да и считаю, что все адвокаты – хитрые жуки. И хотя они делают благородное дело, но их красноречие сродни красноречию тамады, в них одинаково мало чувства, и одинаково много привычки. Сегодня я видела откровенно взволнованных адвокатов. Прошедшие Крым и Рим, Алексей Баганец и Игорь Фомин едва сдерживали свои чувства.
– Я работаю в юриспруденции тридцать четыре года, – говорил Алексей Баганец. – Я впервые столкнулся с таким беззаконием. Луценко вызвали «скорую» еще до начала заседания. Он сказал, что ему плохо, он сидел скрюченный. Потом попросил разрешения стоять. Мы просили отложить заседание. Но ему вызвали «скорую». Одна «скорая» была от МВС и стояла под судом, вторая «скорая» была от горздрава.  Никаких медицинских документов работниками обеих бригад (скорой помощи) не было предоставлено ни Луценко, ни защитникам. Может, они предоставляли какой-то медицинский документ суду, но судья заявил, что никаких медицинских документов составлено не было, и вроде бы по устному согласованию этих работников скорой медицинской помощи с Луценко можно было проводить процессуальные действия в зале судебного заседания. Ему еще несколько раз вызывали «скорую»… Потом он просто лег на лавку. Вчерашнее судебное заседание продолжалось до 23.30. Это проявление унижения человека, к нему были применены пытки... Эти действия подпадают под издевательства…
Игорь Фомин, один из самых успешных в Киеве адвокатов, просто обратился к журналистам, как к последней инстанции:
– Вчера мы просто не знали, что делать. У адвокатов редко бывают моменты, когда он осознает свое бессилие. Вчера был такой момент. Адвокат работает в системе, где есть какие-то правила. Потому что если не будет правил, то невозможно осуществлять защиту. То, что происходило вчера, выходит за рамки любых нарушений, которые вообще возможны не только в системе, но и в обычных человеческих ценностях. Мы дело слушаем больше года. Это был первый случай, когда Юрий Луценко попросил медицинской помощи. Он долгое время не хотел, чтобы адвокаты и друзья обращали на это внимание. И тут впервые он был вынужден просить помощи. Ему вкололи обезбаливающее и он просил перенести слушание на один день. Он просил всего один день, поскольку мы слушаем это дело с утра до вечера. Мы обращаемся к суду, мы просим прекратить.  -Нет. Какой смысл в том, чтобы до 24-х часов держать людей на судебном заседании? Это нельзя назвать иначе как садизмом и издевательством над человеком. Вчера вынесен приговор правосудию в Украине. Оно жестоко. Оно не уважает своих граждан.
– Посол Франции по правам человека Франсуа Зимере говорил со мной после заседания, – рассказывала Ирина. – Он сказал, что увидел невиновного человека в клетке. Он ужаснулся тому, что происходит.
Уполномоченный по правам человека Нина Карпачева в мае обратилась  в Печерский суд с просьбой  изменить меру пресечения. Но в целом она занимает сдержанную позицию. Когда кто-то из журналистов задал вопрос о Карпачевой, Игорь Фомин дипломатично стал говорить, что рассчитывает на ее поддержку, другие участники пресс-конференции устало и разочарованно улыбались. А операторы и фотографы, хихикая, стали воспроизводить характерный жест с фотографии Карпачевой, который обошел все украинские газеты.
Адвокаты Луценко и адвокаты других свидетелей процесса стали рассказывать о мелких и крупных пакостях процесса. О том, как они просят судей перенести показания свидетеля на час раньше или позже в связи с тем, что у них есть другие дела, а им отказывают. О том, что они вызывают свидетелей на девять утра, а их приглашают в зал заседания на шесть вечера. О том, что свидетелям, не выдерживающим десятичасового ожидания, предоставляют медпомощь, и о том, как они рассказывают о колоссальном давлении на досудебном следствии.
Последним вопросом журналистов было: зачем нужны ежедневные длинные заседания, почему так спешит суд? Ответила на этот вопрос Ирина.
– Евросуд вот-вот выдаст решение по жалобе Юрия Луценко. Власть знает, что на выходе это решение и что оно будет в нашу пользу. Это будет первый в Украине прецедент, когда человека не осудили, а Европейский суд сказал отпустить. Как в канун выборов такого харизматичного политика можно оставить на свободе?  Безусловно, что они спешат.
Маша Мищенко