Афинский тиран Янукей, одетый в расшитый золотом тренировочный хитон от портного Адидасия, нервно расхаживал по тронному залу собственного дворца. В центре помещения, не сводя глаз с начальства, вытянувшись  по стойке смирно, стоял руководитель царской администрации Левкей.  
 
Было ясно, что тиран крайне рассержен. Он то и дело пинал сандалием из страусиной кожи мраморные статуи богов, установленные по периметру помещения, и, воздевая руки к небу, гневно восклицал: «О, Боги! Растуды вас Артемиду, и в Зевса в душу мать! За что все эти мне Тротиловы мученья!»
 
- Танталовы мученья - еле слышно подсказал Левкей,  но тиран не обратил на это внимание и продолжал бушевать.
 
- Скажи мне, о несчастный, почему овес у нас в цене  поднялся до небес? Дороже злата стоит!
- Так, царь мой, продовольственный же кризис в древнем мире.
- И что нельзя на площадь выйти и рабам это втереть? Вы что хотите тут восстания дождаться? Я вам стоокий Агрус что ль, за всем следить?
- Стоокий Аргус – пробормотал Левкей.
- Что ты мямлишь?
- Ничего, мудрейший из достойнейших тиранов.
 
- Зажрались все!!! – продолжал орать Янукей, - Аристократами все стали! Прям боги олимпийские, циклоп их за ногу дери! Собрались Прометеи недоклеванные здесь! Законы, видите ль, мои –  для них драконовские слишком! Так что, мне может рабство отменить?  
- Да Зевес с вами, о богоподобный!  У нас же экономика завалится в тартары без рабов! – испуганно залепетал Левкей.
- А я тебе о чем базар веду, Пегас педальный! Вам что, всем зубы жмут? И печень не своя? Если до завтра не начнете курс реформ,  я вам такой тут всем устрою Эрос, что и Танатос будет словно дар Богов!
- Какие именно реформы, повелитель? – спросил Левкей.
- А я откуда знаю? Чтоб тебя вепрь эриманфский разорвал на части! Зачем я вас держу тут, дармоедов? Чтоб царь и о реформах еще думал??  У-у-у, задуши вас гидра всех! Устроили Авгиевы конюшни из Афин! – продолжал бушевать тиран, - Царю уж негде и на колеснице прокатиться!
 
- Так мы ж перекрываем все как надо, отряды гоплитов аутоинспекции стоят…- залепетал Левкей – Вчера вот  20 человек мы зарубили, чтоб их спасти из-под колес  кортежа.
- Перекрываете! - передразнил Янукей, - Аида на вас нет! И вообще, кто разрешил вам экономить на собственном  тиране? Да цари смеются! Царь Спирта вон на 300-весельной галере, а я как дурачок, на 220-ти! Это позор на всю Балладу!
- Царь Спарты, Элладу, - поправил  Левкей.
 
- Мне надоело по земле да по воде! Я же просил к весне летающую колесницу!
- На днях будет  готова – быстро пообещал Левкей. -  Над ней работают таланты из талантов. КБ «Дедал и сын Икар» изобрели для вас летающее чудо!  Появятся у вас, царь мой, словно у птицы крылья. Да двигатель  на них поставим самый мощный – подъемной силой в тридцать три раба.
- Крылья? – внезапно подобрел Янукей. – Крылья – хорошо.  Это уже другое дело. А я не разобьюсь? – тиран подозрительно посмотрел на главу своей администрации.
- Да что вы, солнцеликий! – заверил Левкей, -  Ведь эти крылья из отборнейшего воска! Легки, как пух, надежней вечных пирамид!  Вы будете стремительнее молний!
- Ну, ладно, ладно. Что из зрелищ есть?
- Сегодня супер-дерби в  городе у нас - между рабами Ахматокла и рабами Суркисида. Уверен, рубка будет еще та. Вот в  прошлый раз, к примеру, каждому из них пришлось по две галеры новых игроков убитым на замену привозить! И это ведь еще до перерыва!
 
- Эт хорошо. Что с бывшими царями?
- Ну вот, царь Леонид….
- Депортировать во Фракию и на кол посадить, – отрубил Янукей.  - Но надо припугнуть сначала! Мне до сих пор припоминают, как он кольчуги наши в Персию продал. А тот другой, мыслитель, анализ на цикуту сдал?!?
- Ющиарх? И  дальше корчит из себя он Диогена. Сидит, закрывшись в улье, нос не кажет! Я подхожу к нему вчера, а он мне: «Відійди! Ти заважаєш мені сонце малювати!». И дальше продолжает неумело на черепках калякать.
 
- Ясно, пусть рисует, с него ведь толку всеравно, как из сатира молока.  Что там дальше? Мое послание Ареопагу написали?
- Готово все.
- И что народу в нем я обещаю?
- Борьбу с коррупцией, развитье демократии,  Афин модернизацию, свободу слова -  все-все что нужно по стандартам высочайшим епохи в современном древнем мире.
- Вот-вот, давно пора все нам модернизировать! И демократию усилить в пять, нет, в десять раз!
- Так что теперь рабов нам не четвертовать?
- Ну, ты не наворачивай, остынь. У нас, конечно, демократия в державе, но называется она ра-бо-вла-дель-ческой. Конечно же, четвертовать. Но обязательно всем жертвам объяснять, что  это ради пользы государства! Не просто потому, что так нам веселее. Понятно? Кстати, где наш Азарей?  
 
- Его я утром видел. Как обычно, набрал камней он полный рот, стоит на берегу у моря, тщетно силясь перекричать 9-тибальный шторм …
- Что, в древнегреческом он до сих пор ни в зуб ногою? Вот же ж оратор-Демохрен…Что смотришь, как Буриданов баран на Венеру Енакиевскую?  Сюда тащи этого Ануса двуносого!
- Демосфен, Буриданов осел, Венеру Милосскую, двуликого Януса, –  уже выбегая, машинально проговорил Левкей, но тиран только махнул ему вслед рукой.
- Янус-шманус – сказал Янукей, и пригубил из серебряного кубка вина. - Тьфу, кислятина какая. Когда придумают уж водку. Тошно пить.
 
Через несколько минут в медную статую Геракла у входа робко постучались. Это был Азарей, главный казначей тирана, седой старик с таким скучным выражением лица, что у Янукея даже зубы разболелись.
- О, Азарей, да забодай тебя кентавр! А вот скажи мне, почему Афины прозябают в самой жопе всех рейтингов стран развитого мира? Кто будет имидж поднимать? Вот почему, когда я приезжаю куда-то с армией своей, враги в плену, даже в предсмертные минуты,  не преминут в нас пальцем ткнуть, спросив: А вы, простите, из Тьмутаракани?
- Ми робимо усе мажливое, правитель, - на ломаном древнегреческом заблеял Азарей. -И имидж пиднимаем, подивиться вот, наприклад.  Казначей протянул тирану глиняный черепок с рисунком.
 
- А это что?
- Гарнюня и Спритко.
- Что???
- Юный эфеб с осанкой гордою и взором лучезарным, и нимфа с ним, подобная самой Афине, которую  бесстыдно вожделеют и воины, и боги-олимпийцы,  -  тут же зачитал Левкей из пергаментного свитка, прилагающегося к рисунку.
- Вы что не видели какой на морду древний грек? Так выйдите на улицу, взгляните! Все переделать, ну а этому творцу по локоть грабли отрубить! Что с экономикой?
 
- Ой, разумиете, правитель, астанним часом стан такой складной, ця криза шось нияк не затихает, и ще ций Балкантавр нас тягнет вниз па всим франтам.
- Ей-богам, Азарей, если я скоро не увижу «покращення життя сьогодни» то ты сам, к нему поедешь, понял? И  тебе устроит он  такие кравасиси! Что вся Троянская война покажется тебе открытьем Олимпийских игр!
Азарей только беспомощно сгорбился и опустил голову.
 
- Но с Балкантавром надо что-то нам решать. – вдруг задумался Янукей.
- О, премудрый царь, - почувствовав слабину, заторопился Азарей, - Повирьте, мощь Афин ось-ось и на исходе, ми палавину ВВП прожорливим чудовиську щорично виддайом!  Да що йида, давно вже вимагает людские жертви ненаситный звирь! Сим  хлипчикив и сим дивчаток кожин тиждень. От так от винь да и положь! Страшнее всього те, що ни адин герой не может эту тварь перемагти. Зйидает всьо,  не брезгует ничим. Хача…
- Один лишь выжил, лишь один вернулся – пришел ему на помощь Левкей.
- И кто это? – поинтересовался Янукей.
- Ляшкакл!
- Кто-кто? Герой видать какой-то новый? Не знаю этого героя.
- Ну как сказать, насколько  мне известно, тот Балкантавр не то чтоб испугался…- заговорил Левкей, - А просто выплюнул его и есть не стал. Два года тот Ляшкакл блуждал в Миносском лабиринте, и вот недавно вновь явился к нам в Афины.
- А ну давай его сюда и будем разбираться! Зовите этого Ляшкакла! Тьфу ты… ну и погоняло. – поморщился Янукей.
 
Ввели тщедушного мужчину, который оглядел всех присутствующих таким извращенским взглядом, что Янукей инстинктивно прикрыл руками зад, и как можно глубже уселся на трон.
 
- Так значит, говоришь, что Балкантавр тебя не тронул? И что же между вами там произошло?
- То не в обіду буде сказано йому, але маньяк якийсь він сексуальний. …-  неожиданно басом начал говорить субтильный Ляшкакл. - Ну, випили по сто, а він внезапно так встає і починає обнімать мене. Я говорю йому, ну шо ти, Балкантавр, ти не то робиш, я ж не той цейво. А він настойчиво так вимагає і толєрантно разом з тим, шо вже мені й сто грам геть не пилося. От получається, що потім, грубо кажучи, дрочив, ви ізвінітє, в рот брав, другі моменти були, ви опять жи ізвінітє…
 
Выслушав все это, Янукей скривился и подозвав Левкея, спросил на ухо:
- Он что из этих..из Гомеров?
Левкей только развел руками.
- Отрубите ему жопу, - сказал Янукей и устало закрыл глаза. Упирающегося Ляшкакла, который только и успел несколько раз  прокричать «Отака у нас влада!» быстро вынесла под руки охрана.
 
- У нас в стране герои передохли? – опять вскочил с трона Янукей. - Как морды бить в Ареопаге - все герои! Да я бы, если б не проклятое колено, рога б давно ему поотшибал! А ну давай сюда по списку всех, кто на ногах еще стоит! Как говорил однажды тиран Спарты – мы будем Балкантавра к миру принуждать.
 
- Вот списочек всегда со мною, - услужливо предложил свиток Левкей.
- Ну что, давайте с баб начнем? С ними всегда полегче выбирать.
- А вси ли с них пайдут? – засомневался Азарей.
- Пойдут все, Ясон-красен - ответил Янукей, заглядывая в список. - Куда им деться, Азарей.
 
- Вот например Богословея, - заглядывая через плечо тирана в список, сказал Левкей. -  Говорят, что у нее есть редкий дар, почище чем у тех сирен.
- А что у ньой теж сексуальный голис? – спросил Азарей
- Как раз наоборот.  Когда откроет она рот, то в ужасе бежит как от пожара и прячется по норам все живое – и лань, и тигр, и даже человек! От звука этого у рожениц прямо в грудях скисает молоко!  Черствеет хлеб и портится погода!  Мне кажется, что Балкантавру будет плохо…
- Берем! – воскликнул Янукей.
 
- Потом Германа… -  продолжил Левкей
- Стой, она ж недавно мне еще послания писала?
- Писала, а теперь не пишет ничего , - мстительно промолвил Левкей, - Державе пусть послужит эта дева не только своим длинным языком, но и своим, хе-хе-хе, бренным телом. К тому же говорят, что в ней есть столько яда, что даже кобра может этим ядом отравиться!
 
- Ну, это хорошо…А кто еще?
- И третья - Витрикея – баба-бык, я лично видел, как она спартанскую галеру голыми руками потопила!
- Еще четыре надо. Кто? – нетерпеливо спросил Янукей.
- Тааак, Акимея, Лукашида, Ставниида, Самсоно-Семенея…
- А эти нам зачем?
- Ну, для числа, ведь надо ж семь, по договору.
 
- А где же Тимошида? Не вижу в списке! – нахмурился Янукей.
Левкей и Азарей переглянулись.
- Так вы же сами разрешили ей бежать на Крит! Она уже на острове.  И далеко не факт, что с Балкантавром еще в преступном сговоре не состоит.
- Короче, дать заданье всем – и с Тимошидой тоже там на месте разобраться, – подытожил Янукей, - Теперь давай по мужикам. Кто есть еще свободный из героев?
 
- Есть Тягныбокл, - заглянув в список, прочитал Левкей.
- Зови его сюда! – приказал Янукей.
Через несколько минут в зал вошел суровый мужчина с хищным оскалом. По дороге к трону Янукея, он резко остановился у одного из охранников.
- Спартанец? – спросил у охранника.
- Нет.
- А может коринфянин?
- Тоже нет.
- Так может перс?
Охранник утвердительно кивнул.
Тягныбокл выхватил меч и одним ударом отрубил охраннику голову, схватил ее за волосы и выбросил в окно. Под окном послышались возгласы восхищения и скандирование толпы: Тягныбокл! Тягныбокл!
- Ээээ, ты тут осторожнее махай! – поднялся с места Янукей,- Забыл кто тебя кормит, Тягныбокл? Что, слишком вжился в роль, дубина?
Тягныбокл поклонился царю и смирно стал у стенки.
- Ну, перед этим Балкантавр точняк зассыт, - промолвил царь на ухо Левкею.  Тот радостно кивнул.
 
- Кто дальше там?
- Братья Клюиды, Эжеликт…
- Эжеликт? Военачальник? Который лавровым листом мне армию кормил, оливок косточками потчевал в походах? Да сам Арес велит его отправить к Балкантавру!  
- А где же этот… Шуфридид…
- Хто-хто? – не расслышал Азарей.
- Троянский конь в пальто – перебил подчиненного Янукей, - Я вспомнил, он же чемпион в панкратионе!
- Ааа…этот Ахиллес наоборот?  - недовольно протянул Левкей.
- В смысле?
- В том смысле, что у этого «героя»  всегда ведь самым слабым местом в организме была не пятка, а дурная голова. Уже его не видел я сто лет! И дальше, впрочем, видеть не хочу, поэтому давайте и его отправим.
 
- Так может и Литвита к Балкантавру?
- А чем вин может цю зверюгу перемочь?
- Ну, вдруг разжалобит и тот умрет с тоски.
- Ну, Левкей, подлый ты сапер! И правильно  - все методы пригодны.
- Сатир, - скромно поправил тирана Левкей, но тот, как обычно, не обратил на это внимания.
Неожиданно в зал, где проходило совещание, зашел седовласый мужчина, сморкающийся в хитон и размазывающий слезы по холеным щекам.
- Что за привычка рабская – без стука заходить? – возмутился Янукей - Ты что тут делаешь, блудливая ыдрытьна!
- Ехидна, - устало подсказал Левкей
 
- Почувствовал неладное, и не ошибся, - запричитал Литвит. - Меня хотите вы на смерть отправить, к Балкантавру? Но если я погибну, кто же будет с трибуны восклицать в нужный момент: «А про людей кто думать будет?» Ведь родом я с глухого иллирийского села, прошел свой сложный путь, чтоб стать почтенным спикером Ареопага, ни разу не предал, всегда был верным вам, при Викторе да и при Леониде…
- Ну, хватит, слушать мочи больше нет… Эй, уведите сопляка за двери! Что ж, так и быть, останется в Афинах… Ведь чувствую, что врет, но как красиво лижет!
Мгновенно просияв, Литвит, не дожидаясь охраны,  ускакал к выходу.
 
- Так, следующий в нашем списке кто?
- Арсений.
- Арсений? Он зачем? Нам воины нужны!
- Ну, хорошо, а как насчет другого Леонида – юродивого посланника созвездий?
- А варит котелок! Давайте Космоса в отряд!  Он Сциллу и Харибду заморочит!  А может Добкинита с ним туда же?
- Простите, царь, у нас, конечно же, война,  но уж не атомная. Хватит одного.
 
- И наконец, давайте Тигисея!  - предложил Янукей. - Хватить сверкать своей мускулатурой, позируя для статуй нашим зодчим! Вот стало интересно, здрыснет первым, как обычно? Пора его проверить и в бою! Я, в общем, назначаю Тигисея самым главным. Он будет эту козлобратию вести. Готовьте экспедицию немедля, а я пойду кемарить в царские покои. Ну, наконец-то, завершили этот Сиськин труд!
- Сизифов труд - подсказал Левкей, но тиран традиционно прослушал.
- И  я пошел покоиться в объятия Морфея – сказал Левкей.
- Ну-ну, - насупился Янукей. - Ты тоже из Гомеров?
- Это всего лишь значит «спать», мудрейший в мире царь.
 
- Кстати о сне, а что это за ложе в моих покоях новое стоит? Спать невозможно, по колено ноги торчат всю ночь из-под  расшитых одеял – пробурчал цар, - Что за бардак? Кто это ложе делал?
- Прокруст. Его нам из Европы подогнали, такие новые у них евростандарты для тиранов. А я всегда вам говорил:  масштаб Афин для вас уж слишком мал.
- Ты надо мной еще и  издеваться будешь, гнусный Петросян?
- Аристофан  – подсказал Левкей
- Какая разница, что Петросян, что этот твой Аганесян!
 
Левкей только вздохнул в след удаляющемуся царю.
 

Продолжение следует...
 
Семь Пятниц