© tol
На этом, собственно, можно и закончить.
 
   Я, Янукевич Вектор Федырыч, вступая в ряды преситентов, даю слово правильного пресситента, что буду сидеть два полных срока, от звонка до звонка, и не какой амнистеи ни признаю. А там, как будить здоровя, можит судьи добавят и третью ходку. Еси хто мине ни верить, скажу прямо – век воли не видать.
   Перед всей правильной братвой, торжественно клянусь объедновать усю Украину до полного объеднования. Хватить этих рябых, сделаем всех одной масти. Так шо, уважаемые сокамерники-братаны и братанки, оранжевым крысам я зубы обломал. Одного, правда, придётся ещё покормить с корытца недолго, но то правильный крыса. Он хоть на морду страшненький, прыщавый и щербатый, но очень полезный, сделал много хорошего для миня и других паханов. И ещё пригодится. Када буду объедновать Украину, покажу ету крысу западенцам. Он у них вроде талисмана от москалей. Шоб они поняли, раз крыса у меня, значит я свой, правильный пахан, нечиго рыпатца. Сидите смирно, я вот отсидел свое и ниче, таперь вас поучу, жизненной науке, как говорят, школе жизни, а то совсем хазяина не признают. Будите, как на Донбассе, все синие, зуб даю. А, хто будить белеть от злости и краснеть от стыда, того мои братки ногами перекрасят в синий цвет с фиолетовым отливом. Вопчем сделаю полную стапилизацию, будит тихо но жестко.
   Перед Западной Америкой буду соблюдать дерьмокрадию. На ето дело у миня есть известная исчо с СэСэСэРа матёрая дерьмокрадка – Хервам. Будить у мине менисьтром пропаганды, то исть культуры. Дерьмокрадию ущемлять не буду, а еси кому и прищемлю дверью, так не суйте куды не нада. Будит свободно но жестко.
   Икономеку я канешно подниму. Она женщина тихая болезненная, нада поднимать потихоньку, она тишину любить. В тишине тайно и подниму, никто и не заметит. Будит стоять ровно но жестко.
   Обещал второй язык - сделаю. Я в порожняк не гоняю. Будеть два языка, один хохлянский и один наш людской. А то не все понимають. Я то как проффесор понимаю два языка, а мой хранитель общака – главный по капусте, Дапошливый, всё кошти с кошиками и кошками путает уже дваццать лет. Теперь будет ясно, бабло оно и в Киеве будет баблом. Заставляли хохлянский учить, теперь будите учить наш людской язык. Будем говорить по-людски но жестко.
   Карупцею выжгу каленым железом, вырву ноги и руки, поотрываю головы, языки (чтоб не болтали) и яйца (на всякий случай, чтоб не бросались). Шоб больше никто не брал (мимо миня). Будит больно (всем) но приятно (мине).
   Положа руку на ету книжку, клянуся, гадом буду, век воли не видать. (а книжка ничо, красивая, хоть и старая, ева … евангилиста?, у миня дырка на полке, между поетом Чеховым и Ахметовой, прихвачу, как раз и дырку закрою)
   Ну, усё, я пошел (пора отдохнуть, охота, кабанчики, гольф).
 
А чё эти дебилы хлопают и не расходятся?