Маленькая весенняя жабка – самая улыбчивая зверюшка. Долгую зиму она недвижимо, подобно коричневому камешку, лежала в своей норке. Покрытая изморозью, холодная как лед, она показалась бы мертвой каждому, взявшему ее в руку. Но это не так. Она обманула прикосновение смерти ради весеннего возрождения. Под холодом ее гладкой шкурки таится механизм реинкарнации. Как только солнце сотрет снег с пожухлой листвы, украшенной веточками и корявыми древесными обломками, пожелтевшими окурками, скомканными бумажками, покрытыми загадочными письменами, стеклотарой и ржавыми банками; а весенний ветер, несущий запах моря, подсушит сиротливую картину марта, колеса механизма придут в движение. Полированная рукой веков китайская статуэтка из лучших сортов нефрита, древним божком возрождения и перевоплощения, она украшает покрытые мхом забытья железобетонные плиты заброшенного завода. Тут давно не ходят люди; тут уже два десятилетия растворяется урбанистический пейзаж, как марево над серо-голубыми пучками пустынной травы. Молот зимних холодов и пламя безжалостного лета выбили гнилые зубы кирпичей из покосившихся стен, покрыли патиной трещин могучие пласты бетона. Мать природа украсила мертвечину неродившегося завода зеленью травы и веточками корявых деревьев, потихоньку, силой своей слабости, довершающих уничтожение дела наших рук. Вот тут и воцарилась жабка. Ее присутствие – еще одно доказательство существования цикла изменений. Тело жабки лишено чужеродных элементов, оно закончено в своем совершенстве. Ей неведомо беспокойное ожидание завтрашнего дня. Она живет сейчас, а план на завтра расписан миллионами поколений ее предков. Жабка улыбается. Давайте улыбнемся и мы. Все пройдет, опустошение вчерашнего и разочарование сегодняшнего. Когда придет наш час, исчезнут страхи и сомнения, и мы растворимся в дыхании весеннего ветра. А изумрудная жабка, с улыбкой, продолжит свой тысячелетний путь.
 
P.S.  Я явственно ощущаю приближение весны.