Пушкину вызвать кого-нибудь на дуэль было, что поручику вытереть детородный орган об занавесь.
Поручик это знал и поэтому держался от Пушкина подальше. Даже тогда, когда кутили всей шумной компанией.
Потому что убить Пушкина было нельзя. Об этом знали все.
Каждый из них уже убивал Пушкина. Некоторые по два раза даже.
Но, Александр Сергеевич ни на кого зла не держал. Ни на единого из своих убивц.
А всё потому, что он был не убиваем.
Но, однажды в городе появился Дан Тесс. Проездом из Парижу в Хабаровск. В Хабаровске него был какой-то бизнес с японцами - поручик, случайно, из-за занавеси, подслушал его разговор о каких-то левосторонних рулях.
Так вот, Дан Тесс не знал Пушкина, ни в лицо, ни как сочинителя похабных куплетов. И когда Александр Сергеевич, по своему обыкновению, стал посылать кого за водкой, а кого и на маврский детородный орган, Дан Тесс ни секунды не медля вызвал пиздобола на дуэль.
Пушкин засмеялся и принял вызов на грудь.
На следующее утро Дан Тесс убил его наповал и, не отобедав даже, уехал в Хабаровск.
Патологоанатом, выковыряв пулю из поросшей, уже начинающей седеть шерстью груди поэта во всеуслышанье объявил, что пуля-то, оказывается, серебряная.
И, как пишут во всех учебниках истории, со смертью Пушкина закончился род оборотней на России. Многие этому верят.
Но, мы-то с вами знаем, что это не совсем так.
Что, это совсем не так.