Я в этом доме печали являюсь приходящим больным. Все тут постоянные, а я приходящий. Вчерась повесил на стену свое ИМХО, а сегодня – глядь (вот бл*дь!), а ИМХО нет.
 
Мне то пофиг, а больным как? Они же не понимают! Не понимают что там было в том гадком ИМХО и при этом не понимают куда то гадкое ИМХО делось. Двойное такое непонимание постоянных больных. Здоровый бы сказал «ну, нет, так и нет», а больной должен сначала понять в чем дело, ибо у больного гражданское самолюбие держится на таблетках, у него гражданская активность сидит на клизьме. С ним так нельзя! короче.
 
Ну, и меня, конечно, задело такое хамское отношение к больным со стороны .. этого ... ну, этого .. И тут я внезапно осознал – а директора я же не знаю! «Кто тут у нас директором будет, а?» - не очень громко, чтобы не вспугнуть, спросил я. Больные стали закатывать один глаз к потолку, а другой - к полу. Мой друг по кличке Митчел зашел за мою спину, пошкрябал по ней когтями лапы и негромко произнес «Гав-гав».
«Спасибо» - сказал я Митчелу и подошел к тому месту, где еще вчера висело мое ИМХО. Действительно, на стене остались слабые следы ухоженных когтей. Я подошел к окну и осмотрел двор заведения.
 
Напротив окна, под деревом лежал развалившись наш дворовой пес по кличке Тузко. Увидев меня в проеме окна, Тузко нехотя приподнялся, скрючился буквой «Зю» и наложил огромную кучу. Затем вытащил из-за ошейника помятый листок бумаги и демонстративно подтерся им. После этого, видимо потеряв ко мне всяческий интерес, Тузко потрусил к своему кабинету.
 
«Надо что-то делать!» - сказал я себе. «Я этого так не оставлю! Ибо!». Да, вот именно – у больных массово начнутся припадки и депрессивная амнезия. Куда бежать? Я включил радио и радио мне сказало, что на Майдане пятый президент проводит прием граждан. О! – возрадовался я, вспомнив, как Петр Алексеевич, блеснув золотой коронкой, давал зуб за свободу слова Савику Шустеру. «Вся надежда на Петра» – подумал я и двинул на Майдан.
 
На Майдане было море народу, не меньше тысячи. Посреди площади стоял стол, за которым пятый президент делал прием граждан. «Тут такое дело, Петр Алексеевич» - начал я, когда подошла моя очередь. И рассказал печальную историю про надругательство над свободой слова в нашем доме печали. «Безобразие!» - возмутился Петр Алексеевич, а его обученный охранник уже набирал номер на смартфоне. «Але, вот тут пан Карт рассказал про проблемы со свободой слова в ДП, Так Вы поправьте, пожалуйста, ситуацию со свободой слова. Что? А вы разгладьте и повесьте.» Президент вернул трубку охраннику и подарил мне добрый взгляд уставшего бога.
 
Я тут же помчался в ДП. На стене – о чудо! – висело мое ИМХО, слегка мятое, слегка мытое и дурно пахнущее. Больные зажимали носы, но читали. Потому что свобода слова все-таки важнее всякого говна!