Казалось бы, дурацкий вопрос. Ты поставил. Колесо рулетки покрутилось. Выпал не твой номер. Ты проиграл. Казино выиграло. Ты поставил, колесо прокрутилось. Выпала твоя цифра. Ты загреб в тридцать пять раз больше, чем поставил. Ты выиграл, а казино проиграло. Все просто, как двери.
 
Но только на первый взгляд. Допустим, у тебя есть на игру тридцать шесть тысяч долларов. Тридцать шесть тысяч раз ты поставил по доллару. И выиграл тысячу раз. Именно такой шанс, такое соотношение, такая вероятность. А теперь подсчитаем. В рулетке выигрыш выплачивается один к тридцати пяти. За тысячу выигрышей ты выиграл тридцать пять тысяч вечнозеленых. А вложил в игру – тридцать шесть тысяч. Вот на этот «один прОцент» казино и живет. И неплохо живет. И никто никого не обманывает. Все предельно честно. Шанс выиграть у тебя – один к тридцати шести. Мы выплачиваем тебе один к тридцати пяти. Хочешь играть – играй. И казино по барабану, что ты не будешь тридцать шесть тысяч раз ставить по доллару, найдется тридцать шесть тысяч человек. И в итоге заведение остается в плюсах. Всегда. В ма-а-аленьких, но в плюсах. Простая математика, даже арифметика.
 
И простой вывод. Казино выигрывает тогда, когда выплачивает выигрыш. Именно тогда оно зарабатывает свой кровный один прОцент.
 
Вот так. Казино – простой бизнес. Достаточно иметь много-много денег. Чтобы оплатить любой выигрыш. И не жадничать, содержать с прибылЕй охрану, способную защитить от всяческих посягательств. И тогда у казино выиграть невозможно. Никак.
 
Владимира Владимировича Хуйло никто не тянул за уши в большую игру. Мог себе спокойненько оставаться полудиктатором полуварварской страны. Стричь денюшку с продажи алмазов, леса, нефти и всяческих газов. Проводить духоподъемные олимпиады, мундиали, крестные ходы. По маленькому грозить шведу Западу, без лишних эксцессов. Все это держало бы в нужном состоянии население Ватостана. И могло продолжаться бесконечно. Но Остапа понесло.
 
И он сломал относительный, но, все-таки, порядок, установившийся после Второй Мировой и Холодной. А порядок устраивал всех. Даже Китай, который терпелив как камни. Даже Северную Корею, которая трясет время от времени своим ведром с ядерными ядрами.
 
Он решил, что он самый решительный. Самый умный и самый удачливый. Что вот – его рука. А вот – борода бога. И борода крепко зажата в руке.
 
Решит-то он решил. Однако выступить против всего более-менее цивилизованного мира – это все равно, что пытаться разорить казино, играя в рулетку. И вот тебе отчаянно везет. Раз за разом. Ты пьешь шампанское ящиками и угощаешь всех, кто попался. А стопка твоих фишек медленно, но неотвратимо, тает. И, рано, или поздно, истает совсем.
 
Грузия, олимпиада, Крым, Донбасс, Крымский мост, чемпионат. Все – выигрыши. Все – в тему. Кайф. Всесильность.
 
А санкции уже не вызывают у искандеров даже улыбку. А экономика ползет, как снег по крутой крыше. И – внезапно – на фоне «самого успешного чемпионата – холодильник начинает отыгрывать позиции у телевизора. И падает рейтинг царя-батюшки. И падает уверенность в правильности пути. И симпатии к Западу почему-то растут в самой православной стране в мире. И, после удара по фаберже лицам, приближенным к императору, вдруг удар ниже пояса уже по всей экономике. Опять! Новые санкции. А ведь они – только прелюдия. Настоящий хардкор может начаться через три месяца.
 
Авианосцы развернулись. Готовы, и морально, и физически, к действию. Мундиаль и братание Трампа – это внешнее. Душат потихоньку только для того, чтобы конвульсии не зацепили ядерную кнопку. Он, и вся его бензоколонка, уже явные мишени. Даже на благосостояние/ нищету народонаселения внимание уже не обращают. И готовы разорвать воздушное сообщение. И дипломатическое.
 
Рашке – кабздец. Она признана инородным телом.