Большевики этот неприятный для них факт засекретили, назвав первый месяц после переворота «победоносным шествием революции». В действительности же, после так называемого «взятия Зимнего», пьяный переворот в таком неприглядном виде ширился страной, сопровождаемый захватами винных погребов, складов и магазинов. Народ, опьяненный от вседозволенности, решил выпить все спиртные излишки Романовых.
Все началось с Зимнего дворца и его якобы взятия. В действительности, проблемой Зимнего занимались не революционные массы, а вызванный из Финляндии офицерский спецотряд полковника Свешникова, состоявший на службе у большевиков. В самом Зимнем, кроме временного правительства, находился госпиталь с ранеными, отряд юнкеров и кадетов да женский батальон. Вечером, накануне переворота, женский батальон ушел мыться в баню. Да, был холостой выстрел «Авроры», но был и боевой обстрел Зимнего с Петропавловской крепости, который, как утверждают независимые исследователи, унес жизни 20 раненых госпиталя. Так, переворот, еще не начавшись, уже унес жизни двух десятков ни в чем не повинных защитников России из числа ее народа. А сколько миллионов он унесет потом, никто себе не мог и представить.
Историки утверждают, что прав был Достоевский, который предрекал, что власть бесов унесет многие миллионы жизней народов России. Так оно и вышло. Без особого труда овладев Зимним, спецотряд Свешникова ушел засекреченный в историческое небытие, а на сцену истории, с помощью пропаганды, большевики выпустили народ, который во дворце за первые сутки пребывания ободрал все кожаные диваны на сапоги, исколол штыками портреты царей и князей, вынес все, что мог унести, при этом использовав все дворцовые вазы в качестве ночных горшков. На то он и переворот.
А вот на вторые сутки началось самое страшное. Проникнув в подвалы Зимнего, народ нашел там сто тысяч бутылок дорогого элитного вина и приступил к его употреблению. Представьте себе картину – перешедшие на сторону переворота обитатели Зимнего из числа юнкеров, раненых госпиталя, женского батальона и присланного большевиками для охраны здания «революционного караула», пустились в пьяный праздник! Направленный к Зимнему новый караул не продержался и суток, и тоже напился. Потом во дворец рванул узнавший о хмельной дармовщине местный народ и всякие там праздно шатающиеся солдаты, дезертировавшие из фронта.
Пьяные погромы со скоростью звука пошли распространяться по всему Питеру и дальше по матушке-России. Очевидцы говорят, что в эти дни и недели Ленин был сам не свой, его чуть инсульт не хватил. Ильич неистово кричал, что эти мерзавцы, то бишь им взбудораженный народ, хотят утопить революцию в вине. Решено было применить оружие, расстреливая как бутылки на складах, так и особо разбуянившихся новоиспеченных «революционеров». Руководство исполкома Петрограда вознамерилось лично выехать на места дабы прекратить пьяный бунт и грабеж, учиненный народом, но не тут-то было – команда водителей исполкома, в канун выезда, то же напилась, предварительно разгромив винный погреб княгини Ксении Александровны.
Очевидцы утверждают, что в те «революционные» дни мощеными улицами Петрограда, возле «поребриков» дорогое и не выпитое народом вино текло ручьями. Неимоверными усилиями, с помощью оружия, большевикам через месяц таки удалось справиться с пьяными погромами и дебошами. Россия стала потихоньку трезветь и уяснять для себя, кто в реальности силой взял ее, и какие сюрпризы судьбы ждут ее еще впереди…