Исторически Кубань принадлежала Украине. Самой большой составной Войска Запорожского была именно кальмиуская паланка. Украинцы на Кубани, вплоть до Голодомора, составляли подавляющее большинство.
Почти сто лет тому назад началась упорная борьба за влияние на Кубань между Украиной и пророссийским Доном. 4 января 1918 года, на призыв украинской Черноморской Рады 29 политических партий и организаций поддержали Третий Универсал Центральной Рады Украины и обратились к Кубанскому Войсковому Правительству с призывом присоединиться, когда-то отторгнутой Кубани, к Матери-Украине. Как всегда, мешали такому присоединению понаехавшие из российской глубинки иногородние, как правило, лица, зараженные имперским большевизмом, которые мутили воду и дурили простой народ.
Но как бы там ни было, а 28 января 1918 года Кубанской краевой войсковой радой во главе с Н.С. Рябоволом на землях бывшей Кубанской области была провозглашена независимая Кубанская народная республика как часть будущей Российской федеративной республики.
Но «любовь» к Московии закончилась очень быстро и уже 16 февраля 1918 года Кубань была провозглашена независимой самостоятельной Кубанской народной республикой (с 4 декабря 1918 года официально — Кубанский край) новое государственное образование на территории бывшей Кубанской области и Кубанского казачьего войска, созданное после распада Российской империи и существовавшее в 1918—1920 годах. Наиболее влиятельными политическими силами этого государственного образования были «черноморцы» и «линейцы». «Черноморцы», более сильные экономически и политически, представляли украиноязычное черноморское казачество и стояли на проукраинских позициях. «Линейцы» представляли русскоязычное линейное казачество и ориентировались на «единую и неделимую Россию».
Несмотря на мощную большевицкую пропаганду, за период с весны до осени 1918 года на Кубани произошёл переход большинства казачьего населения к выступлению против большевиков. Этому способствовала конфискация и передел войсковых земель, мародерство некоторых красноармейских отрядов, состоявших из иногородних, и акты расказачивания.
28 мая 1918 года в Киев прибыла делегация главы Краевой рады Рябовола. Предметом переговоров стали вопросы установления межгосударственных отношений и оказание Украиной помощи Кубани в борьбе с большевиками. Одновременно велись переговоры о присоединении Кубани к Украине. Уже в конце июня Украинская держава поставила на Кубань 9700 винтовок, 5 млн. патронов, 50 тыс. снарядов для 3-дюймовых орудий. Подобные поставки осуществлялись и в дальнейшем. В то время, когда Добровольческая армия готовилась к походу на Екатеринодар, украинская сторона предложила высадить десант на азовском побережье Кубани. В это время должно было начаться подготовленное казацкое восстание. Планировалось объединёнными усилиями изгнать большевиков и провозгласить объединение Украины и Кубани. Из Харькова на азовское побережье была переброшена дивизия Натиева (15 тысяч человек), однако план провалился как из-за двойной игры немцев, так и из-за промедления высших чинов военного министерства.
В то время приоритетными направлениями внутренней политики Кубанского края были: решение социально-экономических проблем, мероприятия по переводу на украинский язык учебных заведений в районах, где украинцы составляли подавляющее большинство. Во внешней политике — борьба с большевизмом, ориентация на Украину, в частности поддержка движения за объединение с Украиной, сначало, на федеративной основе.
23 июня в Новочеркасске прошло заседание Кубанского правительства, на котором решался вопрос о том, на кого ориентироваться в дальнейшем — на Украину или Добровольческую армию. Верх взяли хорошо проплаченные сторонники объединения с добровольцами, но в дальнейшем отношения между Добровольческой армией и кубанскими лидерами резко обострились. Добровольцы рассматривали Кубань как неотъемлемую часть России, стремились к упразднению кубанского правительства и Рады и подчинению атамана Кубанского казачьего войска, командующему Добровольческой армии. Кубанцы же стремились отстоять свою самостоятельность, ориентировались на Украину. Кубанско-деникинское противостояние особо обострилось после 13 июня 1919 года. В этот день на Южно-русской конференции глава Кубанской краевой рады Николай Рябовол выступил с речью, в которой остро критиковал деникинский режим. Этой же ночью он был застрелен в холле отеля «Палас» сотрудником деникинского Особого совещания. Это убийство вызвало неимоверное возмущение на Кубани. Кубанские казаки стали покидать действующую армию; последующие события привели к тому, что дезертирство кубанцев стало массовым и их доля в войсках Деникина, в конце 1918 года составлявшая 68,75 %, к началу 1920 года упала до 10 %, что стало одной из причин поражения белой армии, обескровив ее.
Теперь Кубанская краевая рада уже открыто объявила, что бороться нужно не только с Красной армией, но и с монархизмом, опирающимся на армию Деникина. В начале осени депутатами краевой рады велась активная пропаганда по отделению Кубани от России, начались активные переговоры с Украинской народной республикой о присоединении. Одновременно делегация Кубани на Парижской мирной конференции ставит вопрос о принятии Кубанской народной республики в Лигу Наций.
Но, 3 марта 1920 года окрепшая Красная армия начала Кубано-Новороссийскую операцию. Добровольческий корпус, донская и кубанские армии стали отходить. 17 марта Красная армия вошла в Екатеринодар. Кубанская армия была прижата к границе Грузии и 2—3 мая капитулировала. Кубанская народная республика, её правительство и Кубанское казачье войско были упразднены. Кубань вместе с Черноморьем насильно вошла в состав РСФСР в виде Кубано-Черноморской области. Однако массовое казачье повстанческое движение продолжалось до 1922 года, а отдельные повстанческие отряды действовали до 1925 года. На всём протяжении 20-х и 30-х годов XX века Кубань оставалась ареной массовых репрессий, расказачивания, раскулачивания и масштабного голода.
С не так уже и давних исторических событий следует делать правильные и своевременные выводы. Если бы Кубанская народная республика, вопреки подрывным действиям изнутри ее пророссийских элементов, как белой, так и красной окраски, решительно шагнула на объединение с УНР, то сохранила бы и себя и УНР в составе единой Украины. Тогда ни большевицкая Москва, ни белое движение не смогли бы им помешать обрести настоящую признанную мировым сообществом независимость. Без Украины и Кубани не было бы ни про имперской советской власти, ни про имперского белого движения. В лучшем случае, они воевали бы между собой, ослабляя, и уничтожая друг друга.
