Я не буду оценивать то, насколько был прав В.Путин, приводя в Ливадийском дворце политически отредактированную цитату из «Песни о вещем Олеге» А.Пушкина.
  Каждый из нас сам может дать оценку «высокой степени отношений», сложившихся на российско-украинском властном Олимпе.
 
  Я хочу просто сделать маленькую геополитическую подсказку.
 
  Сейчас мало кто помнит, что 9 мая 2005 года в газете The Washington Times появилась программная статья М.Саакашвили «Пришло время вернуться в Ялту». В ней он сформулировал три тезиса, для новой Ялтинской конференции, как задачи новых европейских демократий.
 
  Первая задача была направлена на укрепление демократий в собственных странах. М.Саакашвили тогда сожалел, что Абхазия и Южная Осетия «не вкусили свободы» и обещал этого добиться.
 
  О том, каким оказалось это «демократическое застолье» в горах Кавказа летом 2008 года – Европа спорит до сих пор.
 
  Вторая задача была более глобальной – расширить пространство свободы на весь черноморский регион и дальше на другие европейские территории. Речь шла о том, как освободить 10 миллионов белорусов из под пяты «режима Александра Лукашенко».
 
  Судя по тому, что в начале ноября этого года В.Ющенко принимал «последнего диктатора Европы» (вместе с его малолетним сыном) неформально, в узком карпатском семейном кругу, то победа достигнута полная, а с учетом предстоящих 17 января 2010 года президентских перевыборов в Украине – и окончательная.
 
  Третья задача была поистине исторической и всемирной. М.Саакашвили раздвигал границы его понимания свободы далеко за пределы Черного моря. Он звал В.Ющенко в демократический освободительный поход в Бирму, на Кубу и в Зимбабве; в просторы Средней Азии и к ливанскому кедру… Именно так они вместе похоронили ГУАМ.
 
  Теперь, они сообща подводили итоги не сделанному: у одного (по дороге в Бирму) загорелся дом; другой – победу над диктатором превратил в обед с его сыном-наследником; а что касается дерева, то они посадили очередную красную калину в память о нашей общей беде. Какого она цвета – черного или оранжевого – вопрос политического вкуса.
 
  Кстати, о Храме, дорогу к которому они нам предложили. Говорят, что этот мемориал – самый дорогой памятник в мире, который сооружается на государственные деньги. Поэтому мало кто не поверил слухам, что большая их часть пойдет на «очистку совести», если она к тому времени у «любых друзів» еще останется.
 
  А чтобы ни у кого не оставалось сомнений, я хочу показать вам фотографию совсем другого Храма Светлой Памяти, построенного в эти же годы, тем же талантливым архитектором А. Гайдамакой и тоже на украинской земле: в Крыму, в поселке Малореченском, под Алуштой.
 
  А стоил он на порядок меньше и поэтому Украина за него ничего не платила. Потому что там ничего нельзя было украсть.
 
  И пусть мне после этого скажут, что у нашего народа не было иной версии пути в будущее, не затаптывая горькие уроки нашей больной истории.
 
  Это был дар украинскому народу российского бизнесмена Александра Лебедева, который, кстати, отреставрировал и тот самый театр им А.Чехова в Ялте, в котором правительство Ю.Тимошенко, от имени украинского народа, давало торжественный прием в честь лидеров стран СНГ.
 
  Именно перед этим приемом В.Путин произнес свои слова и о А.Чехове, и о тех двух «бойцах», которые сообща продули все битвы.
 
  Многие считают, что В.Путин и Ю.Тимошенко в своих репликах были неправы. Возможно, политики в Императорском дворце просто не заметили те великие «победы» народных «героев», чьи трофеи (по слухам) сейчас наполняют злоВещий Ковчег…
Уже собираются вещи в Ковчег,
Назло москалям и хазарам.
На Хуторе ждут Президентский Побег,
Оброк собирали не Даром.
Любимых друзей по «трипольской возне»,
За море везут на «дипломном козле».
В печерских лесах, распугавши Кучму,
Пришел вашингтонский чудесник.
Послушный он Бушу, чужому уму,
Наветов грядущих наместник.
С молитвой они совершали набег,
Трипольским добром набивая Ковчег.
Признайся, чудесник, любимец лохов,
Что сделают люди с тобою?
Когда ты оставишь «страну дураков»,
Куда ты их звал за собою.
Мы будем свободны к ближайшей весне.
Мандаты висят на карпатской сосне.
За Волховом встретил ты новых владык,
Багаж твой в Канаду отгружен.
В субтитрах свободен Московский язык
И гриппу народ твой не нужен.
Орел клюнет «решку» на круглом рубле,
Твой выпадет жребий ...в чикагском селе.
Запомнишь, что сказано будет тебе:
Героя достойна награда!
Тебя «под щитом» предоставит себе
Кремлевский Тандем Петрограда.
Ты встретишь волну в мичиганской избе,
Михо помечтает о чудной судьбе.
Валютного моря приветливый нал,
Загладит мгновенья невзгоды.
Объявят потом «диоксиновый бал».
Врагами представят народы...
Тебя защитит твой предвыборный сан,
А в рейтинг поверит последний баран.
«Троянское стойло», из ржавых подков,
Смирилось с «Май-Дай-новой ролью».
Лишившись теперь президентских «оков»,
Несутся они по Триполью.
А в Жизненной Книге стоит: «Итого»!
Получишь ты смерть от «козла» своего.
Ковчег наслаждался: добра натекло!
Душа переполнена суммой.
И кресло Гаранта, как прежде Седло,
И мысли спешили за Думой.
Все это добро обеспечит покой,
На том берегу - за Гольфстримом-рекой.
«Прощай ты, мой кум, мы как два сапога,
На пару, мы бремя России.
Те с Чеховым в Ялте. Мы - пилим рога...
Ведь нас называют: «Мессии»!..
Мы Кубу, Зимбабве и Бирму пленя,
Пол мира друг другу сдадим - за коня».
 
Ковчег, что накраден народным добром,
В поместный мой храм унесите.
Его я пристрою в Барак за Бугром,
Страну без меня додоите.
«Сантехники» в -ЕЦ, за Карпаты ушли,
И с новою «Верою» в стойло вошли.
Дружина подбросила вещи в Ковчег,
Гребли даже всех «истуканов».
Увидев такой тараканий набег,
Все скифы ушли из курганов.
Они очищали истории дни,
И мифы, с которыми жили они.
«А где же мой рейтинг?» Заполнив Ковчег,
Гарант возбудился ревнивый.
«Хочу я еще в президентский забег,
Ведь рядом есть МЭРин, хоть сивый».
Не верит он в то, о чем знают кругом,
Что смертны вожди над Печерским холмом.
Зловещий Ковчег за границей поник,
Предательство или преданья.
Над бедной страной «диоксиновый Лик»,
Как символ всего наказанья.
«Троянское стойло», в измене виня,
Скелеты в шкафу он тревожил, звеня.
Уносят Ковчег, собираться пора,
Остались копыта и хвостик.
Почти «Хэллоуин!» Доживут до утра,
Подбросив в наследство нам кости.
Со временем бред превращается в быль,
Его назовут исторический стиль...
Князь тьмы черепками судьбу искусил,
Он выпил Триполья все соки.
И даже Майданом себя наградил,
В сто дней уничтожив все сроки.
Не знаем теперь, кто кого отравил,
Но он всю страну «сацюками» кормил».
Для нас он погиб, возвеличив себя,
Где буква Закон потеряла.
И с Г. «Головы» цифровая змея,
Как лента судьбы исчезала.
Часы и минуты. Калиф или Князь?
Той тьмы, где для нас приготовили грязь...
P.S.
Бокалы от газа, без штрафа звенят,
Как память кончины Гаранта.
«Вона» и «Хозяин» о нем говорят,
Под тексты кремлевских «вагантов».
«Бойцы вспоминают минувшие дни
И битвы, что вместе продули они».
 
Владимир Ткач
http://lb.com.ua/analitic/politics/2009/11/26/15210_pesn_zloveshchem_kovchege_kovcheg.html