Ладно, раз вы так любите теории заговора, вот вам теория заговора.
 
Темой упражнения будут события вокруг “крымского кризиса”, отправной точкой - обязательное и неизбежное "кому выгодно". В ассортименте характерное для произведений этого жанра употребление оборотов “общеизвестно”, “глубоко спланированное”, “тщательно обоснованное”, “Капитан Очевидность” и, конечно, “вас же предупреждали”.
 
Дисклеймер для знатоков. Всё, что бы в мире не случилось, выгодно Госдепу, масонам и Израилю и инспирировано ими же. Но именно универсальность этого представления делает его практически бессмысленным для построения по-настоящему интересной Теории Заговора: поскольку эта троица замешана буквально во всём, и весьма успешно, логика требует признать за ней обладание божественными всеведением, всемогуществом и вездесущностью. Это предрешает успех любых устраиваемых ею заговоров - даже тех, которые заблаговременно разоблачают думские пророки заднего ума Жириновский и Федоров. Любой якобы раскрытый и якобы провалившийся заговор “Мировой Закулисы” изначально и затевался для того, чтобы раскрыться и провалиться, а потому должен быть признан достигшим цели. По перечисленным причинам эту самую очевидную и безупречно обоснованную версию мы трогать не будем, ибо - бесполезно. Как говорил, согласно известному апокрифу, ещё один пророк, в своё время счастливо провалившийся на выборах в Государственную Думу, “мы пойдём другим путём”. Дисклеймер закончен.
 
Для начала постулируем, что в сюжете “крымского кризиса” План Заговора существует и успешно реализуется (без такого предположения нам заговор не разоблачить - потому что как же разоблачить то, существование чего мы не признаём?).
 
Во вторую очередь прикинем перечень основных сторон, заинтересованных в осуществлении такого заговора. Список так короток, что главный выгодополучатель виден невооруженным глазом. Это явно не Украина - какая страна будет строить заговоры ради потери куска собственной территории? И это совершенно точно не Россия - нужно быть полным кретином, чтобы не просчитать тяжелейших последствий крымской авантюры, а полные кретины заговорами не балуются.
 
Получается, что источник заговора - сам Крым.
 
Почему бы не предположить, что во глубине курортного полуострова группа наделённых даром стратегического планирования единомышленников создала План с целью сделать судьбу их любимого Крыма поистине безоблачной?
 
Анализ событий, развернувшихся в Крыму с февраля 2014 года, с учётом того, что Крым в этих событиях является не объектом, но субъектом, приводит к парадоксальному выводу: это не Россия аннексировала Крым, наоборот - Крым “аннексировал” Россию. Точнее, некто, действующий в интересах Крыма, проводит операцию, которую можно определить как скрытное «враждебное поглощение» внешне дружественного государства (России) с целью его поэтапного ослабления, ограбления и последующей частичной ликвидации.
 
Руководство России в его нынешнем состоянии выглядит практически идеальным “лохом”, открытым для красивой разводки. Самовлюблённость, самозабвенность, самомнение, тактическая реактивность при полном неумении выработать долговременную стратегию - это же портрет какой-то идеальной жертвы мошенничества! Добавим сюда же осознание собственной непогрешимости и искреннюю уверенность, что в случае чего отвечать будут другие. Искренняя вера - это очень важно. Ключевым условием реализации Плана (он поистине заслуживает того, чтобы писать его с заглавной буквы) является искренняя вера руководства России в то, что Крым действительно бросился в объединительном экстазе в объятия прежней «метрополии». Именно такая вера приводит  руководство России к необходимости всячески организационно ублажать и финансово обхаживать новоприобретенный регион. Правда, получается это у Кремля плохо, потому что хорошо у него в последнее время вообще мало что получается (и это ещё одна важная предпосылка для успешной реализации Плана), но даже при этом “плохо получается” на Крым выделяется столько средств, что Чеченская Республика перестает выглядеть любимым домашним бюджетогрызом федерального центра.
 
Обратите внимание, что добиться такого результата удалось удивительно скромными, но поразительно эффективными средствами (сдержанность в средствах вообще характерна именно для Всяческих Заговоров): хватило всего пары призывных движений и нескольких намекающих подмигиваний, чтобы имперские амбиции российского руководства возбудились сверх всякой меры и клиент сам прыгнул в ловушку, нагруженный мешком денег и готовностью отдать их все после проведения сверхскоростного “референдума” с ни к чему не обязывающими вопросами и гарантированно удобными для него ответами.
 
Особенности проведения “референдума” были третьей тонкостью Плана, которая его инициаторам также блестяще удалась. По их задумке, “плебисцит” следовало организовать с таким явным пренебрежением ко всем мыслимым и немыслимым формальностям, нормам и законам, чтобы его результат признала только привычная к электоральным махинациям Россия, а все остальные страны сочли этот “апофеоз демократии” аферой и профанацией. Именно такой подход гарантировал благоприятные обстоятельства для успешной реализации следующих этапов Плана.
 
Непосредственным следствием проведения “плебисцита” в Крыму должно было стать резкое ослабление России в политическом, экономическом и идейном аспектах. Именно это и произошло.
 
Официально (и очень охотно) признав результаты крымского “референдума”, Россия мгновенно оказалась в почти полной политической изоляции. Тут разработчики Плана играли почти наверняка, так как нынешнее руководство России и ранее демонстрировало, что международная репутация страны для него не имеет особого значения. И когда вдруг пригрезился выигрыш целого Крыма за счёт этой не имеющей для них значения репутации, Кремль рвануло в выстроенную для него ловушку с готовностью и без раздумий. Внешнеполитическая изоляция России организовалась практически тут же - в полном соответствии с Планом заговорщиков. С этого момента у России остался выбор из очень небольшого числа стратегий, которые были бы применимы в сложившейся ситуации, причём все эти стратегии были легко просчитываемы и полностью соответствовали целям и задачам Плана. И, каковы бы они ни были, финансирование Крыма будет продолжаться несмотря ни на что.
 
Помимо внешнеполитических последствий, утрата Россией репутации договороспособного государства привела и к ощутимым для неё экономическим потерям. Но куда более серьёзное экономическое ослабление России было обеспечено необходимостью массированных финансовых и организационных вливаний в «новоприобретенный» (как Россия полагала и полагает, вопреки очевидности) регион. Во-первых, нужно было хотя бы частично удовлетворить занебесные ожидания крымчан относительно грядущего подъёма уровня жизни - хотя рост населения на два с половиной миллиона новых граждан российский бюджет никак не предусматривал. Во-вторых, переход Крыма под юрисдикцию России требовал провести на новой территории инфраструктурные преобразования в  масштабах, беспрецедентных для нынешней администрации, чрезвычайно сложно реализуемых на практике и, опять же, крайне затратных. В-третьих, огромных расходов потребовало решение проблемы логистической связности Крыма с «материком». Появление этих “сверхсрочных” расходных статей было легко предсказуемо и, несомненно, являлось важной частью Плана. Признав результаты “референдума”, уклониться от усиленной растраты даже последних резервов в пользу Крыма Россия не может никак.  
 
Третий аспект ослабления России - нравственно-идеологический, - тоже был вполне предсказуем. Деградация гражданского сознания большинства россиян уже к моменту составления Плана была вполне наблюдаемой, а вызванный «приобретением Крыма» взрывной патриотический угар и максимальная пропагандистская мобилизация государством масс-медиа довершили дело. Люди окончательно потеряли способность критически воспринимать то, что правительство делало от их имени, более того - теперь оно разоряло граждан с их полного одобрения. Российский налогоплательщик, который оказался обречен оплачивать реализацию Плана, давно уже не ощущал никакой причастности к  деньгам, которые государство расходовало от его имени. «Понадобится на Крым триллиард, - благодушно говорил он, - значит, потратим триллиард.» То, что «триллиарда» у него нет и никогда не было, не имело для него никакого значения - он безусловно верил, что при необходимости «триллиард» чудесным образом появится из ниоткуда и его можно будет волшебно потратить - как, например, на проведение сверхзатратной и сверхуспешной зимней Олимпиады в Сочи. Само собой, такая вера может держаться только до тех пор, пока у правительства хватает средств на оплату внушительных, но не имеющих вменяемого продолжения “чудес” (или их замены убедительными спецэффектами в масс-медиа), но стоит «чудотворцам» по-крупному выпасть из бюджета, как недофинансированная вера сменится тяжелой фрустрацией и катастрофической мировоззренческой травмой. А ведь План, как было показано выше, практически гарантирует России тяжелый бюджетный кризис даже без учёта международных экономических санкций (которые План, конечно, мог предполагать, но никак не мог гарантировать - санкции стали полезным к нему дополнением, существенно ускоряющим его реализацию). Фрустрация населения должна довершить дело. (А финансирование Крыма при этом будет продолжаться несмотря ни на что.)
 
И когда в результате описанных выше процессов Россия ослабнет политически, экономически и идейно, в безусловном выигрыше окажется прежде всего Крым. Именно в него «вливаются» грандиозные деньги, изымаемые из прежде благополучных статей российского бюджета. Именно на него нацелены основные усилия по подъёму и укреплению инфраструктуры, которая останется на полуострове после завершения нынешней эпопеи. Именно в его интересах решаются давно назревшие и перезревшие проблемы транспортной связности, водоснабжения и энергопроизводства.
 
И все эти добровольные жертвы, обратите внимание, приносятся «метрополией» в пользу региона, российский суверенитет над которым «безусловен» только для самой России. В этом отношении ситуация беспрецедентна. Ничего подобного по масштабам Кремль не делал ни для Южной Осетии, ни для Абхазии, ни для Приднестровья. Даже среди “родных” регионов самой России такого повышенного внимания и пиетета удостаивался ранее только один - Чеченская Республика, которая теперь не сможет не почувствовать в отношении Крыма вполне понятную ревность, так как её привилегии по необходимости будут сокращены именно из-за Крыма.
 
Но то, что для Чечни может вылиться лишь в «сокращение привилегий», для куда более бедных регионов (например, соседнего Дагестана) может означать лишение жизненно необходимых ресурсов. Кавказская буза, которая не успокаивалась даже в условиях сбалансированности федерального бюджета РФ, может легко взбулькнуть, если сократится (а оно сократится) доступное регионам финансирование. По исторической традиции, в северокавказские разборки неизбежно включится - со вполне предсказуемыми последствиями - даже относительно обеспеченная деньгами Чечня...  А внутренняя нестабильность при внешней изоляции России означает вызов, ответить на который экономически, политически и идейно ослабленной «империи» будет очень трудно. Скорее всего - просто нечем.
 
Само собой, это тоже предусмотрено Планом. (Чем чаще использовать эту фразу, тем глубже читательское впечатление от невероятной продуманности Заговора. Использовать её после каждого абзаца, конечно, не комильфо, но подразумевать - обязательно).
 
Общие направления дальнейшей реализации Плана логически выводятся из того, что уже осуществлено и поддаётся наблюдению. У России по-прежнему остается очень узкий коридор возможностей, это оставляет её действия во внутренней и внешней политике вполне предсказуемыми - хотя, конечно, конкретные решения будут зависеть от того, насколько стремительно будет ухудшаться для неё ситуация.
 
И вот когда она ухудшится достаточно, Крым вполне официально заявит, что ему, видимо, лучше откланяться. Он великодушно даст понять, что не желает быть причиной горького катаклизма, переживаемого его любимой “метрополией”. Возвращать потраченные на него Россией деньги, конечно, не будет никаких оснований, но вот от дальнейших трат на себя он готов Россию освободить. Тем более, что тратить России будет больше нечего, все оставшиеся у неё ресурсы будут направлены на подавление сепаратизма на Северном Кавказе, сдерживание последствия восьмого и девятого этапов международных санкций и пожарные выплаты по текущим, просроченным и нереструктурируемым долгам госкомпаний (если они к тому времени вообще не вызовут технический дефолт). А Крым, раз уж так всё сложилось, готов переосмыслить вопрос о своей территориальной принадлежности вместе со всем мировым сообществом (которое, как мы помним, так и не признало его переход под суверенитет России) при абсолютно понятном условии, что вопрос будет решаться на основе легитимного выявления мнений самих крымчан. И, само собой, при скрупулёзном соблюдении на этот раз всех - до буковки! - предусмотренных в таком случае демократических процедур под контролем наблюдателей ООН, ОБСЕ, Украины и, конечно, России.
 
По отношению к Украине выявленный нами крымский План выглядит более-менее нейтральным - возвращение Крыма в (но, конечно, не “под”) её юрисдикцию рассматривается как один из основных вариантов успешного завершения Плана. Однако это вовсе не единственный вариант (хотя и самый естественный), и на этот счёт обманываться никому не стоит. Другие другие варианты могут предусматривать, например, частичную или полную политическую самостоятельность полуострова, возможно, под временным международным протекторатом. Для того, чтобы вариант воссоединения с Украиной стал главным, Украине придётся стать тем, чем Россия стать не смогла - демократической страной с сильным местным и региональным самоуправлением, широкими правами гражданских объединений на участие в решении актуальных для них вопросов, реальным обеспечением законности (в том числе эффективного и полного восстановления действия права на территориях, временно захваченных сепаратистами), действенным контролем “снизу” за решениями и действиями национального руководства. В этом отношении Крым совершенно не отличается по устремлениям от других - от Закарпаться до Донбасса - регионов Украины, и именно решение этих задач  в масштабах всей Украины и сделает возвращение Крыма по итогам регионального референдума наиболее вероятным завершением Плана.
 
Что же касается России, то вопросы о том, какая именно часть её территории ко времени проведения Второго Крымского Референдума перейдёт под временный протекторат Китая (по аналогии с тем, как Китай передавал России зону КВЖД), будут ли приняты в ООН в качестве полноправных членов молодые государства Кавказский Халифат, Сибирская Логистическая Республика  и Центрально-Кремлёвская Православно-Газовая Империя, как будет организована государственная реабилитация вынужденно снятых с кремлевского кошта территорий Южной Осетии, Абхазии и Приднестровья - эти вопросы остаются открытыми. К вопросу о статусе Крыма их решение не будет иметь ни малейшего отношения.  
 
Такие мелочи разработчики Плана, вероятнее всего, предусмотреть не могли.
 
Да и вряд ли это входило в их намерения.