Набравшись  алкоголем  от  отчаяния,
  я  написал короткое свое  признание.
И выплеснул в него свою я душу, невзначай,
а если не захочешь,  не читай...
 

          *****
 
Воспоминаний миг на старости не страшен.
И, пусть прошла, почти, что сотня лет,
я помню все, как буд-то день вчерашний,
и у меня  на все, пожалуй, даже есть ответ.
 
Вот я иду,  в распахнутой рубашке,
по площади, с булыжной  мостовой.
Вдруг, лязгнули часы на Спасской башне
и гул колоколов пронесся над землей.
 
Над стенами кремля знамена реют.
В раствор ворот нырнул автомобиль,
а часовые, замерев у мавзолея,  
не смотрят на него, глотая пыль.
 
Ах, Родина, моя страна родная.
Со мною рядом ты, как мать моя и боль.
А я твое дитя. И точно знаю,
простишь, смеясь,  моей сатиры  соль.
 
Делить на племена мы Горбачевым стали,
отбросив демократию в кювет,
но гены наши  снова подсказали -
славяне мы, и в этом  весь ответ.
 
Хоть что-то  из Союза нам осталось -
знакомства, родичи, да общие дела,
все, что вчера,   как  всем всегда казалось,
подарком жизнь  нам с детства принесла.
 
Развал Союза. Выбор президента.
Пол-тысячи ослов в совете дружный ряд.
Я   дожидался  нужного  момента,
чтоб вирусом забраться в их отряд.
 
Но,  к сожаленью, это не случилось.
Неприкосновенность панцирем у них.
И под  откос  вся правда покатилась,
а в Раде каждый депутат стал псих.
                          
И за трибуной гаденько кривляясь,
и защищая свой иммунитет,
всю недоразвитость свою не признавая,
не отдают назад народу  их  "завет".
 
Мол, это не они народ в клоаку гонят,
а весь народ, мол, сам и виноват.
Народ  от этой жизни только стонет
и проклинает этот депутатский ряд.
 
Расчерчены ручищи от наколок.
Табло афиш прикреплен  у  стены.
Развешены, как на новогодней елке,
все «представители»  укрАинской страны.
 
Вновь рвутся к власти  «дерьмократы»,
я с многими давно уже знаком,
и улыбаются с афиш мне кандидаты,
чтоб влезть на кресло пухленьким задком.
 
Я то же украинец, но не в этом дело,
ну, не ношу английский модный фрак,
зато хожу по жизни гордым, смелым,
и честен перед  вами,  это факт.
 
Я не хотел нырять из грязи прямо в князи,
с медалями в один цветастый ряд,
еще одним кусочком гадкой мрази
заполнить глупых  сволочей отряд.
 
Не царь, не принц, и  не политик даже,
все эти сказки вовсе не по мне,
но, вдруг, решил я  выползти   из грязи,
и проскакать на  выборном коне.
 
Свои агитки на заборах ночью клеил,
и выступал, всю власть с трибун кляня,
и,  вдруг,  достиг вершины апогея -
случилось так, народ  признал меня.
 
Меня избрали депутатом от народа.
Сначала я гордился этим, как петух,
пока из мЭрзкого и  городского огорода
не получил пол-тыщи оплеух.
 
Касьянов, депутатик  регионов,
подлец, которых в мире поискать,
пытался в своде выборных    законов
найти хотя б один, чтоб в душу мне накласть.
 
Он привлекал бомжей , учителей и нищих.
Он денежки платил, чтоб лгали на  меня.
Я  стал «алкаш  и аморальный прыщик»,
они оплевывали всю мою семью, кляня.
 
Но я смеялся Жердевой вдогонку,
учительнице, льющей компромат,
и закрывал ушные перепонки,
что бы не слышать в спину гадкий мат.
 
Из глаз моих скупые слезы льются.
Эмоции совсем замучили меня.
Они гурьбою к этой власти  рвутся
налево и направо всех браня.
 
Я понимаю тщетность всех стараний,
помочь стране в часы ее годин.
Да толку-то от всех переживаний,
когда из ста процентов ты всего один.
 
Колесниченко и Кивалов глупость сеют,
Азаров  о «лопатах» говорит,
Ефремов в телевизор что-то    блеет,
а президент о «кращем» всем твердит.
 
Но, подведя  итоги  своей жизни,
ищу  в судьбе я истины момент.
Как мне помочь изношенной отчизне,
уставший наш народ поднять с колен?
 
Молчит народ. Не применяя маты
нам поговорку следует признать:
- пока  отчизной правят  депутаты,
народу нашему "век воли не видать"
 
                *****
 
Мои детишки стали повзрослее.
Осанка гордая.  Уже не мне чета.
Быть может даже не  умнее,
но их не дразнит жизни суета.
За 40 лет им, мне  ремень не нужен,
чтоб исправлять их взрослые  грехи.
И как отцы о будущем  не тужат.
И, слава Богу,
не читают мои  мерзкие стихи.