Это произошло недавно – лет полтораста тому назад. Французы увидели дивное видение, фантастические образы из миров Сен-Симона и Фурье вот-вот должны были воплотиться в материю, сотканную из чего-то более осязаемого, чем невесомая ткань снов. Сладостное ожидание иного, совершенного мира подняло их, и как сомнамбул вывело из душных клетушек под раскаленными крышами, подняло с помоек, вытащило из лачуг... протащило по камню мостовых, всучив в руку камень и нож.
На их знамёнах было начертано "Свобода, равенство, братство". Красные полотнища тревожным цветом призывали граждан к бдительности, заставляли раздуваться ноздри в ожидании запаха смерти.
Кровь долженствовала очистить грязное пространство Парижа от скверны, груз людской плоти на фонарях – ликующее возмездие, красные фонарики, взлетающие в непроницаемую китайскую ночь. Сияние будущего медленно сворачивалось в кошмарный свиток, испещренный именами жертв... и где-то там, вдали, маячила тень доктора Гийотена – предтечи Гиммлеров всех последующих времён.
Это было так давно – семь лет отсчитал маятник Земли, описав эллипс вокруг раскаленного светила. Странные, волнующие грёзы посетили украинцев... бессмертный образ лучшего мира, который так никому и не удалось разглядеть. Эпидемия снов прокатилась молчаливой волной по стране, порождая волнения в душах. И снова, как столетия назад, они поднялись – брусчатка Лиона сменилась асфальтом Киева, фонари остались девственно чистыми, и кровь продолжила течь в телах людей.
Свобода! – все пространство пропиталось этим словом, звенящим, как гонг чистой меди. Равенство! – и толщина кошелька утеряла своё значение, растворившись в котле Майдана. Братство! – воплотилось в жизнь, на мгновение приблизив всех к непостижимому миру, который был тут... Он уже существовал, он воплотился на мгновение, но в гомоне голосов никто этого не заметил.
Сон оборвался, и строящееся силой воли и желаний строение рухнуло, бесшумно и безвозвратно. Кровь порождает ужасы, бегущие в калейдоскопе красок, а предательство – депрессию в серых тонах. Что хотели они? Что пригрезилось им там – во вселенной идей.
Вряд ли кто вглядывался в паутину видения, что из столетия в столетие наведывается к нациям и народам. А что в ней? – какую чашу надлежит испить тем, кто получит вожделённую свободу; возьмёт в руки и вознесёт над головой равенство... Не станет ли нектар цикутой?
Свобода – идол сильных, пространство, где слабому нет места. Свобода не даётся и не отнимается – это всё впечатанные в пергамент, камень и бумагу следы древней игры словами; она осознаётся и принимается как заповеди Моисея.
Свобода – абсолют реализации себя. Она не предусматривает равенства – ибо в борьбе тела победит самый сильный, в состязании разума – умнейший раздавит конкурентов, растопчет их наивные слова и идеи. И лишь случай, древнейшее божество, может на миг изменить поступь отбора. Свобода – это дарвинизм для человечества. Вы готовы принять это?
Свобода в первую очередь право, а потом уже закон. Право сказать и выслушать, возразить словом, а если ты сильный – то и действием. И граница этому праву – мораль. Вы не видели свободу? Откройте ваши двери, распахните окна, впустите этот дух... смердит? Это такой запах у свободы без ограничений. Вам нравиться этот специфический аромат?
Свобода страшный раздражитель, хуже слезоточивого газа и речей Богословской. Каждый волен высказаться, самый ничтожный человечишка и седовласый академик имеют один вес. Кого услышат? – вопрос иной, чей голос прозвучит громче, не имеет значение. Загляните в себя – вы согласны слушать оппонента, его истерические крики и вопиющую ложь?
Свобода порождает неравенство, в этом её суть и сила. Способные становится сильными, сильные – могучими, а потом и всевластными. И начинают они пожирать друг друга, выясняя, чья десница и слово мощнее. Это действо называется прогресс. Там агнец может гулять со львом, но лишь тогда, когда тот утолил голод. А жадность людская бесконечна, её ничем не заткнуть, не насытить... всепоглощающая черная дыра. Посмотрите на эту картину – такова жизнь в свободе.
Равенство – идеал слабых, божество безликих масс. Биологический материал поглощает в себя всё, что хоть как-то выдаётся на его фоне. Вместе с мертворожденными мутантами давится гений. Мастеру слова вырывают язык; мудрецу вскрывают череп и ковыряются в тканях мозга, силачу перебивают кости... Только так обеспечивается равенство – иного нет пути. Вам нравиться нравственное членовредительство?
Равенство не терпит свободы – они антагонисты в основе своей. Сколько раз вивисекторы от политики насаждали равенство доступными им способами: пытками, массовыми убийствами, тотальным контролем и бесконечным промыванием разума людей. Приходили дни, годы, и наступал момент, когда казалось что всё – цель достигнута, и горы трупов наконец-то стали надежным фундаментом идеального общества.
Да только срезав все, что возвышалось над скопищем полурабов, творцы безумия оскопили нации, сделав их бесплодными. И они умирали, разрушаясь на глазах – амальгама лжи слазила с могильников, обнажая всю мерзостность этих усилий. Хватит ли вам сил отказаться от этой губительной фантазии?
Равенство это путь в никуда – торжество посредственности, не более того. Оно несправедливо по своему содержанию, поскольку люди рождаются разными. Через этот факт не перешагнуть и никакие концлагерные врачи не придумают средство, исцеляющее такой порок нашего рода. Все равны перед законом? Это не равенство – судят-то люди, такие разные, со своими предубеждениями и предпочтениями. Подумайте – это ваш путь?
Остаётся братство. Недостижимая фантазия, общество, где все родственники, близкие люди – не по рождению, а по факту своей людской природы. Наверное, это рай – место, где свобода ограничена любовью к ближнему, а равенство не давит всё живое вокруг себя. А живые в рай не попадают.
