Иенс Сигсгорд (и немножко я)
Колле один в Брюсселе
 
Утро.
Колле проснулся в своей кроватке.
Наверно ещё очень рано, потому что кругом совсем тихо. Но в окно ярко светит солнце, и спать больше не хочется.
Колле встаёт и на цыпочках идёт по коридору. Вот комната, где сидят ван Ромпей и Баррозу.
Он приоткрывает дверь и заглядывает. Никого не видно.
Колле подходит к стулу Эштон, но стул пуст.
Тогда он заглядывает в комнату Фюле, но она тоже пуста.
Где же президенты?
Колле возвращается в свою комнату.
Но снова ложиться в постель не хочется. Лучше он оденется и пойдёт в офис НАТО.
Одеваться Колле умеет сам - ведь он уже совсем большой.
Но вот мыться он не очень любит, а любит только намылить кому-нибудь шею.
Вот интересно - Колле один во всей штаб-квартире!
Колле спускается по лестнице и выходит на улицу.
Вообще-то ему не разрешают выходить на улицу без охраны, но ведь   охраны нет, да и Ромпея с Баррозу нигде не видно. Колле пойдёт их искать.
На улице, прямо против подъезда, бронированный «майбах» с мигалками.
Колле заглядывает в машину, но там  никого нет. Нет даже водителя и переводчика.
Куда же делись люди?
Колле заходит в Социалистическую партию. Он хорошо знает Элио Ди Рупо. Но председателя нет, и электората  тоже нет.
На улице пусто и очень тихо. Машины не едут. Трамваи стоят. Прохожих нигде не видно.
Колле один во всем Брюсселе...
Колле заходит в парк. Где-то здесь, наверное, гулял проффесор Плейшнер.
Он шагает прямо по газону. Колле прекрасно видит дощечку с надписью: По траве не ходить!
Но не всё ли ему равно, раз он остался один? Да он и раньше не сильно обращал на кого-то внимание.
Колле идёт дальше и видит большой, красивый кинотеатр. Он входит в туда.
У Колле никто не спрашивает билета. Прямо как на родине.  Однако, в зале совсем темно и картин не показывают.
Кто же будет их показывать, если в Брюсселе никого не осталось, кроме Колле?
Оказывается, вовсе не так уж приятно быть одному.
Колле соскучился по своим товарищам, по «папе» и «маме».
Особенно по «папе».
Колле садится в красивый автомобиль с мигалкой и едет по городу: а вдруг где-нибудь всё-таки остались люди?
Наконец Колле подъехал к аэродрому.
Там стоял большой сверкающий самолёт.
Колле забрался в кабину самолёта и полетел высоко-высоко.
 
И сразу же после этого люди заполонили улицы Брюсселя.